Елена Дараган-Сущова



Обычная Осень
В сапожках и шляпке - Осенняя дама,
Накинув на плечи воланы тумана,
Играя с Ненастьем, под дождиком серым
Бежала по крышам, аллеям и скверам.

Ей нравилась сырость и листьев рисунок,
И с ветром холодным кружиться, танцуя.
С букетом кленовым, под зонтиком ярким,
Смеялась и пела на площади, в парке.

С погодой шутила и строила глазки...
Одежду срывала... по коже мурашки!
Обычная Осень и счастлива просто!
Сезонная сказка в пейзаже неброском.

 Летнее

Веранды летние столицы...
Есть место в парке - на пруду,
Там можно в кресле развалиться,
У птиц вальяжных на виду.
Кликун? Шипун на поле водном?
В движеньях прелесть и покой.
А в вслед им - за волной холодной -
Печенье, крошки - полосой.
Здесь кофе так тягуч и сладок,
И можно отдохнуть душой...
В лебяжьей нежности повадок -
Спокойно, тихо, хорошо.

Дачное

На окнах тёмные гардины,
Шкафы стоят в углах.
Висят пучки: ромашки, тмина...
Скрипят полы впотьмах.
Диван... с узорами подушки,
В столе игра "Шутник".
Немного грустный взгляд Петрушки,
Колпак его поник.
На кран намотанная пакля,
На полке горсть монет...
Как-будто сцена из спектакля -
Из прошлого привет.

Земля...

Отбрось, оттолкни, отпусти от себя,
Небритых уклонов коралловых рифов.
Скрываешь ты тайны загадочных мифов,
В расплавленной сельве металла топя.
Легко отпусти, слышу звуки - набат...
Тебе улыбнусь я покорно, подвластно.
Защитой послужит подвеска безгласно.
Дарует мне силы твой Черный агат.
Приход и уход, как мечты, не отнять.
Не жди ты другие миры, прикасаясь.
Я в бездне – игрок, и с тобой разлучаюсь!
Уйду , но вернусь в твою вечность опять.

САЛИНАС (Salinas) Педро (1891-1951)
авторский перевод с испанского.

***
В старой коробочке с масками - яркое детство,
С запахом счастья, в огнях – дорогое наследство.
Стрелки на часиках стерлись, а цифры остались,
Выцвел, помялся китайский фонарик-физалис.

Сонный Петрушка с девчонкою-мимом на шаре,
Серые овцы с зажимом для веток - к отаре,
Стадо стеклянное без пастуха почему-то,
Помню он был, но, возможно, подарен кому-то.

Синие, красные, желтые шарики в связке,
С чубом танцор так неистово кружится в пляске.
Сколько же блесток на дне этой детской коробки!
Рыбки и фрукты цветные в малиновом свертке.

Елка оттаяв, расправила пышные лапы…
Спрячем подарки под елкой в сугробе из ваты.
Наши желания сбудутся все непременно -
С боем курантов наступит такое мгновенье!!

***
В мареве лета крыши домов,
Трубы печные, стойки антенн.
Воспоминания забраны сном
Вместе с виденьем будущих сцен.

Где-то вдали видны купола,
И колокольный слышится звон.
Штора качнулась от ветра едва...
Память тревожит чуткий мой сон.

Как хорошо...
Чудак ветерок гонит по улице мятый лист.
Слышится поезда говорок,
Тихо звучит старомодный твист...

Часто вижу...

Часто вижу во сне тихий дворик...
На ступеньках подъезда щербинка,
У соседей малиновый коврик,
Посредине протерта тропинка.

Старый тополь - не видно верхушки,
Тешит листьями сонные окна.
Здесь, как прежде, на лавке старушки,
Дети прячут в карманчиках стёкла.

На балконе колышется майка,
Зазывая знакомиться ветер.
Воробьи серой дружною стайкой
Моют крылышки в луже под вечер.

На руках - белый след штукатурки,
Как тогда - на мальчишеских лицах...
Из подвала бежит чья-то Мурка.
Для меня этот дворик - столица!

Квиломбос
 (из истории аргентинского танго)

Там в царстве танго прозвучав упрямо,
В сигарной дымке спрятана стыдливость.
С веселым уличным гаучо гамом
Торопится рассвет туманом сизым.

Плененные горят в любви - распутно,
Знакомясь робко, поддаваясь власти.
В объятьях тесных, сладостно-уютных,
Где откровенный тон дурной отчасти.

Постыдная, греховная стихия,
С которою имеют дело тайно.
Лишь рваных чувств витает истерия,
Когда... не важно, слишком лапидарно.

Квиломбос - места, предназначенные для проституции
(Буэнос-Айрес,1880 г.)


хУла
 (гавайский ритуальный танец)

В каждом жесте упрямой ладони
В звуках бубнов и пенье - рассказ.
Воздух плотный в чаду благовоний,
Чувств волненье несет резонанс.

Шелест пальмы в движении нежном…
Эхо гор превращается в птиц.
Чайки смелые в водах безбрежных -
В танце странном раскрашенных лиц.

Смысл рожденья и жизни ступени,
Предков память в звучании чар.
И богов оживающих тени
Нас хранят и ведут среди пар.

Напрасно

Сегодня получил твое письмо.
В нем много тихой грусти, слез и света.
Как-будто яркой, нежною тесьмой
Прошиты тонко строки и согреты.

Скажи мне, что осталось нам от сна?
Возможно, мы не удержали небо?
Казалось, получили звезд сполна...
И в озаренье окунулись слепо.

Прожить сейчас волнения часы,
Осознаю, желать, увы, напрасно.

Лицо я помню в капельках росы...
И ягод след на платьице атласном...
.

Рисунок

Она рисовала его и себя...
Мечтала... Опять рисовала.
И память живую в игре торопя,
Всё лиц подправляла овалы.

На линии губ задержалась рука,
Припомнив улыбку с хитринкой,
Изящные пальцы наметив слегка -
Забылась, любуясь картинкой.

Казалось, что мир оживёт на листе,
Где столик и барная стойка.
Пусть яркие краски волнующих тем
Раскрасят прообразы бойко.

Но привкус солёный у щёк, и в глазах
Вопросы... длинной в километры...
Как тон подобрать... о любви рассказать...
Нет цвета для чувств..., как для ветра.

Ручей

Как быстро на серебряных ногах
Вода стремится и звенит от бега.
Ручей бежит, не ведая ночлега,
С морозом украшая берега.

Он создает из снега кружева,
Из льда прозрачной вышивки узоры.
Фантазия воды несет подзоры,
Иглой холодной прихватив едва.

Розовая хандра

Серым мартом голый парк моет в серой луже ноги,
Серой цаплей фонари наклонились у дороги.
Серой стаей воробьи атакуя, гонят кошку...
Серый ветер выл всю ночь и сейчас гудит в окошке.

Гул в грохочущей броне колесницей цвета мыши,
Тащит серой бахромой дождик медленно по крышам.
Может, серость уберем, красной краской мир разбавим?
Станет розовой хандра – это мы с тобой лукавим!

В ватных пятнах облаков небо розового цвета.
Пряча хмурость в кутерьме, сосны в розочки одеты,
В ярко розовых штанах бродят галки удивленно...
Как легко раскрасить жизнь двум мечтающим влюбленным!


Не скучно...
Цветные Осень расплетает косы,
Прозрачный примеряя капюшон.
Хохочет девка, в луже ноги босы,
И бегает от ветра - голышом.

А хмурый день короче, но не скучен!
Идет в сапожках, с зонтиком Циклон -
И прячет Осень в мокрой шторе тучи,
Накрыв красотку лиственным ковром.

...

Касаюсь яда сладкого губами…
Запреты мнимые - в них мало смысла!
Все те же стены вдоль и сплошь с гербами,
И заключенная душа с пропиской.

Наверное, открыт и тайный выход ,
Волненье не удержит дрожь свободы.
И обернется правдой нежной прихоть,
Придуманных капризов очень модных.

Темница держит беглецов горящих,
Скрывая тайны странных заключенных.
И отделяет мудрых от незрячих,
Наручники снимая с обреченных...