Костенко Геннадий (Юрий Ош)

СУКИ

Над городом кружится самолёт,

вот-вот как будто кто-то будет прыгать.

И в голову не всякому взбредёт,

что это развлекаются барыги.

Давно аэропорт наш на мели,

и потому гуляет шушваль в небе…

А пенсию опять не принесли,

и не на что купить мне даже хлеба…

Сверкает серебристый самолёт.

Гляжу, гляжу, – и чешутся уж руки.

И я кричу железной птице в лёт,

как выстрелом ударил, слово "суки".

В магазине

Я ненавижу магазин,

а продуктовый особливо,

стою я в нём, как хунвейбин,

мальчишка вроде бы сопливый.

Как будто я пришёл в музей,

куда открыта всем дорога,

теперь торчу, как ротозей,

хоть можно кое-что потрогать.

Глазами взял бы то, и то,

и третье, может быть, в придачу,

играю словно бы в лото

и не надеюсь на удачу.

Сжимая жалкую деньгу,

дрожу от злости, как осина,

глазеть я больше не могу,

спешу уйти из магазина.

ОБЕД

Ведём с соседом разговоры

о прозе жизненных невзгод,

что уродились помидоры,

а огурцы… который год…

Но как-то я за ложкой соли

зашёл к нему, а был обед,

и я увидел поневоле,

что ест сегодня мой сосед.

Таким изысканным обедом

был удивлён, и сам не рад,

что понял я – живу с соседом

с другого бока баррикад.

Трагикомедия

Порой туманится в мозгах

от повседневной суматохи,

где ожиданье на устах

сменили сумрачные вздохи.

Какую голову иметь

необходимо гражданину,

чтоб молчаливо лицезреть,

как шушваль празднует «малину»!

Наверно, головы у нас

из потемневшей красной меди,

и потому мы без прикрас –

сплошной театр трагикомедий.