Игорь КАРАМНОВ

Русь моя...

ИЗ СОТЕН МЕСЯЦЕВ

Пишу эксцессами

назло профессору,

в гостиных чинных я – не из рам.

Я – будто клавиши,

что не заставить,

что захотелось чужим рукам.

Ах, в пляске женщины!

Эх, я невенчанный!

Ох, я поверил не тем глазам,

но соткан словно

из сотен месяцев

назло профессору,

на радость вам.

НОВОГОДНИЙ ВЕЧЕР

Тени пёстрые. Темень окна.

Ярко ёлочка освещена.

На столе – чашки, торт наш и сыр,

пусть кофейник немного остыл,

но зеркален он так, что овал

наших лиц сам Эль Греко создал.

В лицах – новые радость и грусть,

вечер шепчет: « Я к вам возвращусь

через год, а, быть может и два . . .

Я всегда возвращаюсь, всегда».

* * *

Отправляю письма к Рождеству . . .

За окном какое время? Згода?

Снег нейдёт, о, Бог мой, что нас ждёт –

бунт али терпение народа?

Но не крест – оконный переплёт,

и не занят нумеро Елены,

и в окошке солнышко сквозь лёд

так поёт как будто всё бесценно:

грады-веси, воры-воробьи

рыбьи кости, жадные собаки,

синева без донышка. . . Смотри –

стрелы солнца, аккурат, с Итаки,

острова бесценных январей,

дымки ионического крова,

где не важно: грек или еврей,

из Мадрида или из Ростова.

Синева всё краше, на стене –

звёзды золочёны и открыты

ангелам почтампа или не

и шипам не розовых событий.

РУСЬ МОЯ

Лук Луны,

дьявол-лёд,

звёзды – молью,

лай собак – из-под каждых ворот,

за амбарами – крест колокольни

в ломком воздухе огненно-жёлт.

Лебедь-дым у созвездий не тает,

а над крышами – крылья вразлёт…

Не бессребряная,

не святая

Русь моя никогда не умрёт.

Пляс во гриднице –

пляс не манерный,

бубны с дудками – как угольки,

не лягушка пляшет – царевна,

стены пляшут

и – потолки.

Взмах платка сквозь годы мне снится:

будто сокол – в небо – с руки…

Обернись ключом, чтоб темнице

отворить засовы-замки.

Распахнуть, чтоб двери во время,

где хочу – везде побывать:

в Малобаре, Царьграде, Палермо,

в Атлантиде, так вашу мать,

в тридевятом чуть сказочном царстве,

где душа в душу – царь и народ,

где во время цветения астры

ведьмы водят с Луной хоровод,

где живут одноглазые птицы,

что поют и в февральскую тьму,

где преступники – только убийцы,

не убий и не сядешь в тюрьму,

где – свобода,

и плёвое дело –

про любовь, что хошь рассказать,

где сирень цветёт только лишь белой,

белой-белой…

Сорвать, не сорвать?

Бают только: нет в царстве том снега,

не бывает – проси, не проси

Бога неба…

Ах, звёздочка «Вега», –

свет серебряный на Руси.

Над двускатной бревенчатой крышей,

на просторах безбрежней, чем я,

свет звезды русский ветер колышет,

чуть покачивая за края,

как палермскую чудо-певицу

или палубу корабля…

Словно парусом звёзд серебрится

не бессребряная земля!

Январь 2014 г.