Андрей Костинский

(г. Харьков)

ОСТРОВ

У камня,
который бросают в море,
есть судьбозначимое мгновенье:
во время соприкосновенья с водою он –
остров!

ненадолго...

когда
я усну
надолго
меня разбудят
падающие листья
или сталкивающиеся облака
или скрип слипающихся снежинок
или возня разрастающихся корней деревьев
разбудят
н е
а
д
о
л
г
о


СТРЕЛКИ

– Я бы хотел быть часовою стрелкою,
чтобы вокруг меня бегали,
а я важно передвигался
и при этом философствовал.

– Я бы хотел быть минутною стрелкою,
чтобы быть между
часовою и секундною
и знать, что у них на душе.

– Я бы хотел быть секундною стрелкою,
ведь только её слышно в тиканье
и только благодаря ей
заметно, что время движется.

Вишнезвёзды

Вишнезвёзды горят недолго,
всего лишь какой-то июнь.
Их срывают в ведёрко,
дно которого – круглый ьлуН.

Твои губы – как вишни спелые,
просвечивающиеся на солнце,
яркотёплые, вернопервые;
я тону в сладной их невесоме.

Только губы твои – вечность!
Вишни, звёзды, сома, июнь:
их призванье – прекрасность беречь. Но
лишь тобой этот мир сладно-юн…

Когда не было нас

Когда не было
ни тебя,
ни меня,
ни нашего языка
и друг другу
данных на нём имён, –
не было
и ни рек,
ни гор,
ни звёзд,
ни хаоса,
ни рыб,
ни зверей,
ни рая,
ни его запределья,
потому что
всё ждало,
когда же
я найду тебя,
а ты – меня,
чтобы всему
появиться на свет…

КОРОБКА

В пустую коробку
из-под новой обуви
сложи свои старые обиды.
Если их много,
то клади аккуратно,
чтобы вместилось побольше.
Замотай плотно скотчем,
чтобы они задохнулись,
и попрыгай сверху,
лишь бы они не смеялись
над твоими потугами.
Пусть им в картонном гробике
будет так же некомфортно,
как тебе в их оболочке.

был вчера...

ночь ли, день,
и что между ними -
утро или вечер,
или что
между утром и вечером -
день или ночь.
какая разница дождю, где идти,
когда крыши домов
укорачивают его путь.
какая разница метели,
в чью проникать душу...
я не такой же,
каким буду через полночь,
но такой же,
каким буду через день.
Осень позолотила мне руку.
А что я могу ей сказать,
когда и о себе
знаю только то,
что я был вчера...

Молитва

Прошу Тебя, Господи!
Позволь мне
увидеть утром
красоту рассвета,
созданного Тобою,
равнозначного закату,
созданному Тобою,
моими глазами,
полными цвета,
созданного Тобою,–
они пьют
и замораживают
небо в зрачках;
небо тает
слезами тогда,
когда ему
также больно во мне,
как душе моей в нём.
Каждая ли слеза равна звезде?
Обе ли они равновидны Тебе?
Господи, прошу Тебя!
Дай мне силы
так же проводить день,
как и встретил его.
Собери за день
все мои улыбки
и сохрани для того дня,
когда печаль
обесцветит мир вокруг.
А если я за день
ни разу не улыбнулся,
прими это
как мою хитрость –
будто бы я
коплю улыбки
для шторма,
штурмующего
цитадель ненависти
в надежде
разнести её камни
до равнинности.
Прошу, Господи, Тебя!
Услышать меня
среди миллиардов голосов,
увидеть мои
молитвенно сложенные ладони
и меня,
стоящего на коленях
и отражающего,
как в воде,
первую букву
моего величайшего греха –
гордыни.
Ты слышишь
даже мысли,
проскальзывающие
между словами молитвы.
Так между камнями
льётся вода:
Живая она или мёртвая –
об этом становится известно
не сразу.
Тебя прошу, Господи!
Белому снегу,
зелёной листве,
пёстрым цветам,
чистым водам
радуюсь я!
Не лишай же меня
радости видения,
слышания,
осязания
Твоих дел,
слов,
чудес
в моей душе.

***
Прими меня, если ты обитель.
Вскружи меня, если ты метель.
Я буду твой послушный служитель
и одновременно тебе цитадель.

Я буду снегом в твоём круженье.
А если вдруг устанешь в снегах,
то стану ветром в одно мгновенье
и понесу тебя на руках.


Чем больше я живу без вас...

Чем больше я живу без Вас,
тем меньше я живу на свете.
Все дни - что в профиль, что в анфас,
что в увядании, что в цвете.

А между нами всё слова
из, большей частью, междометий.
Чем больше я живу без Вас,
тем меньше я живу, поверьте.

Опустится на Покрова
последний лист живой монетой.
Нет звона - время-жернова
шумят да измельчают лето.

Чем меньше я живу без Вас,
тем ночь длиннее до рассвета...

Сердце для лепки

Сердце моё в твоих руках –
мягкая послушная глина:
ты лепишь из него
зайчиков
человечков
яблоки
миски
ложки
книжки
машинки
дорожки
самолётики
трапики
диванчики
штапики
повторно сердечко лепишь,
но не обжигаешь:
зачем тебе будет нужно
твёрдое, чёрствое сердце,
которое размягчить
уже не сможешь?

Публикацию подготовил Александр Конопля