ЮЛИЯ СТЯЖКИНА

  *  *  *

Верните мне мирный город,

Верните мне мирный рассвет!

Меня так пугает холод,

Пришедший за пулями вслед.

Не ждали таких мы последствий,

Внезапно пришёл первый бой.

Верните нам наше детство,

Убитое подлой войной.

Мы жили, любили, мы были

Так радостны и просты!

А нынче - кровавою пылью

Испачканы наши цветы.

Убиты гражданские люди!

Отказано в праве им жить.

Не сможем простить, не забудем

Снесенные этажи.

Воронки в серых дорогах

Без крыши школы, дома…

Только июнь у порога,

А вот уж подходит зима.

А нам-то всего лишь надо,

Чтоб жили, как прежде, мы,

Чтобы смело листопадом

Кровавые пятна войны.

Мы сможем погибнуть, но память

Бессмертна на тысячи лет.

Лишь жизнь драгоценна. Не знамя.

Верните мне мирный рассвет.

*   *   *

Я не розумію, кому потрібна війна?

Великим персонам? Бо ми – люди мирні, малі.

Раніше була в нас країна, для когось – страна,

А нині шматки розідраної землі.

Я не розумію, хто зве до хат наших смерть,

Вона оселилась і вже не хоче тікати…

Тікаємо ми, навшпиньках тікаємо геть,

Бо в місті – кулі, танки і навіть гармати.

Я не розумію, для кого стільки брехні?

ЗМІ очі замилюють, нині вони не прості.

Невже стає зрозуміло тільки мені,

Що брешуть страшне як всі! І ті ЗМІ, і ті…

Хтось мріє про гроші, корисні копалини, владу,

І ціль свою ставить вище безхмарного неба.

Не надо делить украинский народ, не надо!

Не треба ділити народ України, не треба!

Я бачила, як гинуть люди, не хочу ще…

Налякана безкінченно цією війною.

І місто моє, може, буду зруйновано вщент,

А може зникне Луганськ разом зі мною.

Прошу, зупиніться, не будьте ляльками в руках

Великих людей, гра яких є чорною, злою.

Домовтеся, люди, з людьми на людських словах,

Складіть небезпечну, вбивчу, диявольську зброю.

Хватит принципов, лозунгов, купленных псевдо-идей,

Навіть якщо держава давно не єдина,

Давайте не убивать в своих душах людей!

Бо найважливіша цінність у світі – людина.

Я так хочу мира, я так не бажаю війни,

Спокойно чтоб жили, как раньше, мама и папа.

Я так хочу быть гражданином своей страны,

Де мирно встановлено владу і прапор.

 Я тебя уберечь не смогла…

Госпиталь забит был до отказа

Ранеными, при смерти людьми.

Среди них тебя нашла я сразу,

Ты совсем в отчаянью поник.

Пулями в груди был покалечен,

Покалечен тем, что жив напрасно.

Навсегда в глазах увековечен

Твоей крови цвет, он самый красный.

Раненых десятками лечила,

Но тебе боль причинить боялась.

И тайком пластинки из винила

Приносила (это только малость)

Шли недели, дни, тебе – чуть лучше,

Говорил о маме ты, о доме.

Выдался такой однажды случай,

Что смогла навек его запомнить.

Январским утром снег, как одеяло,

Я принесла таблетки и шприцы,

Тебя едва-едва поцеловала,

А ты достал запрятанный нарцисс,

Такой вот очень маленький цветочек,

Редчайший дар сибирскою зимой.

Сейчас пишу, и – слёзы между строчек…

Цветок был хрупким, словно мы с тобой.

Никак не заживала твоя рана,

Там заражение, наверно… Крови много.

А что, если б тогда, тем утром рано

Тебя бы не нашли возле дороги?

Порой с тобою просто мы молчали,

В минуты редких и недолгих встреч.

Я знала – глубоки твои печали,

Я знала, что должна тебя сберечь.

Окровавленными были простыни,

Окровавлена ночная мгла.

Как же любила тебя, Господи!..

Только, всё-таки, не сберегла…

До победы оставалось мало,

Не дожил ты до неё, мой милый.

Снова под сибирским снегопадом

Я стою. И плачу над могилой.