Игорь КАРАМНОВ

 БЕЗДОМНАЯ СТРАСТЬ

Луна меня словно ужалила :

то пляшет от всех позолот,

то будто замрёт томно - алая,

вот - вот – и на землю сойдёт.

Лучи же луны, тем не менее,

не сказочно ищут жильё.

По мне бы – так нету бесценнее

театра. Он – сердце моё.

Сегодня – « Вдова – (ух !) – весёлая »

Легара. Отнюдь не алмаз.

Луна, заходи новосёлом

и сцену чуть - чуть, но прикрась.

Хоть сцена привыкла к декорам,

но лучик твой, словно « аморэ »,

как сердца бездомная страсть…

НЕБЫВАЛЫЙ ГОСТЬ

Поэма

Пятая и шестая главы

В больницу меня положили.

Лечусь - как будто люблю

уколы:

словно бы ближе

испанскому королю.

Читаю испанских поэтов

о королевском дворе

поэмы

и на рассвете,

и на вечерней заре.

Но вот после обхода,

во вторник пятого дня,

консилиум не Дон-Кихотов

решает отправить меня

в другую больницу...

Дивно -

я что не вылечусь здесь

от самой обычной ангины?

А Джамиле эта весть -

как горе...

Чуть ли не плачет...

- Я, Игорь, поеду с тобой.

Я - ведь твоя удача...

- А, можно, просто - любовь?

- Ну, что ты? Конечно, милый...

Как скажешь...

Я - ведь твоя.

- И - над Миусом, над Ильмом,

вечер боготворя?-

Когда мы молча сидели,

не видя нас, два врача

прошли, беседуя...

Еле

услышали мы, что горча,

светила не околели,

а мне.., мне осталось жить

не две, ну, так три недели,

от силы - месяц...

Фьюить...

И мы - как оцепенели,

летела муха одна,

как будто к намеченной цели,

и вздрагивала весна.

И солнышко заходило

за новый больничный морг,

и судорогой сухожилий

закат наслаждаться мог.

Нас раненько разбудила

молоденькая медсестра.

Спаси меня, Солнце...

Из ила

тебе подниматься пора!

Но вспомнил я, как спаслись мы,

как мчалось такси мимо ям,

и звёзды капитализма,

чуть плавились по краям.

Дорога моя последняя,

за клиникой - ад или рай?

И так мне хочется - медленней...

Ох, времечко, не умирай!

Зачем мне замки небесные,

карнизы чище дорог?

Мне на земле пока весело:

обочин грязь, как восторг!

Не будут здесь дали недальними

и горизонта порог

не выщерблен ножиком аленьким

на скрещивании дорог.

А вдруг: судьба - на распутье?

Ведь клиника не близка...

И смерть косу свою ступит

об утренние облака?

6

Приехали мы до обеда,

ни медсестер, ни врача,

а здание - как медведица

под деревом «алыча».

Меня помещают в палату,

где консервируют мрак,

на улице - солнце бесплатно,

а здесь - вообще, никак.

Соседа два - не в халатах -

любимы демоном краж,

а запах чуть сладковатый -

до изнеможения аж!

Сумерки черные - прочно,

празднества для воров.

Шприц, ты будешь и ночью

пить и пить мою кровь?

Уже - через край она скоро,

прыгая из иглы,

и набирают скорость

звуки, будто пилы.

Хлопья снега аль ваты

падают, к вене льня,

кровь моя - ярче заката,

яростнее огня!

Ей не нужна другая -

чёрненькая судьба...

Что анализ?

Ругая,

я не помру ведь?

А?

Палата – кладбище воли,

хоть цыган, доев обед,

бормочет, что он не болен

и проживёт много лет.

Но он умрёт...

Это - точно.

Он разлагается здесь,

а мне придется и ночью

вдыхать запах смерти

весь...

Не дверь распахнута настежь,

но - любимой душа:

-Нас все минуют несчастья!

Пойдем: нас ждут...

- Не мешай...

Уйду сейчас из больницы

куда гляделки глядят,

впиваться молниям в лица,

под воркованье дождя.-