Валентина ЕРОФЕЕВА

* * *

Какая вязь

И музыка какая

В чужих стихах!

Какие переливы,

Созвучные журчанию ручья

И трепетанью ивы

Тончайших пальчиков!

Кто дирижёр сей музыки?

И чья утонченной души

Блеснула партитура?

И, растворив окаменевший плен,

Измяв беззнаковость

И беззаконье звуков

Чужих речей,

Рванулась вверх –

Чистейшая натура, –

Совпав мелодией

Прелюдий и теней

И соучастьем счастья…

* * *

Причудливы восторги пятен

Спирально вьющихся кругов.

Их лепет мягок и невнятен,

Но сетью стянутый улов

Богат. Насыщен чрезвычайно

Полётом бабочки, шмеля

Смятеньем круговым.

                                       И тайна

Руки, вписавшей вензеля

Их траекторий, вглубь проросших

Вселенной,

                     и объятий душ,

Пленённых и неосторожных,

Слетевшихся на нежный туш

Их вариаций, –

                            столь глубинна

И кружит голову века.

Благая… И спиралевидна…

И высока – сквозь облака.

И ускользающе обидна.

И возбуждающе близка.

ОЖИДАНЬЕ

Озвученные каплями дождя

Бесшумные шаги струятся слепо

И формируют ожиданья слепок,

Не прикасаясь, мимо проходя.

И разнося встревоженные волны

Угаснувшей в бессилье тишины.

Терпеньем ожиданье полно.

И миражи достоинства полны.

ПРОЩАЛЬНОЕ

Нет, больше никогда

Шагами быстрыми не подойти

К светящемуся издали окну –

Оно безжизненно.

Воображенье,

Устало сжавшись, отступает,

И тёмное пространство

Терзает зазвеневший

И страхом обронённый ключ.

И звук тягуч

И не хранитель таинства паденья,

Лишь тягостное возбудит смятенье

И всколыхнёт забытое волненье –

Надежды затаённый луч.

* * *

Пером тончайшим, лёгким скоком,

Бумаги впитывая пламя,

Недрёманным сияя оком,

Бежит строка под небесами.

И в синеву уставшей дали,

В чужое стойкое предзимье

Волной врывается печальной –

Всё зыбкое, всё позабыто.

Исчезли звоны ночи дальней,

Окна распахнутого ветер

И шёпот надысповедальный

И ненасытно быстротечный.

Исчезло марево рассвета,

Закат восторженный утих,

И обернулось в осень лето,

И прозой обернулся стих.

Но так бессмертна ритма сила,

Так бесконечна, так вольна,

Пером легчайшим возносила

И, вознеся, не уронила,

Лишь только голову вскружила

На веки вечные она.

* * *

Уходит боль из правого виска,

И мир теплеет.

Новорождённо чистая доска

Восторгом млеет,

Предчувствуя каракули любви –

Весенней блажи.

Неважно чьи – чужие иль свои,

Почти неважно.

И тесный мир притянут и объят

Души распахом.

Немного жаль, что все, конечно, спят,

И не услышать ахов

По поводу спирального витка

И обновленья…

Лишь на закате – тлеют облака

Тоской смятенья.

* * *

Откуда это? Из каких

Запасов тайн, полупризнаний

Ты проявился и затих,

Страшась очерченности знаний

В границах, заданных судьбой?

И полу-ветер, полу-всплеск,

Тончайший штрих, нежнейший блеск

Соединяют нас с тобой,

Мой милый демон, ангел мой…

* * *

Несуетная тишь, невиданная гладь,

Быть может, даже Божья благодать

Намоленного домика

                      вдруг снизошли ко мне,

И тени мягкие колышутся в окне,

Чтоб тайной росчерка улечься на ковёр

И воскресить забытое с тех пор,

Как помню я себя.

А время, ненавидя и любя,

Раскручивает звёздную спираль,

Но не уходит по привычке вдаль

По проторённо Млечному Пути,

А медлит, медлит – не спешит уйти.

И зависает вдруг над головой,

Стирая грань меж счастьем и бедой,

Ушедшим и стремящимся ко мне,

Дождём скользящим шелестит в окне,

Врачуя искажения души, –

Пред вечностью блаженной не спешит.

<!-- Double separator -->