Lada Miller
- Ты же большая девочка - говоришь,
И я становлюсь меньше твоей ладони.
В комнате тихо, так тихо - что лихо, лишь
Слышно, как птица тикает на балконе.
Что там за дверью - где небо и мира край?
Кончилось время, теперь не узнать - который -
(Сколько ни складывай, сколько ни вычитай) -
Век между нами - ни суеты, ни ссоры.
Ягодой жизнь перекатывая во рту,
Разве запомнишь сумерки и пропажи?
Слезы мои - это слишком живая ртуть,
Не обращай внимания, не обращай же...
Я не о грустном. Вот вечер, вот утро, вот
Дерево, дом, (троекратное Д!) дети.
Выйду на улицу - облако унесет,
Дома останусь - тут же подхватит ветер.
В комнате тихо, лишь крылья промокших крыш
Хлопают, слышишь? Пока розовею - тронь и...
- Ты же большая девочка - говоришь,
И я становлюсь меньше твоей ладони.
И вдруг оказалось
И вдруг оказалось так мало, так мало
Меня, так безвыходно серо,
Что с дымом осенним взяла и пропала
Надежда и кончилась вера.
А птицы болели, а птицы кричали,
И ветер сипел от простуды.
Но ты улыбнулся - Не трогай печали,
И я обещала - Не буду.
И стало так тесно в кувшине небесном,
Так утренне, ласково, ало...
Как будто надежда взяла и воскресла,
А вера пришла и настала.
С тех пор - если осень - сажусь на колени,
Тебя тереблю и тревожу,
И птицы смеются, и прячутся тени...
Не счастье - но очень похоже.
Снег будет
Снег будет падок, нежен, сливочен,
А чувство, вспыхнувшее вновь,
Мы лучше встретим молчаливо, чем
Пророним шепотом: ,,Любовь?,,
И пусть метет, метет без устали,
А утром – лишь сойдешь с крыльца -
Наст под ногой просядет с хрустом, и
Взметнется белая пыльца.
Ты будешь миловать и баловать,
И умиляться – не дыша,
А я спрошу тебя: - Так стало быть –
Нам на двоих – одна душа?
И мы поймем – как это здорово,
Что после стольких зимних лет,
Пробьется чувство – то, которого,
В помине нет...В помине нет.
Здравствуй
Здравствуй, далекий и призрачный друг.
Все замело сумасшедшей листвой.
Осень такая, что падаешь вдруг
В топи безлунные, в сумрак густой.
Всей-то дороги - стропила и мрак.
Хочешь - не хочешь – взлетаешь, идешь
В ночь. И сжимает упрямый кулак
Ветер. И бьет полосующий дождь
В грудь. Но зовет неприметный огонь -
Там среди яблонь качается дом.
(Осень такая - что гомон и стон,
Звезд не видать в капюшоне глухом)
Путь мой - моя непутевая жизнь.
Счастье - как время - не длится, а есть.
Музыка в горле горит и дрожит:
- Здравствуй!
И осень кончается здесь.
Трогательное
Пусть холодно. Возьми меня и грей.
Я буду расцветать и удивляться,
Что вдруг зима становится добрей,
Хотя на ощупь добрых минус двадцать.
Мне зимний вечер горек и свинцов,
Но есть внутри мелодия простая:
Снег осторожно трогает лицо
И шепчет, и смешит, и обладает.
Так и стоим, обнявшись на ветру,
Забыв про хмурый быт и чувство долгa.
И кажется, что я вот-вот умру,
Но лишь от счастья. Тихо. Ненадолго.
В комнате кроме тебя
В комнате кроме тебя - свет,
Шепот, смешки, цветы.
На самом деле - комнаты нет,
Есть - ты.
Солнечных зайцев возня, чехарда
В сумерках, как в подмыш...
Ах, как мне звонко слышится Да,
Если молчишь,
Если вздыхаешь, ластишься...Так
Не было. Но гляди -
Сердце мое - обожженный мак
В нежной твоей груди.
У солнца забота - играть и течь -
(Ты - то в парче, то без )
А мне - твою записывать речь
На алую ткань небес.
Первый снег
Фонарь разбрызгивает ртуть,
Зияет космоса каверна,
А боль, сжимающая грудь,
Уходит медленно, но верно.
В саду ни краски, ни листа,
До марта спрятаны качели.
Гудит густая пустота,
Звенит озноб виолончельный.
Среди трепещущих стрекоз
Летят разбуженные души.
Гляжу в тебя до первых звезд,
До первых слез, до век припухших.
Гудит метель черна, пьяна,
Но плещет нежность светом лунным.
И расцветает тишина -
Божественна и многострунна.
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.