Сагидаш Зулкарнаева

***
Врастая в небо корнями веток,
Деревья сцедят целебность сини.
Горчичный пепел стряхнёт осина,
Луна на дынях оставит слепок.
По поворотам устав шататься,
Накрывшись дёрном, заснёт дорога.
Из всех пернатых одна сорока
Всё утро будет со мной ругаться.
Оставив четверть тепла и света,
Октябрь выпьет всю жирность солнца.
То - завтра... Ныне, на самом донце,
 Горит последней песчинкой лето.

 ***

Пролился утренний кумыс
На сарафан небес.
В стихи добавлю куркумы,
Шафрана, перца смесь.
…Но нет, не пишутся стихи,
Захлопнута тетрадь.
Хоть масло влей, слова – сухи.
Не стоит подавать.
А вот когда придёт зима,
Задует мне свечу,
От тишины сойду с ума,
Качнусь и полечу...
Тогда придёт стихов черёд
И снег, без лишних слов,
За мной качнётся и падёт
На головы домов.

***

Мокрый ветер летает за птахой,
Странник – дождь обивает пороги,
И гуляют по краю дороги
Клоны клёнов, не ведая страха…
Мне не пишется – кто-то сбивает,
Может, бесы из бездны небесной…
Может, это со всеми бывает
В дни осенних парадов помпезных.
Может, светом костров обманулась -
В стынь и мрак отпустила побеги.
Если мы разминёмся со снегом,
Значит, с осени я не вернулась.

***

Когда шальная пуля перемен,
Пройдя навылет сквозь глухую осень,
Застрянет где-то в тканях зимних стен -
Придёт мороз и степь оденет в проседь.
И станет даль бледна, как будто вмиг
В степную кровь прокралась анемия,
Где прислонившись к небу, дремлет мир,
Где ритма нет – сплошная аритмия.
Где люди незатейливо живут,
Лишь по весне порою совершая
Полёты на метле и наяву.
И жить меж ними Богу не мешают.

***

Ветер листья плясками гонит вдоль по улице.
Вечер лисий красками обновил декор.
Холодает. Выстрочил иней кромку лужицы.
Алым светом высвечен на закате двор.
Как лучин огарыши тлеют ветви деревца.
К ночи день состарившись, переходит в тлен.
Точка растекается в запятую месяца,
На ветле качается ветер перемен.

***

Выйду в осень - запах дынный,
журавли летят на юг,
Завершая в небе дымном
над селом прощальный круг…
Спит река в ладонях брегов,
листья копят рыжину.
За селом гремит телега,
нарушая тишину...
И парит на землю тихо
снегом белым лёгкий пух...
А в хлеву задорно, лихо
распевается петух.
Я иду доить Бурёнку,
солнце встало высоко.
Бьёт в ведро легко и звонко
белой струйкой молоко.

***

Октябрь полнится дождём
И прелью жухлых трав.
Затих, ссутулился наш дом,
Как будто ниже став.
Пора прогреть все рёбра стен
И дух печным теплом.
Пора с души очистить тлен,
Собраться за столом.
Пора в себе убить печаль
И выбраться из сна.
А там, глядишь, через февраль
Проклюнется весна.

Оцинкован целый мир цинизмом,
Обесценен рубль, как стихи.
Блеет бес, болеет век нацизмом,
Лица улиц хмуры. Дни глухи.
Не робей...Смешай питьё от страха -
Молоко и чай, как день и ночь.
На краю безудержного краха
Постояв, пойди от грани прочь
В глушь деревни, где на дали глядя,
Вмиг отвыкнешь плакать и болеть.
Где тебя - поэта - ждут тетради,
Старый стул и лампа на столе.
На печи, на самой верхотуре
Отлежишься, крыльями шурша -
При такой живой температуре
От всего врачуется душа.
И, вобрав тепло и тишь селенья,
Светлячком вернёшься в город тьмы,
Чтобы светом и стихотвореньем
 Разогнать уныния дымы.

 ***

Ты говоришь: мир нем и жизнь – пустяк,
И мы немы душой, как в море гальки,
Стучат часы – не так, не так, не так...
И снова Бог закручивает гайки;
Перегорела лампочка души,
И свет потух в единственном окошке?
А ты смотри на листья и дыши,
Отогревая медные ладошки.
Смотри, как снег съедает рыжину,
Как синевою город оторочен,
Вливает небо в вены тишину...
Ну, вот и ты спокойней стала. Впрочем,
Давай - ка мы начнём с тобой стрелять
По целям жизни средь земного тира.
Открой окно, закрой свою тетрадь,
Не плачь стихами, слушай голос мира.

***

Сдаёшься невзгодам метельным,
Как листьев увядшая рать.
Серебряный крестик нательный
Не пропуск в неведомый рай.
Живи не с пустыми глазами
Убитых морозом синиц.
Пусть маятник времени замер,
Нет пробных у жизни страниц.
Пусть время твоё так нелепо
Уплыло прогнившей доской.
Вода пахнет кровью и небом,
А воздух кислотной тоской…
И всё же, чтоб выстоять, в ракурс
Берёшь не окно — небеса.
И климат душевный на градус
Поднимется, вспыхнут глаза.
Глядишь: бесконечна дорога
И вечен рассветный пожар,
Пока на мизинце у Бога
Раскрученный вертится шар.

  Я оденусь в шёлк июля,

Не зови меня – ушла.
Пусть молва летит, как пуля,
Зависть жалит, как пчела.
Над ручьём и над канавой,
Где скопился сельский сор,
Напрямик шагну я с правой,
Всем врагам наперекор,
Улыбнусь песочным сотам
Муравьиного вождя
И зонта дырявым сводом
Не закроюсь от дождя.
Прощевай, моя избушка,
Прощевай, моя земля!..
Я свободна, как лягушка,
 В чёрном клюве журавля.

***

Да, я баба – в халате, в галошах,
Обитаю средь голой глуши.
Не люби меня слышишь, хороший,
Отпускаю – хоть пей, хоть греши.

Я похожа на ангела? Ново…
Это с виду, в душе я – не та.
Шар воздушный от шара земного
Отличает его пустота.

Не люби, не ходи понапрасну,
Я стихами и мраком дышу.
И не мерь мою шкуру - опасно.
Я сама эту жизнь доношу.