Ложится кружевом строфа...
Попробуй мне сказать опять...
Попробуй мне сказать опять,
Что говорил при первой встрече
И обними меня за плечи.
Попробуй вновь поцеловать.
Попробуй! Может эту ночь
Судьба нарочно подарила.
Неважно, что меж нами было.
Она пытается помочь:
Сосуд, расколотый пустой,
Соединить и прочно склеить.
Дрова в камине сонно тлеют…
Ведь, я – не с тем, и ты – не с той.
На небе месяц золотой
Висит цыганскою серёжкой.
И роза в вазе белой брошкой,
А может новою звездой.
Попробуй мне сказать опять,
Что говорил при первой встрече,
Пусть до утра не гаснут свечи,
Они нас будут согревать.
Что говорил при первой встрече
И обними меня за плечи.
Попробуй вновь поцеловать.
Попробуй! Может эту ночь
Судьба нарочно подарила.
Неважно, что меж нами было.
Она пытается помочь:
Сосуд, расколотый пустой,
Соединить и прочно склеить.
Дрова в камине сонно тлеют…
Ведь, я – не с тем, и ты – не с той.
На небе месяц золотой
Висит цыганскою серёжкой.
И роза в вазе белой брошкой,
А может новою звездой.
Попробуй мне сказать опять,
Что говорил при первой встрече,
Пусть до утра не гаснут свечи,
Они нас будут согревать.
Он ей говорил о прошлом...
Он ей говорил о прошлом. В словах не скрывал азарт.
Казалось, что жизнь итожит, от света прикрыл глаза.
Про море и свод лазурный без грани небес и вод,
Про летнюю свежесть утра и в горы весной поход.
Как Крым исходили вместе, у каждого – свой рюкзак.
И было вдвоём не тесно в палатке одной, с пятак.
Он прошлое помнил свято, где было дышать легко.
Восходы, потом – закаты… Как пили «Вдова Клико».
Казалось, что жизнь итожит, от света прикрыл глаза.
Про море и свод лазурный без грани небес и вод,
Про летнюю свежесть утра и в горы весной поход.
Как Крым исходили вместе, у каждого – свой рюкзак.
И было вдвоём не тесно в палатке одной, с пятак.
Он прошлое помнил свято, где было дышать легко.
Восходы, потом – закаты… Как пили «Вдова Клико».
А ей нестерпимо грустно, что всё позади у них.
В палате больничной пусто и двор неуютный тих.
И знает, что шаг до смерти… И видит, как лгут врачи.
Ему говорит, что верит. Солжёт, а потом молчит.
Всю правду сказать не может ему, прямо здесь, в глаза.
Лишь мысленно шепчет – Боже, и Бог говорит – нельзя.
Сидит у него подолгу, молчит и глядит в окно,
Где небо в лазурном шёлке, и солнца блестит пятно.
© Copyright: Ирина Ханум, 2015
СТИХИ.ру
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.