Лариса
ЛУКАШЕВСКАЯ
 

Мы друг другу...
 
Синий дым полуночный.
Стылый чай на столе.
Мы привязаны прочно
Пуповиной к Земле.

Словно клещ ядовитый,
В эту землю впились.
Мы друг другу привиты,
Мы почти прижились.

Мы иному свобода.
Мы кому-то тюрьма,
И ошибка природы,
И природа сама.

Память юности вешней,
Дня грядущего новь.
Мы друг другу надежда,
Мы друг другу любовь...



Стихи состоят не из слов
 
Стихи состоят не из слов,
Что ложь, изрекаясь, таят –
Из мёртвых петель и узлов,
Из нервов стихи состоят.

Из детских забытых обид,
Из стука сердец и колёс,
Трубы, что в потёмках трубит,
Борьбы, и бессилия слёз.

Из яда в душе и крови,
Но кровь не берите в расчёт.
Стихи состоят из любви
Что в сердце, как лава течёт.

Стихи состоят не из слов,
Стихи состоят не из слов...



Листва опала
 
Листва опала. Вороньё
Клокочет, будто торжествует.
Всему, что в мире существует,
Есть назначение своё.

От А – до Я, и вновь до А
По кругу всё вперёд стремится,
Едва перевернёшь страницу,
И вновь зашелестит листва.

Заметно, скрыто ли от глаз,
Но будет всё иным отчасти,
И представления о счастье,
И красота, что скрыта в нас,

И день, и полночь, и рассвет,
И поцелуи на закате,
И звёздная на небе скатерть,
И глаз любимых тихий свет...

Листва опала...



Капля
 
С неба капля падала мятежно
На мою раскрытую ладонь,
В тишине потрескивал огонь
В декабре промозглом и бесснежном.
Было небо, словно серый зонт,
И стояли тополя рот фронт.
Всё текло, менялось неизбежно,
И ничто не оставалось прежним,
Ни земля, ни путь, ни горизонт.



Сон Эвридики
 
Сосуд былого дня испит,
Мы входим в царствие Морфея,
И льётся музыка Орфея,
И Эвридика мирно спит.

Свеча во мгле ночной горит
Сомненья гложут Прометея,
Любовью бредит Галатея,
Отбрасывая ложный стыд.

Не утомляет труд и быт,
И Афродита молодеет,
Но звёзды яркие редеют
И небеса молчат навзрыд.

Прошедший день почти забыт.
Как бога, будущность лелея,
Преображается Психея,
Но смысл событий не раскрыт.

Сосуд былого дня испит...



* * *

То ли было в детстве босоногом!
Удивлялись мелочи любой,
Много было смеха, правды много
И отваги быть самим собой.

Но потом куда-то подевалось...
Отцвело, опало, умерло,
Или в нас скукожилось и сжалось,
И теперь, как бабочка в стекло

Бьётся о невидимую стену,
За которой тот, знакомый свет –
Свет любви, простой, самозабвенной,
Где ни пустоты, ни страха нет...

Сгинь, тоска... во мне былое – свято,
Длится эхом, песней в глубине,
Вновь на всю округу пахнет мята...
Мама снова кашу варит мне...

Мир и дом, где папа жив, мне снится,
Отпускает детская вина,
И поёт, тревожит сердце птица
На меже реальности и сна.



Повод
 
И дым отечества, и дым
Ближайших лет и перестроек,
Всё – про всеобщий культ еды,
Про нескончаемость попоек,
Про несвободу от оков –
Салют предательству и мести, –
Про одиноких стариков,
Про «Ну-ка, навались все вместе»...
Про бездорожье на Руси,
Про свет и тьму дороги дальней,
И падший ангел голосит
Об искуплении тотальном.
Но живы Бог и пилигрим
И гениален лепет детский
В то время, как давно пал Рим
И для гульбы есть повод веский.
И дым отечества, и дым
Тех юных лет, чуть зримый, дальний...
И свет мерцающий звезды,
Непостижимый и печальный...



Паутинка
 
Как эта паутинка меж ветвей,
Блестящая на солнце величаво,
Мы тоже есть... имеем это право,
И покидая шумные причалы,
Уходим в жизнь, себя доверив ей.

И волны накрывают с головой,
И веру попирают иноверцы,
И хищники таранят прямо в сердце,
Но шепчет сердце: «Ты живой, живой...».

И, начиная новую главу
Своей неугомонной одиссеи,
Надежду у неверующих сея,
Держаться привыкаешь на плаву.

Ты выбираешь не идти ко дну,
Но манят глубиной молчанья – рыбы,
И становясь неуязвимой глыбой,
Ты, как ловец, стремишься в глубину.

Подпитаваясь мощью бурных вод,
С души снимаешь камень суеверья
И, глубину упрямым взглядом меря,
Себе твердишь: «Ты вынернешь»... вперёд!..

Как эта паутинка меж ветвей,
Блестящая на солнце величаво,
Мы тоже есть...



Своё время
 
Проходит всё, не зная ни возврата,
Ни слёз, ни слов, ни страсти, ни мольбы,
И ты, прохожий, вновь спешишь куда-то –
К своей судьбе ли, прочь ли от судьбы?

Ты выбрал путь, проторенный, широкий,
Где преступленья – чьи-то и ничьи,
Где всей толпой мы страшно одиноки
На пике той великой толчеи.

Когда-нибудь, свой выбор проклиная,
Всем существом до самых хромосом
Ты вдруг поймёшь, что есть тропа иная,
Где каждый шаг реален и весом.

Где ты есть ты. И мы. И каждый – равный.
И пред тобой лишь собственная тень...
Пройдёт и это, всё течёт исправно.
И будет ночь. Но после будет день.



Настрой
 
Настроиться на голос совести,
Частоту радости,
Чистоту помыслов.
На божий промысел.
На кротость и кратость...
На глубину отношений
И на близость – её высочество.
На широту познания,
Многоликость любви
И неотступность печали.
На волну творчества,
На бесконечность совершенства
И относительность конца и начала.
На выбор между верностью и предательством,
Между риском и обстоятельствами.
Между надеждой и определённостью,
Синицей в руке и журавликом в вышине...
Оставаться на этой волне.

Прожить, испытать многократно –
Самоотверженность и отдачу,
Риск и удачу,
Отвагу и дерзость принять бой,
Мужество быть собой...
Не позволять себе пустых вольностей...
Освоить, впитаться в этот настрой,
Целиком и полностью.

_____________________
© Лариса Лукашевская

___________________________________________________
 © Международная поэтическая группа «Новый КОВЧЕГ»
https://www.facebook.com/groups/230612820680485/