Василий ДУНИН


Василий Керсантович Дунин родился в Грозном в 1943 году. По образованию филолог. Член Межрегионального союза писателей Международного сообщества писательских союзов.
Автор романа «Тот первый год», четырех сборников стихов. Публиковался во многих коллективных сборниках, в том числе в сборнике «Голос курганов», который был издан в 2004 году в Москве в издательстве «Советский писатель».
Стихотворения В.Дунина вошли в энциклопедическую антологию русской поэзии «Душа России», которая вышла в Москве в 2005 году и вобрала в себя лучшую лирику поэтов России за 15 веков.
 Живет и работает в Луганске.


Невозобновимо

Вот взяла и разлюбила
после стольких лет любви…
Разлюбила незлобливо?
Ну так снова полюби.

Столь всего во мне осталось,
что, друг друга обретя,
мы смогли бы встретить старость,
до конца вдвоем бредя.

Разве все мы исчерпали
из того, в чем ты права?
На Ивана на Купалу
нас давно не жгла трава…

Впрочем, все, к чему зову я,
ты возьми и не заметь,
даже если я завою,
на заката глядя медь.


Дождь облегчения

Полупредчувствием, намеком,
томлением небес кружим,
дождь надвигался серо, мокро,
как утомление души.
Сказало тихо:
«Ты хороший.
А он… Он — первый. Он — судьба».
Я понял: я намек, быть может,
на первый бал ее забав…
Так просто: оказаться первым
перед созревшею душой.
Но нет, не предавайте, нервы,
я не затем в себя ушел.
Пусть улица темнеет блажно,
убежище мое вия,
глаза сухи — в природе влажно,
она слабеет, но не я.
Я сквозь томленье понимаю,
что нечто большее могу…
Я приговор твой принимаю,
я от утраты не бегу.
Что назревает — то не спрятать,
да жизнь не скучный унисон:
иная горькая утрата
не меньше даст, чем унесет…


Уходя…

Не пойму, за какие грехи,
за какую такую неправду
ты меня за забвенья оградой
вдруг оставила там, у реки?
Не за то ли, что речку не видел
и друзей непонятных —
заветом,
от тебя исходившим, и этим
я тебя незаметно обидел?
Не за то ли, что вдруг поняла,
как легка преклоненья добыча?
Это было уж. Это обычно.
Все же горько, что ты весела.
Попрекать я не стану тебя
и искать эти прежние руки —
ведь, в реке все былое топя,
возвышаешь меня ты до муки…
Но теперь, уходя навсегда,
я боюсь, что от жизни устанешь
и ни разу живого суда
мук высоких ты не испытаешь.

Только вряд ли.
Для каждого жизнь
это чудо любви сберегает.
Над иными пускай берегами
ты попробуй, ты только решись…


Неювенальная любовь

Пьянящий воздуха наркоз.
Реки разъятая рулетка.
И вертолетики стрекоз —
как бы пожарная разведка.

Шаги невнятны на лугу
к тому, что так неуловимо
в воде сплетает окугу,
сужая речку вполовину,

что нас вбирает, хотя мы
давно близки неювенально,
преодолевшие потьмы
любви серьезно и банально.

И этим с толку сбитый, я
иду, топчу шкалу левкоев
вдоль той рулетки бытия,
которую зовут рекою.

Иду. И хочется не знать
того, что все в природе — просто,
что для тебя природа — снасть,
в которой ты — приманкой броской,
что в этот неспокойный плен
я сдаться вовсе и не против…

Притом что все в природе — тлен,
меня ты выбрала в природе!