В старину в богатом царстве,
Тридевятом государстве
У царя служил стрелец –
Добрый Ваня-молодец.
У стрельца – крылатый конь,
Быстрый бег, в глазах огонь.
Поохотиться на воле
Едет Ваня на коне.
Он перо увидел в поле,
А перо горит в огне.
То перо самой Жар-птицы –
И лучится, и искрится,
А Иван стоит, дивится
И схватить его стремится.
Говорит крылатый конь:
«Ты, Иван, перо не тронь,
Потому что с этим вскоре
На тебя нагрянет горе».
Стал Ванюша размышлять:
«Взять перо или не взять?
Можно милость обрести,
Коль царю преподнести».
Стало сердце жарче биться,
Мысль зажглась, мечтой маня.
Поднял он перо Жар-птицы,
Не послушался коня.
Конь крылатый быстро мчится,
Он несёт домой зарю.
И Иван перо Жар-птицы
Преподносит в дар царю.
Царь от радости лучится,
Говорит: «Душа в огне!
Коль достал перо Жар-птицы,
Так достань Жар-птицу мне».
Слышать «нет» он не желает,
У царя огромный меч;
Царь Ивану намекает:
Меч его коснётся плеч.

Невесёлый Ваня бродит,
Он не рад такому дню,
Опечаленный подходит
К богатырскому коню.
Успокоил конь Ивана:
«Впал в уныние ты рано.
Ты не бойся, не печалься,
И уйми ты страх в груди,
Не с бедой ты повстречался,
Беды будут впереди.

Должен ты к царю явиться
И тот час ему сказать:
Чтоб тебе поймать Жар-птицу,
Сто мешков златой пшеницы
Надо в поле разбросать».
Царь своею грозной волей
Слугам дал приказ такой:
«Весь рассыпать в чистом поле
Клад пшеницы золотой».
Чтоб царя исполнить волю,
На другой день, на заре,
За Жар-птицей в чисто поле
Едет Ваня на коне.
Вдруг поднялись волны в море,
Зашумел дремучий лес;
Чу! Жар-птица на просторе –
Словно чудо из чудес.

В золотом своем наряде
Приближается Жар-птица,
Опустилась наземь рядом
И давай клевать пшеницу.
Подлетает конь крылатый,
Ей крыло к земле прижал,
А Иван молодцевато
Птицу дивную связал.

Конь его лесами носит,
А Иван несёт зарю.
Он Жар-птицу преподносит
В дар суровому царю.
Царь воскликнул: «Молодчина!» –
Видя с птицей молодца,
И пожаловал он чином
И вниманием стрельца.
«Да от птицы жар лучится,
Вся горит она в огне;
Коль сумел достать Жар-птицу,
Так достань невесту мне.
Серебром тебя и златом
За царевну награжу;
Если нет, мечом булатным
Спать навечно уложу!»

Ваня места не находит,
Он не рад такому дню,
Со слезами он подходит
К богатырскому коню.
Говорит Ивану конь:

«Ты печаль свою не тронь.
И не плачь, и не тужи;
Горе в узел завяжи.
Это горе – не беда,
С ним мы справимся всегда.
Горе будет впереди,
Ты смелей вперед гляди!
Будет нам в пути не сладко,
Будет длинным трудный путь;
У царя проси палатку
Да припасов не забудь.
Но палатку не простую –
Расписную, золотую,
Да еще возьми сполна
Ты заморского вина».
Не замедлил государь,
Все Ивану выдал царь –
Золочёную палатку
И напитков разных сладких.

Иль на счастье, иль на горе
Едет Ваня к ясным зорям.
Там, где солнышко встает,
В море лодочка плывёт.
В ней царевна молодая
Словно роза золотая,
Что цветёт не увядая.
Ваня руки распростёр,
Пригласил ее в шатёр,
Обхождением прельщает,
Хлебом-солью угощает
И играющим вином,
Чтоб заснула крепким сном.
Сну противилась сначала,
Все ж царевну укачало,
Сам не прочь он отдохнуть,
Но собрался в дальний путь.
На коня Иван садится
И летит быстрее птицы;
И с царевной молодой
Мчится всадник удалой.

Возвратясь в страну родную,
Встретив алую зарю,
Он царевну молодую
Дарит старому царю.

Как увидел царь царевну,
Потерял навек покой;
В царстве людном, царстве древнем
Не сыскать другой такой.
Царь к царевне бодро вышел,
Мнит её уже женой;
Ваню чином он повысил,
Наградил его казной.
Василиса пробудилась –
Синя моря не видать, -
Вся лицом переменилась,
Стала плакать, тосковать.
Успокаивал напрасно
Василису государь,
На неё смотрел он страстно,
Но в душе царевны хмарь.
Царской пленнице-девице
Женихом царевич снится;
Ей противен старый царь.
Тут решила Василиса
Тонко хитрость применить,
Чтобы сны её сбылися,
Государю говорит:
«Чтоб тебя я привечала,
Чтоб к венцу рука в руке,
Ты вели стрельцу сначала
Искупаться в кипятке».
Царь немедля дал приказ:
«Развести огонь сейчас,
Чтоб нагреть котел чугунный
По желанью девы юной,
Чтоб кипела в нем вода,
Чтоб схватить стрельца Ивана,
Бросить заживо туда».

А в котле бурлит вода
В нем Ивана ждет беда.
Закручинился Иван,
И в глазах его туман.
Призадумался он в горе,
Долю горькую кляня:
«Ах, зачем я в чистом поле
Не послушался коня!
Видно, с жизнью мне проститься
Предстоит на склоне дня.
Взял я зря перо Жар-птицы,
Не послушал я коня».
Не находит Ваня места,
Мысли жгучие кипят, -
Он привез царю невесту –
Сам же будто виноват.
Огорчённый Ваня бродит,
Он не рад такому дню.
Попрощаться он подходит
К богатырскому коню.

Вопрошает конь крылатый:
«Что ты, Ваня, загрустил?
Ты ж на выдумку богатый,
Что ж ты плечи опустил?»
И коню ответил Ваня:
«Погибать мне молодым;
Царь готовит злую баню,
И не выйти мне живым.
Мне куда теперь деваться?
Не в пруду и не в реке –
Повелел он искупаться
Мне, Ивану, в кипятке».

«Не печалься и не бойся,
Перестань, Иван, тужить,
На хорошее настройся –
И на свете будешь жить.
Окунайся смело, Ваня,
За тебя душой горю;
Ты не бойся жаркой бани –
Я тебя заговорю

Не пристало гордой птице
Здесь в неволе жить-томиться;
Я даю тебе совет:
Отпусти, Иван, Жар-птицу,
Подари ей белый свет.
Сострадание, участье
Может душу обновить;
Не поймать Жар-птицу - счастье,
Счастье в том, чтоб отпустить!»

Сделать доброе стремится,
Есть на это много сил.
Он из клетки взял Жар-птицу
И на волю отпустил.
Царь же милости не знает,
Он коварен и жесток.
Слуги царские хватают
И безжалостно бросают
Добродея в кипяток!

И готов уже стрелец
С Василисой под венец.
Царь завистлив был и сдуру
Повторяет процедуру;
Думал – станет как юнец,
Но пришел ему конец.

Дни ненастные умчались;
Молодые обвенчались,
Жили дружно много лет.
А Жар-птицы жар лучистый
Воссиял в их душах чистых;
И любви волшебный свет
Их хранил от всяких бед.