Валерий СКОВОРОДКИН

Было ли это на самом деле или не было, так сразу и не скажешь. Времени прошло с тех пор, один Бог знает сколько. А события развивались, по рассказам местных старожилов, якобы так….
Проживал в одном небольшом шахтёрском посёлке парень по прозванью Леон Завиракис. Такая фамилия ему досталась от предков, древнегреческих переселенцев. Был Леон хлопцем себе на уме, но немного со странностями. Про таких обычно говорят, мол, либо хитро мудрый, либо отчаянный. Да к тому же работать не очень любил, но хорошо жить хотелось. Только вот как? И куда дурную силушку приложить? Достаточно много поступало ему в соц. сетях всяких разных предложений, даже от бывших криминальных элементов. Но получить высшее образование и соответствующую должность в последствии, это же так долго. Пять или шесть лет учёбы, потом стажировка и столько же лет почти минимально-прожиточная зарплата и лишь потом, при удачном стечении обстоятельств, стремительный карьерный рост и приличный доход. «Нет-нет, это для кого угодно, только не для меня», - так, по молодости своих лет, рассуждал Леон.
От криминальных предложений парень интуитивно шарахался, как чёрт от ладана, хотя там деньги сулили просто сумасшедшие, но за границей, и за многоразовую работу киллером по вызову.
И вот, как-то раз, после проведенной отцом «политбеседы», (от которой ещё долго почёсывалось то самое место, ну там, где спина приобретает другое название), Леон твёрдо решил устроиться на работу. Закадычные друзья, да и прочие доброхоты-доброжелатели, посоветовали молодому Завиракису одну из престижных шахт. Для начала простым горнорабочим очистного забоя.


Что такое «ГРОЗ», Леон имел смутное представление, но ему нравилось, как романтично звучит на слух будущая профессия. Напоминала некое природное явление, если добавить букву «А». В этом звучании, кроме романтики, ещё чувствовалась и некая скрытая угроза. Правда, не совсем было понятно для кого именно, только лишь для Леона или для всего человечества? Так или иначе, но получив через месяц первую в жизни большую зарплату, Леон понял, что он, действительно, на очень правильном пути. Сделав подобный вывод, начинающий работник угольной промышленности с таким пылом и жаром принялся постигать премудрости выбранной профессии, что «старикам» порой приходилось, чуть ли не силой, сдерживать стремление молодого выполнить всё сейчас и не медленно. Проработав ещё два месяца, Леон Завиракис купил простенький, недорогой мотик и с оглушительным треском гонял по посёлку, распугивая местных дворняжек.
- Лёня, - обратился однажды к нему бригадир Егорыч, - ты уже поднаторевший в нашем не лёгком деле. Опыт, можно сказать, уже имеешь достаточный. Так вот, сегодня идёшь в составе основного звена. Пока только на подхвате, а там посмотрим. Да, и не забудь проверить самоспасатель и зарядку аккумулятора для коногонки. Большую совковую лопату получишь на месте. Ну, с Богом.
Спустившись под землю, бригада занялась своими делами, а Леону предоставили возможность отличиться. Завиракису следовало аккуратно зачищать те места, где с конвейерной ленты, на стыках, просыпалась порода. И таких мест оказалось больше, чем предостаточно. Вдоволь натрудив мозолистые руки лопатой, Леон решил передохнуть и прислонился спиной к стене в каком-то закутке, шуганув предварительно оттуда пару наглых крыс. Дальше Завиракис так ничего и не понял. Звук резкого хлопка, ударная волна и ощущение сильного жара. Рефлекторно, почти на «автопилоте», успел подключиться к самоспасателю, прежде чем потерять сознание. Леон пришёл в себя от того, что кто-то сильно тряс его за плечо и кричал чуть ли в самое ухо.
- Эй, хлопчик, вставай! Лёня! Леон Завиракис! Подъём!
— Вот это долбануло, чёрт возьми, - Завиракис с трудом встал на четвереньки с кучи мусора, озираясь и отплёвываясь, - Что это было?
- А ты что? Так и не понял? – произнёс невидимый голос, - Гремучий газ, а по-научному – метан-воздушная смесь, сынок.
Завиракис поморгал, покрутил головой, всматриваясь в едва различимый силуэт говорившего, - А ты кто? Не могу различить, видно хреново. Да и плывёт всё перед глазами.
— Это скоро пройдёт, Лёня, - ответил голос и осветил себя старинной коногонкой, - Зови меня просто, Шубин.
На Завиракиса смотрел мужик, как говорится, уже в возрасте и в старенькой, видавшей виды, шахтёрке. Лицо мужика украшала окладистая седая борода, аккуратно подстриженная.
- Шубин, Шубин…, - пробормотал Завиракис, словно что-то стараясь вспомнить. Взгляд его вновь уставился на коногонку в руках мужика, - О, а я точно такую же в местном музее видел. Древняя же штука, однако.
- Ну извини, - как бы обиделся мужик, - электрических тогда ещё не было.
И тут-то Леон сразу вспомнил шахтёрские байки и легенды, в том числе и про страшного духа погибшего, лет сто или двести назад, некоего Шубина.
- Ах да, Шубин! – воскликнул Завиракис, чувствуя полчища жутких мурашек по всему телу, - Но этого просто не может быть! Мне это снится?
- Всё может быть, парень, - философски заметил Шубин, - Бытие у нас такое, либо явь, либо сон. Правда, если сон, то вечный. Зато бытие, это возможность вернуться в жизнь. Ты что выбираешь, Лёня? Тебя так, кажется, друзья называют?
- Верно, - досадливо вздохнул Завиракис, - местный чиновник, зараза, в сельсовете на чернилах сэкономил. Должен был записать в свидетельстве о рождении - Леонид, а вышло, как у басурманина какого-то. Так я, это…, на вопрос-то и не ответил. Конечно же, жизнь!
- Ответ принят, - голосом шоумена произнёс Шубин, - и это правильный ответ! Теперь о деле. Как ты уже понял, все твои товарищи погибли. Их накрыло мгновенно обрушившейся породой. Ну, а тебе повезло, ты в защитном кармане оказался. Видно, что шахтёрскую науку соблюдаешь, хвалю. Только, вот незадача, из этого кармана просто так не выбраться. Да и запас кислорода у тебя заканчивается. Ну-ка, Лёня, снимай прибор и подай его мне. Снимай-снимай, не бойся, - Шубин протянул руку, ожидая действий от, так и не пришедшего в себя окончательно, Завиракиса.
Приняв прибор, Шубин подержал его в своих руках, что-то прошептал (может, молитву читал?) и самоспасатель стал светиться нежно голубым пульсирующим светом.
- Теперь можешь пользоваться, - строго приказал Шубин, - дыши свободно и ни о чём не беспокойся. Прибор не снимай, пока на поверхность не подымимся. Ты всё понял, сынок?
- Да, - односложно ответил непослушным языком Леон Завиракис.
- Так в чём дело? – Шубин сердито нахмурил брови, - Бери лопату, а я свою тоже. Будем расширять это бутылочное горлышко. Навались! Ещё! Ещё!
На удивление Леона, порода стала поддаваться. Чем дальше копали, тем легче и легче шло дело. Часа через два откопались достаточно, местами даже можно было встать в полный рост.
— Вот и на свежую струю вышли, сынок, - весело произнёс Шубин, откладывая в сторону уже не нужную лопату, - По этому туннелю вёрст пять следует пройти и как раз до главной клети дойдём. Ты свой прибор, пока, не снимай. На меня не смотри, мне можно и без него, я привыкший. Организм адаптировался, за столько-то лет.
Часа через два или три, по ощущениям Леона, а шли всё время в гору, остановились перед подъёмной клетью странной конструкции. Она чем-то напоминала грузовой лифт в городских многоэтажках. «Интересно, который сейчас час?» подумал вдруг Леон (часы он не брал, чтобы случайно не разбить на работе) и вздрогнул от неожиданности, услышав странные слова Шубина.
- А нет здесь никакого времени, сынок. Точнее сказать, оно есть, но не ваше. Здесь оно то замедляется, то наоборот, стремительно ускоряется. Не обращай внимания, это скоро пройдёт и всё восстановится. Вот мы и пришли. Ступай за мной, - Шубин нажал красную кнопку и дверь распахнулась. Зажёгшийся мягкий свет осветил кабину, обитую деревянной «вагонкой», - Надеюсь, - вполголоса произнёс Шубин, - на этот раз попадём точно по адресу, - и, загадочно подмигнув, улыбнулся, - А ты смешно выглядишь, парень. Да сними ты его. Самоспасатель теперь без надобности.
Кабина слегка качнулась и стала стремительно набирать скорость, подымаясь куда-то вверх.
- Скажи, Шубин, - Леон решил уточнить у своего спасителя, пока ехали и, судя по всему, подъём ожидался длительным, - а дар читать мысли, давно у тебя появился?
- Не сразу, конечно, - вздохнул Шубин, - а через какое-то время. Раз и всё, словно по щелчку. Странно и неожиданно было, но только в начале. Потом ничего, даже понравилось. Это так удобно оказалось. Хорошая вещь, рекомендую, в жизни всё может пригодиться, Лёня.
В кабине раздался узнаваемый звонок и клеть медленно остановилась. Дверь плавно распахнулась и яркий солнечный свет ослепил, с непривычки, глаза. Открывшаяся панорама большого мегаполиса была прекрасна и восхитительна, а далеко на горизонте маячила такая знакомая Эйфелева башня.
- Шубин, - растерянно спросил Завиракис, оставляя в клети уже не нужный самоспасатель, - ты куда меня завёз? Ёлы-палы! Это что ещё за хрень?
- Куда- куда, – проворчал Шубин, - Туда, куда ты и хотел, и это не хрень. Это же Россия, дорогой Леон Завиракис. Привыкай, ознакамливайся, а мне не досуг. Начальство ждёт с отчётом о проделанной работе. Такси тебя доставит прямо в гостиницу, там тебе всё расскажут, всё покажут, всё объяснят. Пока, сынок, - и собеседник неожиданно исчез, словно его никогда и не было.
От неожиданного громкого автомобильного гудка Леон весь вздрогнул, - Дьявол! – выругался Завиракис, - Чего сигналишь? Проезжай давай!
- Мсье, это вы заказывали такси до гостиницы «Три придурка»? – приветливо улыбнулся смуглолицый водитель такси, услужливо распахивая пассажирскую дверцу. Завиракис, как в чём был, так в том и плюхнулся на мягкое пассажирское кресло. Такси резко набрало скорость, а словоохотливый водитель продолжал, - Да вы, пожалуйста, не волнуйтесь, мсье. Сейчас быстро домчим до гостиницы, там наш персонал уже ждёт вас. За номер не волнуйтесь, не хоромы, конечно, но на «две звезды» потянет. В номере примете ванну, переоденетесь. Хотя, как по мне, так вид у вас даже ничего. Вполне современный.
Удивлённый Леон с изумлением оглядел себя и внутренне ахнул. Ни сапог, ни шахтёрской робы на нём не было. Был костюм синего цвета и светлая рубашка в мелкую клеточку, а вместо сапог на ногах красовались синие носки, обутые в лакированные чёрные туфли. Глянул в зеркало заднего вида и оторопел, оттуда на него смотрело его собственное лицо, но непривычно чистое и гладко выбритое.
- А-а, как это? – промямлил Завиракис, ощупывая непонятную одежду, - Да как это?
- Ну что ты, как маленький? – водитель вдруг перешёл на «ты», но Леону так было даже привычней, — Это обычные хохмы нашего Шубина, но ничего, со временем привыкнешь. Первый раз здесь?
- Ну да, - ответил удивлённый Завиракис, - такой, вот, факт получается. Прямо из забоя и сюда. А это, действительно, Франция? И это Париж?
- Верно, Париж, - улыбнулся водитель, - Кстати, меня зовут Жюль Дижон, по-вашему - Жорик. Себя можешь не называть, я и так знаю, что ты Леон. Как раз подходящее имя для русского француза. Да, а что касается названия страны – есть нюанс. Вообще-то, это есть Россия. А вот федеральный округ – Франция. Понял?
- Понял, не дурак, - Завиракис уже ничему не удивлялся, но решил уточнить, - А государственный язык здесь какой?
- В нашем округе, - с гордостью ответил таксист Жюль Дижон, - два государственных языка. Основной – русский, потом французский. Кстати, по такому принципу устроена вся европейская часть России.
- Даже Германия? – наивно удивился Леон.
- Абсолютно, - с апломбом ответил таксист, - И не только Германия, но и Бельгия, Италия и даже Португалия с Испанией. Вот так-то, земляк.
- Однако, - не совсем поверил Леон услышанному, - А вот, скажем, Америка? Она как?
- Да никак, - простодушно ответил таксист, - Там индейцы гоняют по прериям на своих авто и пасут стада бизонов. Кстати, бизоньим мясом почти всю планету обеспечивают и с нами нормально торгуют, через Аляску. Аляска, ведь тоже, часть России.
- Интересно, а Англия, это тоже Россия? Верно, Жорик? – предположил Завиракис.
- А нет такой страны, - спокойно ответил таксист, - Шотландия есть, Британия, Скандинавия тоже, но все они на правах нейтральных стран и в нашу группу не входят. Существуют потихоньку, за счёт своего рыбного промысла. Ну всё, Леон, приехали. Вот и гостиница. Да, всё что тебе понадобится…, короче, твой багаж уже в номере. Что к чему – разберёшься сам. Счастливо, скоро увидимся, - и, хлопнув дверцей, жёлтое такси тихо покатило вниз по широкому, французскому бульвару.
— Вот это да-а-а…, - удивлённо произнёс Завиракис, озираясь на торопящихся пешеходов и вглядываясь в шикарные колонны здания гостиницы, за прозрачными дверьми которой маячила фигура швейцара в золочённом мундире, - Ничего себе, однако. Чудеса, да и только.
- Добро пожаловать в нашу гостиницу, мсье Леон Завиракис, - улыбнулся швейцар, широко распахивая лёгкую, сделанную из прочного небьющегося стекла, входную дверь, - Прошу следовать за мной, мсье. Я обязан сопроводить вас до самого номера. Скоростной лифт прямо и направо. Ваш номер на тринадцатом этаже.
Лифт поднялся до нужного этажа, буквально, за считаные секунды.
- Ваш гостиничный номер, - продолжил швейцар, - в стиле «полулюкс». Очень удобно и недорого, вот ваш ключ от номера. Можете входить, мсье, - и швейцар остановился перед дверью с номером «1366-ZV».
- Надеюсь, умеете пользоваться электронным ключом? - спросил предупредительный швейцар, - Если нет, то я вам сейчас продемонстрирую, - и, не дожидаясь ответа, провёл карточкой по дверной щели, - Примерно так, мсье. Располагайтесь, отдыхайте. Если что-нибудь понадобится, то можете вызвать горничную, нажав вот эту кнопку на стене. Приятного вам отдыха, мсье, - и гостиничный служитель, прощаясь, откланялся.
Оставшись один, Леон Завиракис с силой почесал всей пятернёй лоб, затем затылок. Мысли путались, разбегались в разные стороны и никак не могли собраться во что-то цельное. Леон вновь и вновь прокручивал в голове события последних часов и всё никак не мог понять, наяву ли это всё с ним происходит или, может, снится? На всякий случай ущипнул себя за руку. Руке было больно, но как-то не очень. Поняв всю тщетность подобных попыток, Леон решил обследовать предоставленные ему во временное пользование апартаменты. Вид из окна оказался просто великолепным. Париж был как на ладони и простирался до самого горизонта, постепенно растворяясь в сероватой дымке городского смога. Налюбовавшись видами мегаполиса, Завиракис включил телевизор. Местный канал транслировал балет «Лебединое озеро». Леон посмотрел, разочарованно хмыкнул и выключил телевизор. Потом решил заглянуть в туалет. Санузел оказался совмещённым, что несколько огорчило Завиракиса, мол, он и покруче видел. Зато очень понравилось содержимое мини-бара в холодильнике. Полки были полностью заставлены таким обилием вин, каких Леон в поселковом кабаке не видел ни разу. Здесь были и «Бордо», и «Бургундское», и «Мадам Клико», а на нижней полке скромно стояли «Портвейн-666», «Херес» с «Мадерой» и даже, почему-то, «Рислинг». Это очень обрадовало Завиракиса и, прежде чем принять с дороги ванну, для начала решил продегустировать заморские вина. Правда, одно смущало, уж очень миниатюрными были бутылочки, по 0,025л. Буквально, на один глоток, но кого такая мелочь останавливала? Быстро опустошив верхнюю полку и значительно повеселев, Завиракис отправился на помывку в ванную. После ванны, посвежевший и отдохнувший, Леон принялся опустошать полки с остальными, уже более знакомыми винами. Последним был легендарный «Портвейн-666», который явился заключительным аккордом в симфонии неудержимого пьянства, в честь древнегреческого бога Бахуса. Почувствовав, что уже дошёл до кондиции, Леон едва успел добраться до гостиничного ложа и, рухнув на диван без чувств, проспал до самого утра.
Утром Завиракиса бесцеремонно разбудила горничная, которая убиралась в номерах, периодически включая турбированный пылесос и грохоча пустыми мусорными бачками. После подобной утренней канонады, проснувшийся Леон чувствовал себя просто отвратительно. Ужасно болела голова, очень хотелось пить и одновременно - в туалет. Только сейчас Завиракис оценил преимущество совмещённого санузла, когда можно было одновременно пить воду из-под крана и совершать малую нужду в фаянсовый, голубого цвета унитаз. Приведя себя в относительный порядок, расслабленно расселся в мягком кресле. Вдруг, краем глаза Леон успел заметить какое-то шевеление балконной портьеры. Только повернулся в ту сторону, как из-под занавески, резко и неожиданно, реализовались Шубин и таксист Жюль Дижон. Жуль, он же Жорик, держал большую бутылку «Столичной» в одной руке и трёх литровый бутыль с пенистым пивом в другой.
- О-ляля! – на французский манер воскликнул Леон, обрадовавшись столь оригинальному появлению гостей, - А вот и скорая помощь. Как всё неожиданно, а главное – вовремя. Вот спасибо! Как только вы догадались?
- Хм, - насмешливо хмыкнул Шубин, — это было не трудно. Твой организм, измученный вчерашними возлияниями, посылал такие сильный сигналы бедствия, что не услышать их мы просто не могли. И на будущее, сынок, запомни, пьянство мы, конечно, не запрещаем, но и не одобряем. Жюль Дижон, ну что стоишь как истукан? Приступай к лечению гостя. Сначала бокальчик пивка под таранку, затем всё остальное.
Дрожащими руками Завиракис принял из рук таксиста фужер с пивом и в три больших, жадных глотка осушил больше половины содержимого.
- Ну что, полегчало? – поинтересовался, с некоторой иронией, Шубин.
- О-о-о, да-а-а…, - облегчённо выдохнул Леон Завиракис, утирая влажные губы ладонью, — Вы даже не представляете, какое это райское наслаждение….
- Ну почему-же? – слегка обиженно произнёс Жорик, - Ещё как представляем. Нам ничто человеческое не чуждо.
— Вот и славно, - резюмировал Шубин, довольный эффектом выздоровления горняка, - Сейчас позавтракаем, чем Бог послал из гостиничного ресторана, и обсудим наши дела мирские. Жюль Дижон, открывай «Столичную» и доставай еду из пакетов, да пошевеливайся, у нас времени в обрез.
- Слушаюсь, мсье, - проговорил Жорик и, как заправский официант, быстро расставил на столе всякую разную ресторанную снедь. Затем выверенным, профессиональным движением откупорил бутылку и, почти не глядя, разлил водку по стопкам. Леон только одобрительно кивал, наблюдая за действиями Шубинского напарника.
- Ну, - Шубин произнёс короткий тост, - за наше очередное дело. Дай Бог, не последнее.
Пока длилась трапеза, из головы Завиракиса не выходила последняя фраза, произнесённая Шубиным. «Какое дело? Что он этим хотел сказать? Странно всё это, как-то. Чёрт, что я наделал! Шубин же умеет читать мысли, как я мог забыть?».
- Правильно, Лёня, мыслишь. А вот твоё пьянство и забывчивость, плохая черта для разведчика, - усмехнулся Шубин и спокойно продолжил, - Дело будет такое, прямо сейчас, среди белого дня, втроём идём грабить банк, который как раз напротив гостиницы. Ты, Леон, будешь на шухере, а мы с Жюль Дижоном займёмся самым трудным делом. Унесём золота столько, сколько сможем поднять. Ну всё, нам пора. Вперёд, за мной.
- Минуточку, Шубин, - в голове Леона Завиракиса словно что-то клацнуло и стало проясняться, - если это так, как ты говоришь, то это уголовное дело. Я на такой криминал не согласен.
- Ну, это ты зря, парень, - вздохнул таксист, - шеф знает о чём говорит. Дело верное. Да ты не переживай. Ведь тебя, по правде, здесь просто нет. Всё что здесь происходит, это не на Земле, а в параллельной вселенной. Понял, нет? Да-да, земляк, это не твоя родная планета, и таких параллельных миров тысячи. Мы с Шубиным умеем по ним перемещаться по своему желанию, и делать всё, что захотим. И нас невозможно ни поймать, ни наказать. Вот так-то!
- Ах, так! – запальчиво воскликнул Леон, - Что же это получается? Вы меня используете втёмную, да? Да я с детства не мог терпеть всякие дела подобного рода. Не пойду я с вами никуда. Хоть убейте!
- Ну что же, - спокойно произнёс Шубин, вынимая из-за пазухи старинный, покрытый ржавчиной, раритетный пистолет системы «Маузер», - за этим дело не станет. Желание клиента для нас – закон, - и, предварительно прицелившись, взвёл курок, - Дурак ты, Лёнька, давно надо было понять, что мы свидетелей не оставляем. Прощай, сынок….
- Эй, эй, эй! – испуганно заорал Завиракис, - Да вы что, с ума все посходили или что? Я протестую, да я на вас жаловаться буду в организацию объединённых наций. И по правам человека, тоже, и окружному прокурору, наконец….
Последнее что зафиксировало сознание Завиракиса, это небольшой язычок голубоватого пламени, вырвавшийся из ствола «Маузера», и обрушившаяся темнота, которая нещадно стала его колотить со всех сторон.
- Осторожнее, мужики, - доносились из темноты чьи-то слабые голоса, - осторожнее носилки заносите. Дайте ему ещё кислорода, кажется реанимационные мероприятия оказались эффективными. Кому скажешь, не поверят. Рукав левый ему закатайте, укольчик сделаем.
Леон, словно сквозь глубокий сон, почувствовал что-то похожее на комариный укус в руку и голоса постепенно начали исчезать, а вязкая темнота навалилась вновь. Потом яркий белый свет стал пробиваться сквозь закрытые веки, вызывая сильное головокружение и чувство тошноты. Через какое-то время неприятные ощущения стали стихать, пока не прошли совсем. Завиракис пошевелил руками, ногами и осторожно приоткрыл глаза. Всё виделось как сквозь густой туман, непонятные белые фигуры с размытыми и нечёткими лицами стояли вокруг.
- Я что, умер? – с трудом произнёс Леон и сделал слабую попытку приподняться, - Я что, уже в Раю? А вы, ангелы?
- Ну ты и даёшь, Завиракис, - пробасил знакомый голос бригадира Егорыча, - Рай ещё заслужить надо. Ты в нашей больничке, в общей палате. Три дня провалялся в реанимации и сюда. Тебе повезло, хлопец, что взрыв угольной пыли был слабеньким. Иначе бы…, каюк, ядрёна вошь.
- Братцы! – воскликнул радостно Завиракис, приподымаясь на локтях и окидывая всех уже нормальным, сфокусированным взором, - Так вы все живы?! Господи, как я этому рад, вы даже себе представить не можете! Шубин, гад, сказал, что вы все погибли и только я один уцелел. Потом помог дойти до странной какой-то клети и вывел нагора, где-то в Париже. Даже в местную гостиницу устроил, а потом взял и застрелил из «Маузера», падаль.
— Значит, Шубин, говоришь? – Егорыч понимающим взглядом окинул всю свою бригаду, стоявшую в накинутых на плечи белых халатах, - Я же говорил, парни, что рано ещё посещать больного. Но вам же так не терпелось…, вот и результат, - и бригадир выразительно покрутил пальцем у виска, - Человек не совсем ещё отошёл от полученной контузии головного мозга.
- Егорыч, ну ты чего, - произнёс один из шахтёров, - Мы же хотели как лучше. Поддержать, приободрить товарища, чтобы быстрее поправлялся. Обычное дело.
- Согласен, парни, дело, конечно, хорошее и правильное, - Егорыч чуть задумался и продолжил, - Правда, несколько поспешное. Ты как себя чувствуешь, Лёня?
- Да отлично, Егорыч! Братцы! Да ваше присутствие для меня, это как лечебный бальзам на душу. Вот, честное слово, да чтоб я здо…
- Ч-ч-ч, цыц, парень! - Егорыч широкой своей ладонью прикрыл рот Леону, - Ни слова больше, понял? У тебя вся жизнь впереди, ещё успеешь. Главное, не торопись, Леон Завиракис, - и бригадир улыбнулся в свои рыжие усы, - Ох, Лёнька, а я и не знал, что ты так умеешь заливать. Да ты не Завиракис, ты Завирайкин или Брехунов. Только не обижайся, это я так, для профилактики, а то, не дай Бог, ещё в привычку войдёт.
- Я понял, братцы, - весело улыбнулся Завиракис, - Не беспокойся, Егорыч, в привычку не войдёт. Ну, разве что иногда, по большим праздникам.
— Вот и договорились, - Егорыч крепко пожал руку Леону, - Нам пора, пойдём, пожалуй. Ну, а ты витаминки кушай, мы тут с ребятами целый пакет мандарин тебе принесли. Ешь и выздоравливай. Ну, мы пойдём, а то медсестра в следующий раз не пустит такую ораву.
- Ребята, - глаза Завиракиса радостно заблестели, - да вы так приходите. Я буду только рад. Я чувствую, что прямо на глазах выздоравливаю. Буду скоро на выписку проситься.
— Вот, только не торопись с этим, сынок, - серьёзно произнёс бригадир, - Могут быть осложнения, по себе знаю. Да, ещё вот что, Лёня, не говори врачам про то, что тебе привиделось. Это из печального опыта других горняков. Вот так ляпнешь, не подумавши, и в дурку на лечение можешь загреметь. И прощай шахта и приличная зарплата. Подумай, хорошо подумай, чтобы потом всю свою жизнь не подметать мусор на шахтном дворе. Усёк?
- Усёк, - в тон Егорычу ответил Завиракис, - Не сомневайся, бригадир. Учту все твои наставления и благословления. Слышь, Егорыч, а как здесь, насчёт женского пола?
- Тьфу-ты, - деланно-сердито насупился Егорыч, - кто о чём, а вшивый о бане. Ну, ты и бабник, однако. Теперь вижу, что выздоравливаешь. Пошли, ребята, Завиракису отдохнуть от нас пора. Завтра ещё заглянем, после смены.
Когда Завиракис вышел из больницы, цеховой врач не сразу разрешил Леону идти в забой, а отправил на реабилитацию в шахтёрский санаторий-профилакторий на месяц, а заодно и от алкоголизма закодировал, причём, по настоятельной просьбе самого пациента. Находясь в профилактории, Завиракис неожиданно обнаружил, что при желании может читать чужие мысли. Хорошо это или плохо, понять так и не успел. Этот непонятный дар, как возник неожиданно, так и неожиданно исчез, оставив после себя непонятное чувство незавершённости.
Ну, а Шубин ещё какое-то время продолжал являться Леону во сне с извинениями и разъяснениями.
- Ты пойми, Леон, - говаривал Шубин, - не со зла я всё это творил. Просто проверял тебя на прочность, потому и искушал; то различными винами в мини-баре, то уговаривал на криминальные пакости пойти, то большими деньгами, то заграничной жизнью, то новой Россией в параллельной вселенной. Что-то ты выдержал, что-то нет.
- Да, конечно, - иронически отвечал Леон, - я же понимаю, что и стрелял ты в меня не со зла, из своего-то «Маузера». Верно?
- Верно, - Шубин огорчённо развёл руками, - ну откуда я мог предположить, что ты не разбираешься в огнестрельном оружие? Древний пистолет был переделан в обычную, газовую зажигалку. Благо, этого газа у меня завались. Признаюсь, был разыгран дешёвый спектакль, якобы с ограблением банка. Я потом не понял, отчего ты вдруг упал, когда я воспользовался, для пущего эффекта, пламенем зажигалки? Что или кто, или какие силы тебя вернули в твой реальный мир? Только потом догадался, и очень восхитился достижениями вашей медицины.
- Интересно, а при чём здесь наша медицина? – не понял Леон.
- Да притом! – эмоционально воскликнул Шубин, - Своими методами они нарушили тонкую связующую грань между параллельными мирами, и просто забрали тебя из моего портала! А, вот, забрать обратно у меня не получилось, как я ни старался. Ты лучше скажи, только честно, у тебя были сильные головокружения и тошноты, провалы сознания, когда ты находился в реанимации?
- Были, конечно, - отвечал Леон, - да ещё какие. Неужели это ты всё старался? Так хотелось вернуть меня? Ни за что не подумал бы.
- Да, - подтвердил Шубин, - я пытался, как видишь. Но из этого ничего не вышло. К тому же я пытался, дистанционно, что естественно, одарить тебя умением читать мысли. Поначалу получилось, но опять всё разрушилось. Ты уж прости меня, пожалуйста, старого шахтёрского приведения. Простишь? Обещаю, больше никогда не буду тебя беспокоить.
- Ой, - Леон примирительно взмахнул правой кистью, - да чего уж там. Да и к чему такие церемонии? Конечно же, я тебя прощаю, Шубин. А ты знаешь, я, ведь, некоторые твои советы и пожелания выполнил. Например, взял и закодировался от пьянства.
- Да, я это знаю, - просто отвечал Шубин, - Неоднократно наблюдал твоё присутствие на сеансах гипноза. Кстати, желаешь узнать, что у меня не получилось из задуманного и о чём я очень сожалею?
- Честно говоря, не очень, - признался Леон, - но всё же любопытно было бы узнать.
- Ещё лет двести или триста, - Шубин посчитал на пальцах, - и я должен буду уйти на покой. Да-да, приведения тоже уходят на пенсию. Всё это время я подыскивал приемника, и теперь вынужден этим вновь заниматься. Ты, Леон, подходил идеально по всем пунктам. Я бы научил тебя всему тому, что умею и могу. Открывать и закрывать порталы, путешествовать между параллельными мирами и многому чему ещё. Но, к моему превеликому сожалению, всего этого не сбылось. Признаю своё поражение. Но и это не главное, - Шубин хитро подмигнул одним глазом, - в будущем эту шахту закроют, как нерентабельную. Лет так через двадцать. Но ты не расстраивайся, государство построит новую, в тринадцати километрах от твоего посёлка. Угольных запасов там хватит лет на двести или триста. Кстати, пласты тянутся аж до самой Франции. Учти это. Вот и всё, что я хотел сказать. На сим позволь откланяться. Прощай, Леон, хороший ты парень.
- Прощай, Шубин, - с легким сожалением произнёс Леон, - А с тобой не соскучишься, это уж точно. Ты это, заходи если что, ну хотя бы изредка.
- А вот это уже как обстоятельства сложатся. Прощай, Леон Завиракис…, - тихо произнёс Шубин и под звук сработавшего будильника исчез, совсем. Больше он во сне Леону не являлся, никогда. Правда, Завиракис тайно продолжал надеяться на подобную встречу, лет так через пятьдесят или семьдесят. Но это уже совсем другая история….

22.11.2022г.
Валерий Сковородкин.
Член межрегионального союза писателей.
Евпатория. Крым. РФ.