Сергею Есенину

 

Ах, ты, Русь, ты, Русь, есенинская Русь!

 

Ах, ты, Русь, ты, Русь, есенинская Русь,

Убегающая в мыслимую даль,

Где пронзает журавлиная печаль,

Где невольно обнимает сердце грусть!

 

Над рекой плывёт церковный перезвон,

Будто ищет затерявшийся причал,

Где Есенин о несбывшемся мечтал,

Устремляя крылья духа на амвон.

 

Сколько было, вот, таких же чудаков,

Растерявшихся, но преданных Руси!

В исступленьи, может быть, поэт просил,

Чтобы Бог избавил Русь от злых оков…

 

Сколько горечи поэт испил в слезах,

Проклиная быт истерзанной Руси,

Погружая взгляд в пронзительную синь,

Словно в ней была единственной стезя…

 

Ах, ты, Русь, ты, Русь, есенинская Русь,

Убегающая в мыслимую даль,

Где пронзает журавлиная печаль,

Где невольно обнимает сердце грусть!

 

04.10.2015 г.

 

 

Баллада: "Душа рвалась как птица..."

 

                                           Сергею Есенину

Скажите, кто не падал, иль не спотыкался,

Не ударяясь лбом о камень ледяной?

От наглости внезапной кто же не терялся,

Иль был не сбитым вмиг враждебности волной, – 

 

Волною хаоса, лукавства, обещаний,

Бесчисленных, как чёрный сонм земных страстей,

Под треск салютов и уродливых камланий,

Иль не был сломлен  под ударами плетей?

 

*   *   *

 

Всё повторяется. И сполохи страданий

В сердцах пылают горячо из века в век.

И, вот, в такой же «буре», словно на закланье,

К двадцатому столетью народился человек.

 

С двух лет оставлен был без материнской ласки,

Без отчего плеча у деда с бабкой рос.

Ну, кто б ему рассказывал бы сказки?

Какой в ту пору от мальца был толк и спрос?

 

Лишь солнце щедрое палило его кудри,

Да  клён кудрявый раскрывал над ним шатёр,

Да дед, нет-нет,  да одарял советом мудрым,

И сам мальчонка на язык был  так остёр…

 

*   *   *

 

Но вихрь войны и революции сомкнулся

Над деревенским ясноглазым пареньком.

Растерянно вздохнув, он лире улыбнулся,

И что-то нежное ей прошептал тайком.  

 

*   *   *

 

А мир сошёл с ума, вонзая шпоры в тело.

Уздечку вздёрнув, мчался по степи огонь.

Да было ли кому до чувств поэта дело?

Ведь кровь лилась рекой, да гари плыла вонь…

 

Зловещий страх, и бег истории фатальной

Сводил с ума народ и городов, и сёл.

В России, некогда такой исповедальной,

Рождался новый строй, но из иных основ.

 

И вот в таком «дыму» поэта «рок событий»

Нёс шторм шальной. – Куда? – В неведомую даль! –

С какой же болью, он, душой открытый,

Взирал на хрип Руси! – О, как Россию жаль!

 

Ведь так  сплелись эпохи:  время, цепь событий,

И чувства знойные, терзающие грудь.

В стране Советов зрела Новь зари открытий,

Но сердце чуткое не покидала грусть…

 

Сошлись на ринге Светлый Ангел с Сатаною.

Душа рвалась как птица, – Ангела звала.

Как злобно вился чёрный ворон над страною –

Он тело бренное к «форштевню» привязал.

 

Но смело взмыла в синь небес душа поэта,

Найдя благословеннейший себе чертог.

И, кажется, не все ещё им песни спеты.

И, всё же, ох, как рано подводить итог!

 

Ведь в каждом уголке земли – по всей России –

Есенина в народе помнят до сих пор.

И журавлиный стон с высот небесной сини,

Как будто тайно продолжает разговор

 

С душой  поэта в мире сладких грёз и неги,

И гордой поступи всех стихотворных строк.

И, кажется, летит строка из «Анны  Снеги…»

А дальше? – Плач… тальянки…

 – Какой зловещий рок…?

 

04.10.2015 г. – 15.05.2016 г.