Валерий Румянцев

Разгулялись шальные дожди

За окном, как хозяева жизни,

Разгулялись шальные дожди.

Неуютно теперь в Отчизне,

И тепла от неё не жди.

Липкий холод сжимает тело.

Мысли гонят надежду прочь.

Мать-Россия окоченела

И не может ничем помочь.

Да и мы ей помочь не в силах:

Льют дожди уже много лет,

Туч нашествие заслонило

Прежде видимый солнца свет.

Льют дожди, покрывая пеной,

Словно сетью, былую жизнь.

К власти всплывшие шоумены

Оседлали потоки лжи.

И безмолвно следит Россия

За разливами сточных вод:

Не такое переносили -

Знать, и эта чума пройдёт.

Что ж, нам тоже привычно верить.

Мы сидим на печи и ждём -

Мы ведь плотно закрыли двери

Перед рвущимся в дом дождём.

Ну а если опять к оружью

Позовёт нас Россия-мать,

Как и раньше, мы ей послужим,

За неё пойдём умирать.

И умрём - и о нас поплачут,

Вспоминая лишь раз в году.

Только что наши жизни значат,

Коли мы отведём беду.

Мы останемся в русском поле,

Мать-Россию храня навек,

В иглах сосен на косогоре,

В каждой капле российских рек,

В свежих грозах хмельного мая,

В лёгком шёпоте камышей…

И мозги иноземцы ломают

Над загадкой о русской душе.

х х х

Устами младенца глаголет истина:

Младенцы ещё не умеют лгать.

Ложь через жизнь предстоит им выстроить

Как строят через трясину гать.

Ложь ради лжи или ложь во спасение -

Всё пригодится, всё в дело пойдёт.

Ложь под ногами, как листья осенние,

Смешана с липкою грязью болот.

Устами младенца глаголет истина.

Но лепет младенца кто примет всерьёз?

Не для того ложь мозги нам зачистила,

Чтобы в них кто-то вновь истину внёс.

Ложь многолика - все шансы понравиться.

Каждый по вкусу найдёт себе лик.

Истину сделали люди изгнанницей,

Ложь на себя натянув как парик.

Устами младенца глаголет истина.

И вновь убеждается: мир не готов.

Ложь как бальзам превозносят филистеры,

Сети плетя из словесных оков.

 х х х

Как и раньше в мире неспокойно.

Власть приходит в руки к подлецам.

Как и раньше: войны, войны, войны…

И, увы, не видно им конца.

Сходит мир с ума и постепенно

Приучает к этой норме всех.

Глупость всё наглей и откровенней.

Неужели ждёт её успех?

Как бы боль людская ни кипела,

Ей к вершине власти не пробиться.

Войны - это выгодное дело,

Для всех тех, кто хочет поживиться.

Раздаются голоса в столицах,

И звучит подспудно в каждом слове,

Что пора уже определиться,

Сколько будет стоить баррель крови.

 х х х

Снова смерть промчалась мимо,

И до будущей атаки

Время есть у пилигрима

Постигать душою знаки.

Находить в привычном чудо,

Извлекать из тайн разгадку,

Разгребать сомнений груды

В поисках надежды сладкой.

Время есть, но быстро тает,

Словно лёд под солнцем юга.

Дни-ручьи, сбиваясь в стаю,

Обогнать спешат друг друга.

Налетает ветер с моря.

Что-то рассказать стремится.

Но ручьи так тараторят,

Что сквозь шум их не пробиться.

И всё так же путь туманен.

Скрыты в дымке повороты.

Каждый шаг по глухомани

Может завести в болото.

Но нельзя остановиться

Даже в виде исключенья.

Жизнь - движение к границе

Своего предназначенья.

 х х х

Друзья уходят в мир иной.

Попытки удержать – напрасны.

Переписать их путь земной

Мы, к сожалению, не властны.

Друзья уходят. Рвётся нить.

Трещит шагреневая кожа.

Так есть. И некого винить,

Что время нашу боль лишь множит.

Мы живы, а их больше нет.

И на душе всё холоднее.

Ведь дружба – словно солнца свет:

Уходит друг – и мир тускнеет.

 х х х

Чудеса искать в привычном -

Это так неромантично.

Я с тобой, мой ангел, буду

В непривычном верен чуду.

Мы, смеясь, пойдём по краю,

Жизнь по-новому слагая.

Страхи превратим в забаву.

Их оставив на расправу,

Чтобы нам спеша вослед,

Охраняла наш секрет.

Из закатов и рассветов

Будем собирать букеты.

Зимней свежести порывы

Мы запустим вдоль залива.

Для полуденного зноя

Дом из вечных льдов построим.

Станет нам весь мир палатой.

Только не шестой, а пятой.

Фальшь и глупость сбросим в мифы.

Злу вручим судьбу Сизифа.

Мир укроем добротою

Словно свадебной фатою.

Чудесам раскроем двери,

Чтобы все могли в них верить.

И тогда, сквозь серость будней,

Мир цветным увидят люди.

И смотреться органично

Станут чудеса в привычном.

х х х

 В. Г.

Волга. Берег. Ночь. Луна.

И костёр чуть светит.

Мы с тобой как два крыла.

Кто это заметит?

Вместе мы летим давно

В творческом дуэте.

Вот уже и старость, но

Кто её заметит?

Добавляем стопку книг

К тем, что есть на свете.

Пусть бурлит и наш родник –

Кто-нибудь заметит.

х х х

Поэта снова занесло –

Что за шальное ремесло!

Поэт летит, открывши рот,

Куда не зная, но вперёд.

Мелькают мысли как шрапнель,

Как вихри снежные в метель.

Не удержать их вольный рой

И, увлекаясь их игрой,

Поэт в потоке мыслеформ

Летит без правил и без норм

Сквозь вереницу серых лет,

Сквозь дел насущных винегрет

Туда, где словно из-за туч,

Порой мелькает тёплый луч.

И в сердце возникает дрожь,

Когда пронзит вдруг луч как нож

Привычный жизненный уклад,

Явив наружу рай и ад.

И вот – паденье с высоты

Вновь в паутину суеты.

И в череде ползущих лет

Рвёт нити липкие поэт,

Следя, как в жерло пустоты

Уходят чувства и мечты.

Но тлеет веры уголёк:

Не всё поэт свершил, что мог.

И сердце верит, что вот-вот

Опять оно рванёт в полёт.

х х х

Мы перестали думать –

Мы стали рассуждать,

Живём в полубреду мы,

Сооружая гать

Через болото быта

Из мешанины слов,

Из кучи фраз избитых,

Из ставших явью снов.

Набив нажитым хламом

Мешки своих забот,

Привычно и упрямо

Шагаем мы вперёд.

Истоптана ногами

Дорога в никуда.

Бредём, судьбу ругая,

Стирая в пыль года.

Нет ни конца, ни края

Унылому пути.

И мы не выбираем,

Куда и как идти.

Нам выбор не доверен,

Судьбы упруга нить.

И мы наивно верим,

Что так и нужно жить.

х х х

Как слово наше отзовётся,

Мы не узнаем никогда.

Глас поэтический прервётся,

А слову мчать через года.

Лететь, врываясь в чьи-то души.

Будить заснувшие сердца.

Окостеневший разум рушить.

Звездой манящею мерцать.

Поэт уйдёт, на этом свете

Оставив Слово навсегда.

И кто-то там, вдали, заметит:

Горит, горит его звезда.

х х х

Когда приму я пару рюмок,

Жить как-то сразу веселей:

Предстанет мир не столь угрюмым,

Опять потянет в круг друзей.

И в памяти всплывёт рыбалка,

Костёр и вкус тройной ухи…

Прошедших дней уже не жалко –

Они ведь вылились в стихи.

Всё было в жизни: цепь ошибок,

Мечты, наивный спор с судьбой,

На выбранном пути ушибы

И радостных мгновений рой.

Вернуть года не в нашей власти.

Не возвратить былых потерь.

Но жизнь прошла не зря – и счастье,

Что вспомнить есть о чём теперь.

Когда приму я пару рюмок,

С прошедшим встречи жду опять.

Так у фонтана в центре ГУМа

Мог раньше кто-то встречи ждать.

х х х

Бывают в этой жизни дни.

Когда в них смысла мало.

И как Пегаса ни гони.

Но петь душа устала.

Уже не пишутся стихи:

Исчезло вдохновенье.

Что это? Плата за грехи?

За чудные мгновенья?

Мгновенья, что ушли, сверкнув

Улыбкою прощальной.

И унесли с собой весну,

Надежду, тягу к тайнам…

Но память их вернёт назад,

Жизнь новую даруя.

Плывёт мгновений чудных ряд –

И сердце вновь ликует.

Мгновенье – это сгусток чувств,

Взрыв боли, шаг над бездной…

И всё нам в жизни по плечу,

И  жизнь души безбрежна.

Что наши жизни

Что наши жизни – листья на ветру.

Все в суете, пока не оторвутся.

А после всё из памяти сотрут,

И сами в пыль вселенскую сотрутся.

Что наши жизни – чей-то черновик

С загадочным подобием рассудка.

Блеснёт он гениальностью на миг

И обернётся неудачной шуткой.

Что наши жизни – призрачный туман

При переходе в новую реальность.

Лишь в мыслях существующий роман,

На деле воплотившийся в банальность.

Что наши жизни – ключ или замок?

Творенье разума или его основа?

А может, ложно понятый урок,

Который повторять придётся снова?

Что наши жизни – разве нам судить?

Удел наш – жить, и мы ему покорны.

Старания осмыслить жизни нить

Так неуклюжи. И так же смехотворны...

Ветер

Ветер был горяч

Как тупое сверло в электрической дрели.

Он не знал неудач

И в судьбу свою истово верил.

Налетая на кроны

Пожелтевших ослабших деревьев,

Ветер гнул непреклонно

Ветви как невесомые перья.

Поднимая песка

Облака в лихорадочной пляске,

Ветер пляжи о косы таскал,

Рек теченья меняя, как в сказке.

Он швырял сухогруз

На волнах как пинг-понговый мячик.

В тундре всасывал гнус,

А выплёвывал в Сочи на даче.

Ветер был не в себе.

Он хотел быть всегда и повсюду:

И в скрипучей арбе,

И в костре, и в ушах у верблюда,

И в пустой голове,

И в наполненном бурей стакане,

И в шуршащей траве,

И в седом как ковыль океане.

Ветер был вездесущ,

Гордость в нём клокотала.

Ветер был всемогущ

Но казалось всё мало.

Облетев шар земной,

Испытав всё на свете,

Он растратил свой зной

Словно искренность дети.

Ветер вдруг ощутил

Холодок и усталость.

Бесконечность пути.

Неизбежность привала.

И хоть смерчи крутил

Он, как прежде, умело,

Поубавилось сил

И уже надоело.

Ветер сел на балкон

Отдохнуть от усилий.

И почувствовал он

Приближение штиля.

Засиял небосклон,

Замаячили птахи.

Присмиревший балкон

Вдруг заполнили страхи.

И в попытке вернуть

Бесшабашность полёта,

Ветер вновь рванул в путь.

Но уткнулся во что-то.

Был незримым забор,

Но забрал вдруг все силы.

И с балкона во двор

Ветер сполз, как в могилу.