БЕЛЫЙ ГОРОД

Окрылённо светел и красив,
Словно отзвук яркого аккорда,
Возвышается над дольним миром гордо
Многогорбый города массив.

Он предстал в кольце своих дорог
Солнечным сплетеньем перепутий
И дробясь на яркие лоскутья,
Заявляет: «Мир не так уж плох!»

Я всего лишь мимолётный гость,
Преодолевая расстоянья,
Открываю тайны мирозданья,
А печаль мою: возьми да брось.

И откинув обречённость дня
На судьбу свою гляжу с укором…
Я уже влюбился в этот город, 
Но дорога вновь зовёт меня.

***

Напрасной верою согрет,
Ищу в пути затёртый след.
В своих терзаниях бессилен:
Пылю, мотаю вёрсты, мили,
Записываю сонный бред.

Звезда моя ещё горит,
Но тлеет боль и зреет крик.
Я в треугольнике запретов
С хандрою спорю и при этом
Ужасно хочется курить…

НЕМОЙ ГОРОД

Этот город немой – не мой,
Он как глыба завис надо мной,
Я боюсь его пагубной тени.
Переулков запутанных сеть
Заставляет на небо смотреть
И тянуться к нему как растенье.

Здесь хандра неизбежно близка,
Что-то шепчет во тьме у виска,
С каждым днём колготней и тревожней.
Эти улицы в липких огнях
Отравляют и губят меня.
Я не житель, я – просто заложник.

Но кричу я в просвет небес:
«Я не брошу мне данный крест,
Как бы этого ни хотелось!»
И зажав от тоски кулаки,
Ухожу под покровы ракит,
Проклиная постыдную смелость.

Этот город, как блудный блюз,
Я почти что его боюсь,
Закрывая глаза и сердце.
Этот город – моя западня,
Он однажды погубит меня,
Никуда от него мне не деться.


ВЕСНА ЛЕГКА

Весна легка, как бабочки полёт,
И город мой, предчувствием объятый,
Всё ждёт у кромки быстротечных вод,
Когда зарянка звонко запоёт
Над тихою речушкой Скотоватой.

Апрель среди контрастов городских
Кружится снежнокрылым серафимом…
Холст улиц ловит нежные мазки –
И эти тонкие, как чувства, лепестки
Горят огнём любви невыразимой.

***

Сегодня апрель, а завтра уже суббота.
Сейчас – полнолунье, а утром – уже выходной…
И пусть этот праздник обходит меня стороной,
Но в воздухе зреет немыслимо светлое что-то.

И всё что меня влекло, но в рамках держало,
Охватит предчувствием счастья, волнуя, пьяня,
Стою на пороге рожденья великого дня…
Ещё царит смерть, а завтра где её жало?

***

Ни сума не выпала, ни тюрьма.
Груз ослепшей истины
Да веры вязь…
Елизавета Хапланова

Дней твоих нетронутых злой тоской,
Не напрасно жизнь сосчитать взялась.
Ничего надёжного под рукой,
Лишь путей расхристанных тает вязь.
Твой духовный знак стал звездой мирской,
Слава скверная по земле прошлась.
И кричат вослед: «Мол, такой-сякой,
Что ж тебя неистово тянет в грязь?»

Что ответишь им, агасфер-босяк?
Оправданий нет: ни отнять, ни взять,
А ручей любви без людей иссяк,
И забыть никак, и вернуть нельзя…
Твой задор поник, весь твой пыл обмяк,
И ревут ветра, и грозой грозят.
Загубить себя – это ль не пустяк?
Вновь теряется в бурьянах стезя…

РАСЦВЕТШИЙ ИЮНЬ

Июнь расцвёл – не передать в словах: 
Бревно из бруствера пустило в рост побеги,
К окопам подступила мурава.
Земля кружилась словно голова,
И время ехало на солнечной телеге.

Стеной взошли чабрец и молочай,
Был мир в тот миг почти что идеален.
Войною пахло как бы невзначай,
Спадал ремень с натёртого плеча,
И Ангелы-жнецы обстрела ждали.

*** 

Заканчивай, браток, хандрить,
И ждать подачек у корыта…
Передо тобой минойскиий Крит,
И лабиринта пасть открыта:
Судьба сегодня даровита
И синим пламенем горит.

Да будь, что будет! Первый шаг
Всегда сдаётся крайне сложным.
Дрожит испуганно душа,
И распаляется тревожность,
Но коль даёт добро таможня –
Шагай, тут нечего решать.