ВЕРОНИКА РОМАНОВСКАЯ

Нищета

Охрипшие динамики – волна не та,

из проволоки сделана антенна.

Но что поделать, если нищета?

Скорей бежать из нищенского плена!

Но только выгляну за дверь, и не могу:

голодный кот на высохший орешник

взлетает, угорелый, на бегу, и я бегу

спасать птенцов и хиленький скворечник.

И так до вечера не ладится уклад,

пустой устой, лишенный перемены,

и, если бы не кот, не пес, – ушла б,

да не пускают глиняные стены.

Перевалило за полночь, но лжет

окисленная стрелка часовая.

Я погашу свечу, а пламя обожжет

худые пальцы, значит, я живая.

Уйти, как бывало, в ночь без привязанностей, налегке,

позабыв, что держали тебя крепко тысячи мелочей.

Всякое прошлое - миф, только в будущем - все о'кей,

Впереди - твой огромный мир. Собственный. И - ничей.

За тобой, как собака верная, по пятам будет ночь плестись.

Это такая союзница, что научит играть по правилам.

Если же ты испугаешься, то, пожалуйста, перекрестись,

потому что она без всякого скажет: "Давай, проваливай"!

Но приходят на смену страху звезды - лучшие сторожа...

Греет костёр, пьешь из ручья, и на мягком лежишь песке...

Это твоя свобода, от которой всю жизнь бежал.

Здесь ты нашёл себя. Чего сделать не мог ни с кем.

МЕТЕЛЬ

 Ну, вот, опять в моих стихах

Не пахнут розы, спит капель,

И не спадают с плеч меха,

Когда кончается метель.

Я всё свожу до простоты,

Вы сердитесь, а я бегу

От этих белых и пустых

Страниц, лежащих на снегу.

Здесь тишина и ветра нет,

Здесь я грозы не допущу,

И не стекут на мой паркет

Немые капли по плащу.

Всё так, как есть, как по стиху:

Я не хочу, чтоб пахла ель,

И жду не шубы на меху,

А жду любви - тепла в метель.

Зимнее - напоследок

 Февраль, на улице метель.

Короткий скрип дверных петель.

Квадрат окна. Лица овал.

Ты в кресле тихо тосковал.

А грусть, упавшая ничком,

сверлила стол стальным зрачком.

Твоя красивая черта:

Улыбка правой складкой рта.

Молчал, и было невдомек.

Лишь в горле – горечи комок.

«Он ждал», – шептала немота.

Пришла, да, видимо, не та.