Подойди и согрей мои плечи...
Подойди и согрей мои плечи,
Я щеку твою трону губами.
Пусть сегодня декабрьский вечер
Наблюдает тихонько за нами.
Пусть морозно за нашим окошком,
Золотятся при свете снежинки.
Занесло и крыльцо, и дорожки,
И сплетаются в кружево льдинки.
А в гостиной стоит уже ёлка,
Вся в гирляндах, блестящих игрушках.
И торчит сталагмитом макушка,
В кулачок зажимая иголки.
Хвойный дух по гостиной витает,
Тихо плачут спиральные свечи
На столе. И всё тают и тают,
Согревая декабрьский вечер.
Мы в обнимку стоять будем молча
И в окошко смотреть на снежинки.
А когда постучится к нам полночь,
Новогоднею станет картинка.
Я щеку твою трону губами.
Пусть сегодня декабрьский вечер
Наблюдает тихонько за нами.
Пусть морозно за нашим окошком,
Золотятся при свете снежинки.
Занесло и крыльцо, и дорожки,
И сплетаются в кружево льдинки.
А в гостиной стоит уже ёлка,
Вся в гирляндах, блестящих игрушках.
И торчит сталагмитом макушка,
В кулачок зажимая иголки.
Хвойный дух по гостиной витает,
Тихо плачут спиральные свечи
На столе. И всё тают и тают,
Согревая декабрьский вечер.
Мы в обнимку стоять будем молча
И в окошко смотреть на снежинки.
А когда постучится к нам полночь,
Новогоднею станет картинка.
Сонная барышня смотрит в окошко...
Сонная барышня смотрит в окошко,
Как ей наскучил белёсый февраль…
С бантиком кошка мурлычет в лукошке
Рядом с камином. Шуршит календарь
Дней уходящих. «Дилинькает» ложка
В чашечке с кофе. Тускнеет фонарь.
Зимнее утро, в сугробах дорожки,
Снежный ковер от дверей до ворот,
Лыжи в прихожей и ворох одёжки.
Было бы здорово наоборот:
Солнце светило бы в то же окошко,
А на дворе был сиреневый май.
С бантиком кошка бы шла по дорожке
И не горел бы под утро фонарь.
Сердце бы билось в любовном режиме:
В сладостной неге блуждающих грёз.
Были бы розы на том же камине,
Что кавалер на свиданье принёс.
Всё бы цвело, распускалось под солнцем:
Кисти глициний, цветки миндаля.
Барышня смотрит тоскливо и сонно,
Ведь за окном снегопад февраля.
Как ей наскучил белёсый февраль…
С бантиком кошка мурлычет в лукошке
Рядом с камином. Шуршит календарь
Дней уходящих. «Дилинькает» ложка
В чашечке с кофе. Тускнеет фонарь.
Зимнее утро, в сугробах дорожки,
Снежный ковер от дверей до ворот,
Лыжи в прихожей и ворох одёжки.
Было бы здорово наоборот:
Солнце светило бы в то же окошко,
А на дворе был сиреневый май.
С бантиком кошка бы шла по дорожке
И не горел бы под утро фонарь.
Сердце бы билось в любовном режиме:
В сладостной неге блуждающих грёз.
Были бы розы на том же камине,
Что кавалер на свиданье принёс.
Всё бы цвело, распускалось под солнцем:
Кисти глициний, цветки миндаля.
Барышня смотрит тоскливо и сонно,
Ведь за окном снегопад февраля.
Я хочу голубые розы...
Что тебе подарить?... Цветы.
Я хочу голубые розы.
Пусть за окнами снег скрипит
И от холода пальцы мёрзнут.
Пусть шипы – под покровом льда,
Чтобы гладкими долго были.
Вот такая моя мечта –
Розы зимние, голубые.
Голубые, как лёд в реке,
Как на свет водопада струи,
Как сапфир на моей руке.
Ночь на стёклах узор рисует…
Голубые, как первый снег?
Что за блажь – голубые розы?
Голубые, – твержу в ответ,
Как хочу я цветы с мороза!
Эти розы цветут в горах,
От их выси – озноб по коже.
Гор вершины всегда в снегах,
И снега голубые тоже.
© Copyright: Ирина Ханум, 2014
СТИХИ.ру
Я хочу голубые розы.
Пусть за окнами снег скрипит
И от холода пальцы мёрзнут.
Пусть шипы – под покровом льда,
Чтобы гладкими долго были.
Вот такая моя мечта –
Розы зимние, голубые.
Голубые, как лёд в реке,
Как на свет водопада струи,
Как сапфир на моей руке.
Ночь на стёклах узор рисует…
Голубые, как первый снег?
Что за блажь – голубые розы?
Голубые, – твержу в ответ,
Как хочу я цветы с мороза!
Эти розы цветут в горах,
От их выси – озноб по коже.
Гор вершины всегда в снегах,
И снега голубые тоже.
А сон был, как в детстве, спокоен и сладок
Укуталась пледом на нашем диване,
Компьютер напротив, под спину подушку.
А город давно пребывает в нирване
Ночного блаженства. Так тихо снаружи.
Мне дома уютно. Не ярок светильник,
Причудливых теней везде завитушки.
В углу на комоде «ушастый» будильник
С поблекшей от времени мягкой игрушкой.
Как много историй хранят безделушки,
Пьянят ароматом далёких сомнений,
Волнений и тайн. Приумолкла кукушка
В старинных часах, что идут еле-еле.
Тепло разошлось по усталому телу,
А мысли плывут за пределы гостиной.
Зима за окошком окрасила белым
Деревья, скамейки, рисуя картину.
По крыше прошёл припозднившийся Карлсон
К мальчишке-соседу за лакомым тортом.
За шкафом Шишок, сокрушаясь, что жарко,
Шуршит шоколадной помятой обёрткой.
Шуршанье сморило меня незаметно,
Опутало негой навеянных сказок.
Они разбрелись лишь с приходом рассвета,
А сон был, как в детстве, спокоен и сладок.
Компьютер напротив, под спину подушку.
А город давно пребывает в нирване
Ночного блаженства. Так тихо снаружи.
Мне дома уютно. Не ярок светильник,
Причудливых теней везде завитушки.
В углу на комоде «ушастый» будильник
С поблекшей от времени мягкой игрушкой.
Как много историй хранят безделушки,
Пьянят ароматом далёких сомнений,
Волнений и тайн. Приумолкла кукушка
В старинных часах, что идут еле-еле.
Тепло разошлось по усталому телу,
А мысли плывут за пределы гостиной.
Зима за окошком окрасила белым
Деревья, скамейки, рисуя картину.
По крыше прошёл припозднившийся Карлсон
К мальчишке-соседу за лакомым тортом.
За шкафом Шишок, сокрушаясь, что жарко,
Шуршит шоколадной помятой обёрткой.
Шуршанье сморило меня незаметно,
Опутало негой навеянных сказок.
Они разбрелись лишь с приходом рассвета,
А сон был, как в детстве, спокоен и сладок.
© Copyright: Ирина Ханум, 2014
СТИХИ.ру
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.