Людмила 

СВИРСКАЯ

* * *

 Мне чудится в ночи, как будто ветер стих,

И долгожданный штиль в судьбе моей нескладной.

Свобода и любовь – два идола твоих,

Войну ведёшь за них всю жизнь ты беспощадно.

Свобода и любовь – на острие меча.

Меж ними выбирать – жестоко и печально.

Свободу на любовь меняешь сгоряча.

Потом наоборот. И это неслучайно.

Свобода и любовь – что б кто ни говорил –

Две стороны одной-единственной медали, 

Как лестница в метро... но, правда, без перил.

И нас с тобой везёт в неведомые дали.

* * *

 Ни звука в доме плюшевом моём.

С твоим "люблю" я вскакиваю резво

И чудом где-то найденную джезву

Превозношу над маленьким огнём.

Пью кофе, размышляя в тишине

О том, каким сегодня день случится...

Твоя любовь ко мне в окно стучится,

Моя в твоём колышется окне.

Пусть будет мир, и воздух, и вода,

И замыканье рук на полминуты,

И молодость, что отдана кому-то

В обмен на счастье – раз и навсегда.

* * *

 Любовь в судьбе случается всё реже,

Порой переселяется из книг.

Я о тебе не думаю – я грежу

И наполняю смыслом каждый миг.

На свете страшно жить, коль сердце немо,

Не веря, не надеясь, не любя...

Не знала я, что жизнь моя – поэма

Лишь в две главы: с тобой и без тебя.

* * *

 Бредёт по дороге безумный философ.

Пронзительный взгляд, борода с сединой.

Сократ и Сенека, и Ницше, и Лосев

Шеренгой стоят у него за спиной.

Безумный философ. Не звание – титул!

Любитель ещё не исхоженных трасс.

Чужой и свободный. Мыслитель маститый,

На главный вопрос мне ответа не даст.

Теперь ты любим, мой безумный философ!

Расслабься, присядь у реки на бревне...

Не думай, что больше не будет вопросов...

Вот только ответы ясны не вполне...

ХОККУ

Крылья сложила

Под поцелуем твоим

Губ моих бабочка  

* * *

 Прячется летом любовь-невидимка

На васильковом лугу.

Твой поцелуй золотой паутинкой

Тянется с краешка губ.

Кажется мне: мы одни во Вселенной...

Сколько же в мире тепла!..

Слабость в ногах: паутинка колени

Тоненько мне оплела.

* * *

 Не мы ищем счастье – оно нас. Бездомно

И слепо, в колени нам тычется робко...

...Когда я люблю – не мешает никто мне.

Моя вдоль обрыва заветная тропка –

Навстречу тебе. Не свернуть, не отпрянуть.

Застыть на мгновенье в объятьях – и только.

Пускай всё потом зарастает бурьяном,

Пускай будет сладко и чуточку горько...

Становится сердце в любви безразмерным...

Весь мир в нём – не только при ясной погоде...

Любовь мы не ищем, пожалуй. Наверно.

Она неожиданно – раз – и приходит.

* * *

 Скажите: кому это всё-таки надо?

(Да я не о звёздах: ну что вы, ей-богу!)

О встрече с любимым – внутри листопада,

Который до неба засыпал дорогу.

Скажите: куда нам – направо, налево?

Иль просто обняться, не трогаясь с места?

В осеннем раю я внезапная Ева...

А яблоко... где оно – мне неизвестно...

Да нужен ли рай нам наскучивших истин?

Мы сладко пытаемся выйти из круга,

И наши ладони, как сонные листья, 

Лежат, чуть дыша, на плечах друг у друга.

* * *

 Теперь я женщина влюблённая,

Ещё и с ветром в голове:

Я снова ставлю на зелёное

В едва желтеющей листве.

Ты мне, удача, всё же выгоришь,

За локоть лето удержав...

Едва ли лёгким будет выигрыш

На самом кончике ножа,

Как след клубнично-абрикосовый,

Из детства тянущийся впрок...

А осень явится с вопросами,

В листве их пряча, между строк.

* * *

 Может, стоит поторопиться?

Опоздала и так уже.

Интенсивная терапия

Происходит в моей душе.

После стольких тупых прогнозов

И бессонных, в слезах, ночей

Я лечусь максимальной дозой

Бесконечной любви твоей.

Не сдаётся, увы, без боя

Ни один на земле недуг...

Нанесённые нелюбовью,

Зарастающие не вдруг,

Раны кровью пока сочатся –

Все слабее день ото дня,

От того, что сверхдоза счастья

Слишком действенна для меня.

* * *

У нас с тобой свиданье на крови –

В буквальном смысле. Пятая палата.

И пёрышко зелёного салата –

Лишь слабое свидетельство любви.

Крест-накрест пластырь и стерильный бинт,

Рука моя – поверх твоей ладони.

Прочитаны Руссо, Шекспир, Гольдони,

Блок так же, как и в юности, любим.

Зачем-то в них ищу напрасно я

То, что болит, волнует и тревожит...

Твоей руки исколотой дороже

Нет ничего на свете у меня.

* * *

 Целую через прорези бинта

Я вену твою вспухшую. Отныне

Жизнь как струна. Единственная. Та,

Что пела под смычком у Паганини.

Когда с трудом даётся каждый вздох,

Уже пренебрегаешь суетою...

С одной струною вместо четырех

Смеешься, плачешь – счастье непростое.

Или – напротив – всё как раз легко:

То помнится, то любится, то снится...

А мысли попадают "в молоко",

И рвётся прочь журавль от синицы.

Хоть счастья ключ – не от того замка

И жутко от предчувствия разлуки,

Люблю тебя. И счастлива, пока

Целуют губы. Обнимают руки.

* * *

На дне судьбы пошарь,

Коль счастье – стороною.

Любви хрустальный шар

Качался надо мною:

Парил, блестел, искрил,

Когда его задела...

И будто пара крыл

За ним виднелась белых.

Любимый, я и ты

Под крылышком у Бога

Хрустальный шар мечты

Раскачивали оба.

Но всё теперь прошло.

Осталось этой ночью

Полшара. И крыло –

Единственное. В клочья.

* * *

 Я теперь на скамье – запасной,

И душа – как пустая бутылка...

Ты стоишь у меня за спиной,

Осторожно касаясь затылка.

Оглянуться? Дотронуться? Но

Это будет навек – святотатство...

Эвридике теперь суждено

Без Орфея по свету шататься.

Кто ответит: к чему, почему

Мне лесами бродить и полями

И смотреть в непроглядную тьму,

Не боясь поменяться ролями?..

____________________

© Людмила Свирская