Александр Курапцев

Люди чесали ему живот.
Люди водили его к врачу.
А он упирался: «Я не хочу
Ложится на стол, под нож, в строку!»
Он просто не доверял молоку.

Жил-был кот.
Все вперед, а он наоборот,
Все назад, а он на чердак.
Ему: «Ты куда?»
А он: «Ерунда!»
Ему говорили: « Да ты хам!»
А он возражал: «Даниил Хармс
Не прятал приветливое лицо,
В улыбке проветривая лицо».
Ему говорили: «Да ты – кот!»
А он удивлялся: «Как, я – кот?
Коты – это лапы, усы, хвосты,
Коты – это кошки, мешки, кусты,
Коты – это девять, хотя бы шесть,
Кошачьей смертью лоснится шерсть.
Коты – это когти, глаза-гроза,
Коты – это кости грустят-хрустят,
Коты – прародители всех котят…»
«Как ты, приходят, когда захотят!..»
«Коты – это я?»
«Коты – это ты!»
«Куда раскатал, да катись-ка ты…»

Жил-был кот.
Ему говорили, что он урод,
Его обещали прогнать взашей
За всех, никогда не убитых мышей,
За стены, углы, за кошачью тоску,
За то, что не доверял молоку,
За то, что все коты – как коты,
А этот не выносил высоты,
За то, что начал без спроса худеть
И недолюбливал глупых людей.

Жил-был кот.
Никто не думал, что он умрет.
Никто не слышал, как он поет.
Никто не верил, что он был кот…