Нина Олейник

родилась на Урале в 1956 году в г.Кунгур Пермской области.
Школьные годы прошли в Крыму у подножия Кара-Дага.
Все последующие годы -жительница Днепропетровска
Стихи пришли внезапно и очень поздно, в 2004 году.
Затем в руки попала гитара, и стихи, как свои, так и чужие
стали превращаться в песни.
Член литературно-поэтической студии «Уголёк», клуба авторской
песни «Алые паруса».
Трижды становилась лауреатом фестивалей авторской песни в
номинациях «поэт», «исполнитель», «автор».
Печаталась в альманахах «Берег поэзии», «Форум», «Отражение»,
«Литера-Днепр», поэтических сборниках «Избранное.Первая тетрадь», Иркутск;
«Рыцари слова», Донецк; «Стихослов», Москва.

Калитка


В дрожащем от зноя, расплавленном воздухе юга,
Разъятом на доли ленивым куриным квохтаньем,
Витает древесный настой, и янтарны слезинки
На пахнущей остро, пока еще новой калитке.
У этой калитки в линялом чудном сарафане,
Босая, с разбитой коленкой, облупленным носом,
С просоленной морем, смешной золотистой косицей
На солнце смотрю сквозь созревшую гроздь винограда…

***
Давно уже за полночь, только неймётся, не спится…
Крадусь мимо окон слепых к обветшалой калитке,
Где вилкой сухих тополей лунный ломтик наколот
И звёздные крошки на пальцах дряхлеющей груши.
Там ночь выставляет дозоры из снов и видений,
Там лентой тумана стреножены чуткие сосны,
Там ухает вещая птица и щелкает хищно
Да мечется эхо в ущелье ночным перелаем…


Будто нож под ребро…

Будто нож под ребро… мой идальго, каким конем
Сделан ход твой внезапный в, казалось, забытый мир?
Дом мой гулок и горек, и призраки бродят в нем -
Нерожденные души, неназванные - детьми.

Ты красив и вальяжен, надменен, и ликом бел,
Что ж не спросишь убогую, как и зачем жила?
Знаешь, там, за конюшней, где бубен любви гремел
Черный след от костра, на котором я сердце жгла.

Уезжай налегке, потихоньку, щадя коня,
Без гнетущего бремени лет, без горба утрат,
Без пружины, без искры, без судорог - без меня!
Без печали и памяти. С прочерком вместо дат.

А о чувствах не смей… ураган покрутил и стих.
Вот напиток и кубок – умерить сердечный сбой…
И твои папиросы, я долго хранила их…
Забирай и забудь…
А… она хороша собой?

"казнить нельзя помиловать"


Пощадите меня, недобитую, доктор Время,
Замените мне память на донорское "пора."
Из-за давности срока врастает горох в колени, -
Подпишите мне пропуск за грань острием пера

Понимаете, доктор, смирившись с саднящей болью
И безумством рубах с рукавами узлом назад -
Подтверждаю диагноз "навеки больна любовью",
Но любое лекарство от этого - пыль в глаза.

После тысяч попыток выжить - уход не сложен...
После капельниц водки, внезапных словесных рвот -
Отпишитесь рецептом «никто никому не должен»,
Откреститесь смертельным «никто никого не ждёт»
Черепичное сердце на ниточке

 Черепичное сердце на ниточке


Эти сказки мои… Эти звуки, привитые в детстве…
Эти странные сны, а к чему – я и знать не хочу…
Но закрою глаза - в заповедном моём королевстве
Между небом и морем, меж синим и синим - лечу!

Я приеду сюда, доберусь по затерянным тропам.
Тишины не спугну. Ни приветствий, ни вздохов, ни слёз.
Великан Кара-Даг отопрёт Золотые Ворота
И позволит войти, промолчав многолетний вопрос.

Здесь, в моих городах всё по-прежнему снами увито,
Терпнут Чёртовы пальцы, уставшие небо держать.
И за Царской четой всё торопится верная Cвита,
Миллионами лет измеряя желанье догнать.

Я на древних высотах вернувшейся, раненой птахой,
Над безумьем и бездной о крепости крыльев моля,
Постою на краю.., но укол первобытного страха
Отпугнёт, растревожит, толкнёт в сизый плен ковыля.

Это давней любви запоздалые, тихие всхлипы…
Заверенья вернуться сюда умирать - сгоряча…
И монетка сверкнёт, но отчаянным чаячьим вскриком
Вдруг взорвётся нежданная боль чуть пониже плеча…

И не нужно жалеть… И не важно, куда возвращаться.
Черепичное сердце на ниточке – вниз! – не скорбя!
Эти сказки – мои! И со сказками нужно прощаться…
Это детство моё… Это путь от себя до себя…

 Щебетовка, Крым
 Апрель, 2007
 Просто не верится

Просто не верится! – в полный рост
Чудо! – от чьих щедрот?
Ты ль, уходивший за тысячи вёрст, -
Пнём! – у моих ворот?

Эхо зашлось тишиной. За ним
Вмёрзли глаза в глаза.
Ты, обрекавший на тысячи зим, -
Что б ты посмел сказать?!

Врос, приговором горя, браслет
В синие русла вен.
Ты, не забытый за тысячи лет…
Прочь от моих колен!