Микола ТЮТЮННИК

                             ЗНАКОМСТВО С БУГОРКОВЫМ

     С интересом прочел заметку Бориса Москалюка о замечательном луганском писателе Степане Степановиче Бугоркове. И тут же вспомнилось свое…

     В 1980-м году Луганское областное отделение Союза писателей Украины вместе с обкомом комсомола проводили литературный конкурс, в котором решил принять участие и я, тогда еще молодой прозаик.

     Отобрал, по-моему, пару рассказов, выслал в Луганск. И вскоре получил письменное приглашение в областной центр на двухдневный литературный семинар, куда мы поехали вместе с моим земляком-первомайцем Юрой Моргуновым.

     Перед торжественным открытием семинара, который проходил в ДК им. Ленина, зашли в Дом Владимира Даля, где тогда располагалась областная писательская организация. Встретил нас Андрей Медведенко, руководивший в те годы областным литобъединением им. В. Сосюры.

     – Ты занял второе место, – протягивая руку, сказал он мне, – поздравляю!

     – Спасибо! А кто рецензировал мои рассказы?

     Оказалось, что рецензировали их Степан Бугорков и Валерий Полуйко, автор знаменитых исторических романов об Иване Грозном. (Через много лет Валерий Васильевич пришлет мне теплейший отзыв на мой роман в стихах «Маруся Богуславка», вспомнив при этом, что не ошибся, поддержав меня в начале моего творческого пути).

     – Бугорков сразу сказал, что ты очень талантливый парень, – добавил Медведенко.

     Что и говорить, было приятно.  Степан Бугорков слыл известным писателем-фронтовиком, чье имя, наряду с именами Никиты Антоновича Чернявского, Якова Ивановича Захарова, Федора Вольного, легендарного Владислава Титова, Ольги Холошенко, было постоянно на слуху.  Но в первый день семинара я к нему так и не подошел, не поблагодарил за хорошую рецензию, которую мне передал в руки Андрей. 

     Бугоркова, по-моему,  я раньше не видел. И внешность его оказалась солидной и внушительной: выше среднего роста, плотноватый, с зачесанными назад волосами и добрым прищуром выразительных глаз. Как и Яков Захаров, он был представителем одного их народов Поволжья и говорил на красивом волжском наречии.

     Степан Степанович постоянно оказывался в кругу своих друзей-писателей или восторженных молодых литераторов. И я все откладывал  момент, когда,  наконец, решусь протиснуться к нему.

     Потом был вечер. А кто не знает, что такое дружеский вечер творческих людей! Сошлись в нашей с Моргуновым гостиничной комнате, заняв не только стулья и кровати, но даже подоконник, уставили стол, чем смогли и пошло: ля-ля-ля-ля…  Уже и за полночь, а все гомонили, читая по очереди стихи и рассказывая далеко не приличные анекдоты.

     Юра Моргунов – человек  мало пьющий, поэтому выдержать такую нагрузку не мог. И сразу после полуночи забрал свои листочки со стихами и опустился в холл. Там и задремал, сидя в кресле и бережно удерживая в руках единственное свое богатство.

     Как расходились – не припомню. Но рано утром мне позвонил Олег Бишарев, которому почему-то не спалось. И долго вспоминал вчерашний день, семинар и наше дружеское застолье. 

     – Ты сегодня уезжаешь? – спросил он меня.

     – Да, ближе к вечеру, – ответил я, зная, что автобус на Первомайск идет в 16.30, а на Попасную, через мой город, в 19.35.

     – Тогда увидимся.

     Но увиделись мы не только с Олегом. Утром к нам в номер зашел… сам Степан Степанович! Зашел познакомиться и даже принес мне в подарок свою изданную в Москве книгу! Это был роман «Солдатки».

     «Дорогому Николаю Тютюннику, с любовью к его творчеству», – подписал он.

     Стоит ли объяснять – какая это была для меня радость!

     – Так, может, нужно это дело слегка обмыть? – уже по-свойски спросил я Бугоркова.

     – А что у тебя есть? Я бы выпил рюмочку коньяка.

     Понятно, что Степану Степановичу тоже было на похмелье.

     Мы с Юрой Моргуновым вытрусили все карманы, оставив денег только на проезд, и побежали в гастроном.

     Увы, денег хватило только на «маленькую». 

     Гостиница «Советская» находилась на одноименной, центральной и очень оживленной  улице.  И когда мы, игнорируя транспорт,  перебежали ее в неположенном месте, нас задержал милиционер.

    – Штраф, платите штраф, – начал сурово требовать он.

    Юра начал проситься, уверяя стража порядка, что у нас в кармане ни гроша. И все прятал за спину бутылочку коньяка. 

     – Мы же провинциалы, – прикинулся телком и я, – привыкли у себя в поселке переходить улицу,  где  попало.

     Милиционер скривился и махнул рукой.

     – Идите уже!

     Узнав о приходе мэтра, к нам в номер снова набилась литературная братия. Сидели, лечили головы. Но коньяком Степан Степанович делился только со мной. Так и отхлебывали по очереди из одного стакана.

     – Смотри же – не погуби себя, – кивая на бутылочку, говорил Степан Степанович.

     И я запомнил эти слова на всю жизнь.

    P. S. Написанную рукой Степана Бугоркова рецензию я удачно использовал по назначению: отвез ее вместе с рукописью в Донецкое издательство «Донбасс», где у меня ровно через два года вышла первая книжка рассказов «У реки Лугани». 

     Сыграла ли в этом деле какую-то роль эта рецензия, я не знаю. Ведь всегда решающее слово за работниками издательства.

     И как я позже узнал, рукопись моих рассказов рекомендовала к печати не только мой первый редактор Татьяна Рольник (Савицкая), но одобрил мою пробу пера и заведующий отделом художественной литературы Николай Александрович Гревцов, чей роман о Великой Отечественной «Третьего не дано» я ставлю на один уровень с произведениями Василия Белова, Василя Быкова, Евгения Носова, Валентина Распутина… 

2017 г.