Дела давно минувших дней. . . 

(выдержка из статьи с сайта «Аllcafe» http://allcafe.ru/readingroom/history/190 )

…"Ресторан "Вена"... Кто из доживших до наших дней бывавших в Петербурге начала XX века и имевших отношение к литературе, не бывал в "Вене", не вспоминает с восхищением этот знаменитый "литературный" ресторан, излюбленное место встречи столичных писателей, поэтов, артистов, художников, композиторов, скульпторов!.. Владельцем его был некий Иван Сергеевич Соколов, бывший повар, редкостный знаток и мастер кулинарного дела, в то же время искрение любивший литературу и искусство и знавший в них толк. Иван Сергеевич придумал чрезвычайно остроумное условие для своих клиентов. Каждый обедающий или ужинающий ... должен был время от времени оставлять либо свой автограф, либо шарж, либо карикатуру, либо четверостишие, либо несколько тактов из новой песни или романса. Все это богатство поступало отнюдь не в "фонды" ресторана, а с большим вкусом развешивалось на стенах всех его четырех зал, образуя таким образом настоящий литературный и художественный музей. Это почти всегда была талантливая импровизация...

С девяти-десяти часов вечера начинался съезд писателей и художников, которые мало-помалу заполняли все четыре зала и становились фактически полновластными и единственными хозяевами "Вены". К одиннадцати часам уже было известно, каким дежурным блюдом шеф-повар Иван Ксенофонтович угостит сегодня своих друзей. После двенадцати в зал входит премьер Александринского драматического театра Николай Николаевич Ходотов. Он устало садится за "свой столик" и просматривает меню ужина...

Однако гвоздем вечера надо признать появление во втором часу ночи А.И. Куприна в сопровождении целой "свиты". Официанты широко распахивают двери, и вся компания шумно рассаживается за большим столом в третьем зале. Не обходится без пересудов.


Смотрите, смотрите: Куприн приехал!
- Да, собственной персоной.
- И Маныч с ним.
- Ну, а как же! Первый друг.
- Добавьте: и собутыльник.
- Откуда это они? Должно быть, от Кюба.

Александр Иванович, небольшого роста, крепыш, видимо утомленный предыдущими нашествиями на другие рестораны, устало отпускается в кресло и требует отварной ветчины под соусом "бешемель" и джина. То и другое подается мгновенно. Некоторое время слышен только звон рюмок и стук ножей и вилок...". Г.Ю. Феддерс вспоминает эпизод, характеризующий литературные нравы того времени.

"В Петербурге существовал тогда еженедельный журнал "Пробуждение" издаваемый предприимчивым дельцом Н.В. Корецким и удовлетворявший мещанско-обывательские вкусы...Корецкий завлекал выгодными посулами неопытных в денежных делах молодых авторов и потом платил им гроши. У "генералов от литературы" Корецкий выклянчивал хотя бы маленький рассказец и надоедал до тех пор, пока не получал какую-нибудь вещицу и платил большие гонорары.

И вот однажды он пристал к Куприну - дело было в "Вене" уже под утро - с просьбой уступить для "Пробуждения" хотя бы малюсенький рассказец. Александр Иванович сначала отнекивался, но так как он был в благодушном настроении, то пообещал дать миниатюру в 200-300 строк. Корецкий был в восторге. Но тут Куприн лукаво посмотрел на него и сказал: А помнишь, Коля, как ты у меня в прошлом году "вымунтячил" два рассказа? Я тебе тогда сказал, что они горяченькие, прямо "с пылу с жару". А ведь я тебя здорово надул: оба были старенькие, года за три перед тем напечатаны в "Севере". Ха-ха-ха! Корецкий побледнел и хлопнул себя по лысине. Но Куприн его успокоил и пообещал к пасхальному номеру свежую вещицу...

Неудивительно, что один известный петербургский фельетонист и поэт-сатирик, выступавший под псевдонимом "Евгений Венский", посвятил прославленному ресторану И.С. Соколова целый альбом-монографию...". Трудно сказать, насколько справедлива эта информация, но отметим, что никто из писавших о "Вене", ее не дает. Под именем Евгения Венского скрывался сатириконовец Евгений Осипович Пяткин, творческая деятельность которого началась в 1912 году.

Хотелось бы вспомнить юмореску в стихах, оставленную нам неизвестным автором. Может быть и в иронической форме, она так описывает впечатление от ресторана у провинциалов:

"Два шальных провинциала две забытые фигуры -
В уголке, прижавшись к стенке, робким взглядом стерегут,
Как упитанные боги и вожди литературы
Громко чавкают над пищей, сквернословят или пьют ...
У шальных провинциалов сердце носится в качуче,
Уж еще бы - У себя-то есть, о чем порассказать.
Все известные столицы здесь сидят в шумливой куче
Жалко, нет с собой блокнота, всех бы надо записать...
Поздно. Тушат в зале люстры. Два садовых репортера
Извиняются у стойки за упорный неплатеж.
Беллетрист уже в швейцарской, потеряв прозрачность взора
Натыкается на встречных в тщетных поисках калош.
Вот в заметном отдаленье - те же робкие фигуры -
Два шальных провинциала проявляют торжество.
Посмотрели целый вечер. Вот, где цвет литературы -
 Беллетристы да поэты. Это тоже, брат, того..."