Геннадий Костенко (Юрий Ош)

            ЧАЙКА

К тебе так долго, долго шёл,

порой окольными путями,

и надо мною неба шёлк

горел манящими огнями.

А под огнями – суеты

блуждали сумрачные тени,

то были марева следы

и мимолётных впечатлений.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Увидел я на склоне лет

тебя, как чайку в Чёрном море.

Счастливый выпал мне билет,

но… не поспеть на поезд скорый.

         ПОСЛЕДНИЙ  ЛИСТ

                                                         Этот свет из-за шторы – 

                                                         он больше не мой.

                                                                         Л. Вышеславский.

Твоё окно в простор холодный невский

несло тепло и безмятежный свет,

в полночный час на фоне занавески

увидел я знакомый силуэт.

Но вдруг меня ожгло, как будто ядом,

упало сердце в чёрную волну:

там кто-то был… стоял с тобою рядом

и с губ срывал заветный поцелуй…

И с той осиротевшею любовью

ещё до свадьбы сделавшись вдовцом,

я расстрелял, как раскалённой болью,

булыжником любимое лицо…

К ногам звезда стеклянная упала,

как лист последний, осенью звеня.

Как руки от морозного металла,

так отдирал себя я от тебя.

              ОТБОЙ

Забыл, как звать, и всё такое…

остались в памяти глаза,

а в них – лишь небо голубое…

и что-то я тебе сказал.    

Ты улыбнулась мне жар-птицей,

и сердцу стало так тепло,

как будто чёрную страницу

переписали набело.

Пусть непредвиденное время

наклало тёмное табу,

но и сегодня непременно

помчался я бы за тобой…

О, годы – бешеные кони –

умчали первую любовь,

и ни за что их не догонишь,

когда любви был дан отбой.

              УШЛА

Она ушла,

                 оставив недопитым

бокал вина…

                 И белых роз букет,

как символ

                 недоигранной сюиты,

ещё дрожал

                 немым ответом: «Нет…»