Мария МАХОВА
А если бы мне неожиданно вдруг сказали:
ты хочешь всё поменять и без лишних слов?
Есть десять минут у тебя, ждём на старом вокзале –
время пошло.
А я бы хотела больше не сомневаться,
и всё изменить сейчас – почему бы нет?..
Мне сон был однажды, мне было уже за двадцать –
там этот же был сюжет.
Потом он опять повторялся – снова и снова,
но время проходит, меняется сон и день.
Ах, бедный двойник мой, была я с тобой сурова –
держала тебя в узде.
А ты из меня выпрыгивал и метался,
и в сон мой входил, и стоял на моём пути,
кружил меня и сжимал в бесконечном танце,
нашёптывал свой мотив.
Сулил мне другие дни и другие встречи,
тянул меня и выталкивал за порог…
Ах, бедный двойник мой, вечное, человечье –
поиск других дорог.
А ты мне шептал про лёгкие дни и лето,
что будет дорога без горя и прочих бед…
Увы, для начала давай одолеем эту –
что выпала по судьбе.
Но думаешь иногда про совсем другое,
что всё бы послать подальше на много лет…
И хочется в поезд, хочется в скорый поезд…
Но нет.
Летит
А люди думают: здорова ли?
И смотрят, смотрят, как летит
она над полем и коровами,
такая бодрая на вид,
летит над сеном и полянами,
над синей речкой и мостом,
такая смелая и рьяная,
и телом справная притом.
А бабы говорят: «Бесстыжая,
ну вот куда её несёт?»
Ну а она уже над крышами
летит, не слыша это всё.
А мужики глазами томными
глядят на этот дивный сон,
и тапочки её с помпонами
летят на головы их жён.
И был мне дан покой в начале дня,
и ночь была дана, и воскресенье,
и это тоже было удивленье –
воскреснуть там, где не было меня.
Тебя здесь нет – мне тикали часы, –
и нас здесь нет, есть только дождь по крыше,
но и его никто уже не слышит,
не прочитав по линиям косым
ни слова, ни полслова, кто, откуда?..
и чьи там тени за стеной дождя?..
но скоро, скоро вновь наступит утро,
и возвратит нас из небытия.
Придёт рассвет, и луч пробьётся тонкий
из воздуха, из сна, из темноты,
и нас проявит, как на фотоплёнке –
застывший взгляд, нерезкие черты, –
ещё мгновенье, и опять начнётся
всё, как всегда, вернувшись в прежний ритм,
…ты здесь, скажи, ты здесь?.. да будет солнце...
открой глаза и двери отвори.
Вот так приходит свет из ниоткуда,
вот так уходят тени в никуда,
и те, кого уже не увидать,
с дождём проходят, постучавшись утром
в квадрат прозрачный синего окна,
чтобы не дать нам выпасть и исчезнуть,
чтоб мы могли подняться снова на
одну ступеньку выше этой бездны.
полковнику напишет Гретхен
В этой нашей глуши все мосты стали ветхими,
и карманы пусты, и никак не уснуть.
Ну хоть ты напиши ему, слышишь, Гретхен!
Поменяй войну на весну.
Он сидит где-то там, на далёкой подстанции,
я не знаю, сколько – возможно, век.
Говорят, он последним сошёл с дистанции,
говорят, он был круче всех.
Вон идёт он и что-то под нос бормочет,
а, возможно даже, поёт куплет.
И встает в конце этой длинной очереди,
ему нужно купить конверт.
Носит ветер листья над старой крышей,
он, вздохнув устало, идёт домой.
Но сегодня ему кто-нибудь напишет.
Гретхен, слышишь – пиши письмо.
Напиши письмо полковнику, Гретхен!
Защити его, дай покой!..
То не листья, то письма падают сверху
от неё одной.
Что теперь объяснять и каким ветрам,
стёрлись и адреса, и даты.
Ну а ты всё мечтала туда, к горам,
как в студенчестве, как когда-то.
Это только далёких созвездий дрожь,
солнце выйдет ещё не скоро.
Мама-мама, когда ты ко мне придёшь,
мы слетаем на эти горы.
Мама-мама, нам третьего не дано –
или здесь, или Там, не между.
У меня столько слов для тебя, и снов –
даже больше, чем было прежде.
Я не буду тебя ни о чём просить,
не задам никаких вопросов.
Между нами осталась всё та же нить –
через горы и эти звёзды.
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.