Юрий Бауэр


Опять у краешка воды
Печальная сидит, вздыхает
И мокрые свои следы
Стыдливо шлейфом прикрывает.
Сложила влажные крыла,
Ладонями свела колени,
То ль умерла, то ль замерла
И стала невесомей тени.
Прозрачная, она дрожит
И, вздрагивая, замирает,
Но не взлетает, не бежит
И тает потихоньку, тает...

Исаакий.

Стоит застывшим великаном
И шлемом давит облака,
И видит он чужие страны,
Столицы, храмы, города.

Печалью тайны постигая,
И знаньем омрачив чело,
Средь ночи тягостно вздыхая,
Он видит и добро, и зло.

И на весах своих прозрений
Он взвешивает не шутя
Все заблужденья поколений
Извечной мерой бытия.


Этот город.

А этот город до сих пор стоит,
Шершавой кожей впитывая время,
Здесь всё о быстротечном говорит,
Я слушаю, но этому не верю...

Течёт Нева, хранит её гранит,
И Медный всадник с выправкой военной,
И ветер с Ладоги такой проникновенный,
Прочь уносящий горечи обид.

У парапетов отдыхают львы
И сфинксы с видом вечно удручённым;
А у воды паломников влюблённых
Судьба уводит в тайные Миры.

Всё так знакомо, память всё хранит
С неизгладимым оттиском прощальным,
И с этим взглядом хладным и печальным
На берег тот, который так манит...

Летний Сад.

Расставленные ловко сети,
С Невы ловили легкий бриз,
И солнце таяло в рассвете,
И тень от лип скользила вниз.
И тихо статуи дремали,
Уединившись от забот,
И шеи лебеди сгибали,
Гляделись в отраженье вод.
И все казалось столь желанным
В уединении аллей...
И были статуи чуть странны,
Слегка похожи на людей.

Так узнаваем.

Так узнаваем, так неповторим,
В многоголосье звуков нескончаем,
Печален, холоден, порою нелюдим,
Но так мучительно необходим,
Как избавленье от самой печали...

Я знаю, все пути ведут не в Рим,
А лишь к тебе с рожденья и до срока...
С тобою я - в парении высоком
И ты как воздух мне необходим.
Да, ты не Рим, а нужен ли мне Рим?
Могу ли я довериться случайным,
Пусть даже и таким необычайным
Его творениям немым...
А ты, мой город, говоришь со мною:
Дождями, мглою, алою зарею,
Невой рассерженной и быстротечной
О самом важном, близком, вечном,
Необходимом только нам двоим.
И верно с именем твоим
Моя Судьба навечно слита,
Клянусь береговым гранитом
В том, что по - прежнему любим!

Казанский собор.

Теперь помазанник на службе Божьей,
Верой отпущенный ты за грехи,
Своим малиновым и новым звоном,
Сей град униженный благослови!
Спеша без устали дворами узкими,
Мы только путники среди зимы,
Немного хмурые, немного грустные,
Всегда спешащие в свои Миры.
А сколько было в нас ранимой совести,
Мы к справедливости душой неслись.
О, сколько Судеб тех, короткой повести
С печальным именем "Такая жизнь".
И очень хочется не новой почести,
А очень хочется сказать: "Держись!"

Парапеты Невы.

Зарёю воспеты Невы парапеты,
Они как границы непрожитых дней.
Над ними закаты, над ними рассветы
И отблески юности давней моей.

Такая забота, такая работа
Удерживать натиск упрямой  волны.
А где – то дремота, застой и болото,
Забвенье покоя и вечные сны…

Волною воспеты Невы парапеты,
Они разделяют реальность и сны.
Из этого лета в грядущую Лету
За кромку заката уходят мечты.

И мочи уж нету, и хочется мне так
Запрыгнуть на них и бежать вдоль Невы,
Но только не в Лету, а снова к рассвету,
Чтоб в этом рассвете мне встретилась ты.


Мой уличный фонарь.
Посвящается друзьям детства.

Пусть все останется, как встарь,
Пусть все останется, как прежде,
Старинные слова, одежды,
В прихожей вешалка, на улице фонарь...

Пусть все останется, как встарь,
Пусть все останется, как прежде,
Несбывшиеся до конца надежды,
Мои друзья и уличный фонарь...

Пусть все останется, как встарь,
Глаза, улыбки, дорогие лица
И не беда, что иней на ресницах,
Еще так ярок уличный фонарь...

Пусть все останется, как встарь,
Пусть все останется, как прежде,
И в сотый раз, обманутый надеждой,
Вновь загорится старенький фонарь...

Мартовский дождь.

А город снова мокнет под дождём,
Грустит в садах, покинутых аллеях,
Как будто вспоминает о своём,
Кого-то ждёт, о чём-то сожалеет.

О, как же мне печаль его близка.
Холодный дождь, разбуженные мысли,
Стекающие капли у виска,
Как откровенья очень старых истин.

Я всё измерю мерою Любви
И всё сравню, что было до и после,
Ведь это - расстоянья меж людьми.
Их изменить нам никогда не поздно.

Скамья пустая мокнет под дождём,
И сквер продрог, он скоро заболеет,
А у меня под стареньким плащом
Там возле сердца, кажется, теплеет.

Эрмитаж.

А там для всяких ротозеев
По анфиладам неглиже
Прогуливается тихо Время
Чуть отражаясь в витраже.
Оно живёт, не убывая,
И как теперь заведено
Не ездит на авто, в трамвае,
А лишь глядит всегда в окно
На этот затонувший остров,
Что отражается в  реке.
Поверьте же, ему непросто
Дремать от жизни вдалеке.
Оно застыло на картинах
И улыбается слегка,
И вот уже с холстов старинных
Глядят не лица, а Века.

Охтинский мост.

Был замысел совсем непрост
И над водой в скольжении
Упал ничком от "Охты" мост,
Сложив крыла, во весь свой рост-
В моем воображении...

В пролетах - "замки", фонари,
Всех сказок - воплощение.
До самой утренней зари,
Расправив крылья, воспари,
Ты, над Невой в кружении...

В череде бессонниц.

Этот  город  завораживает,
Льёт  глубокий, тайный  свет,
Защищает,  выгораживает
И  хранит  меня  от  бед.
Силуэт  немного  смазанный,
Ночь  легла  на  парапет,
Фонари  большими  стразами
Излучают  жёлтый  свет.
Есть  бесспорное  величие
В  тишине  в  безмолвный  час.
Ночью  город  обезличивает
Слишком  разноликих  нас.
Но  похоже  мы  печалимся
И, отчаявшись,  не  спим,
Неприкаянно  шатаемся
В  череде  бессонниц  с  ним…

Белая ночь над Летним Садом.

Ограда, ограда,
От Летнего сада
Слетает прохлада
Под сердце моё.
Отрада, отрада,
Мгновенье - услада,
Блаженства награда,
Любви забытьё.
Всю ночь до упада
Танцуем с оградой,
Поём серенаду
И тешим её:
Ночную царицу,
Хмельную блудницу,
На небе Жар - птицу,
Как сердце своё.


Ангелу Измайловского сада.    
Посвящение  Роману Шустрову.

Изменчивы  седые  небеса
И  ангелам  сейчас  совсем  непросто,
Не  важно  если  маленького  роста -
Твоё  призванье  делать  чудеса.

С  утра  в  траве  хрустальная  роса,
Но  дождь  с  небес  накрапывает  что - то
И  для  себя  -  всего  лишь  полчаса,
Затем  лететь, спасать, спасать  кого - то.

Не  замечаем  в  суете  подчас
В  толпе  прохожих  и  над  головами,
Но  ангелы  по  -  прежнему  летают,
Оберегая,  столь  беспечных  нас.

Без  выходных,  без  отдыха  и  сна,
Вершат  своё  отчаянное  дело
Хранители,  чья  хрупкая  душа
Порой  истрачена  до  самого  предела.

Летний Сад осенью.

От восхищения робея,
Пройти аллеей вдоль богинь,
Там, где листва уж пламенеет,
Где дух божественных святынь.
Где лето превратилось в осень,
Где стала золотом листва,
Где ветер памяти уносит
Мои последние слова...
Ещё тепло, ещё бесснежно,
Хрустит опавшая листва,
Ещё Природы образ нежный
Хранит приметы божества.
Но это только напоследок,
На краткий и пьянящий миг,
Ноябрь заметёт всё снегом,
Весь этот Мир и нас двоих...