Елена
АЛЕКСАНДРЕНКО
 

* * *

Тень в просвете что-то пишет,
Я ловлю обрывки строк.
Сонный снег в окошко дышит,
Разжигает серебро.

Эти символы и знаки
Разгадать не суждено.
Древних лет седая накипь
Затуманила окно.

Перевёртыши метелей,
Мыслей белая тюрьма,
В перевёрнутой постели
Не сойти бы мне с ума.



* * *

К чему нам от зеркал таиться,
Когда стареют наши лица,
И «паутинки» не смахнёшь…
И сердце, как в тумане ёж, –
Стучит и ходит всё по кругу,
Потерянного ищет друга.

И мир срывается с петель,
Ведь, столько в нём моих потерь.
И горькой памятью горя,
Красны листы календаря.
А в красном – чёрные кресты
Той немоты и пустоты,
Беспомощных напрасных слёз
И безответен мой вопрос.

О, сколько надо нам молитв,
Когда душа болит, болит
О каждом, кто за гранью той,
Не обогреть тот путь свечой.

И с прошлым мы обручены –
На память мы обречены…
И время всюду ставит метки,
Рисуя родинки и сетки,
И дальний свет в колодцах глаз
Куда-то всё уводит нас.



* * *

Я в мир пришла суровою зимой,
Когда январь метелью белой злится,
Когда фонарь во тьме горит свечой,
Пустыни снежной высветив страницу.

Кому-то улыбалась я во сне,
Тепло у колыбели мама пела,
А за окошком сонный падал снег,
Который я ещё не разглядела...

...Повсюду рассыпая звонкий смех,
Переполняясь чувственною силой,
Я растопила тот январский снег,
Что от рождения в себе носила.



В СОЛНЕЧНОМ СПЛЕТЕНИИ
 
...А жизнь дрожит тревожным пламенем
В сплетенье солнечном моём –
Волненье, как перед экзаменом
Или под строгим взглядом маминым,
Который вхож в любой проём.

Теперь миры у нас раздельные,
Но для неё открыт мой дом.
Летят из детства колыбельные
И ластятся, как псы метельные,
Поют и плачут за окном.

Но почему душа в смятении
И сердце гулкое болит?..
Мне снится мама к дню рождения,
И силой в солнечном сплетении
Новорождённый свет разлит.



МАМА, Я И ЛУНА
 
В детском саду я сижу дотемна.
Мама в пути ко мне, где же она?
Няня мурлычет, как добрая кошка.
Я долгим взглядом пронзаю окошко.

Дверь потихоньку скрипит вхолостую,
Я уж давно ничего не рисую,
Сказок не слушаю и уговоров,
Дышит от ветра ожившая штора.

Дети все с мамами дома давно...
Тополя ветка скребётся в окно,
Няня меня обнимает, как мама,
Я же молчу в ожиданье упрямо.

Ночь на дворе, никого там не видно.
Можно поплакать, уж очень обидно.

Вдруг силуэт, чуть размытый, знакомый,
Ну, наконец, я почти уже дома!
Мама, зачем ты опять опоздала?
Ты обещала, ведь ты ОБЕЩАЛА!

Шли мы втроём: мама, я и Луна.
Мама была так устало-грустна.
В сердце моём угасала обида,
Кто её видел? Никто и не видел.

Может быть, рядом шла чья-то вина,
Да расплескалась до самого дна.
Всё уж в порядке и близится дом,
Тихо знакомые песни поём.

Видела я, как спешила Луна,
Точно решила меня обогнать.
Мама кричала мне: «Не упади!»
Ну а Луна всё ж была впереди.

Я говорила: «Бежит, ну и пусть,
Просто она освещает нам путь».
Мы у подъезда, Луна у окна,
Словно в квартире уже зажжена.

Мама мурлычет, как добрая кошка.
Я засыпаю на лунной дорожке.
В мире огромном стоит тишина,
В нём только мама не спит да Луна.



КАК ЖАЛЬ...
 
Как жаль, что не помню родного лица.
Всё в памяти давней туманно...
Остались в младенчестве голос отца,
И всё, что так в детстве желанно.

Как жаль, что не помню родного крыльца...
Вся жизнь моя – как половина
Разбитого чьей-то виною кольца...
Забытая мной Украина.

И траурной лентой дорога молчит
О том, что когда-то случилось.
И это молчанье полынно горчит
В надежде на Божию милость.

О, мама, зачем ты скрывала всё то,
Что скрыть и забыть невозможно?
Влюблённые письма на Дальний Восток...
Они так светлы и тревожны.

В неведенье я потеряла покой,
А время чинило преграды...
Во сне я шепталась с далёкой рекой,
С листвою отцовского сада.

И я наяву ощущала ту нить,
Что прочно сплеталась с душою.
Так небо с землёю нам не разделить,
Чтоб вызрело что-то живое.

Я путалась в мыслях, искала слова
Для нашей несбыточной встречи.
Который уж год улетала листва,
Но время, как видно, не лечит.

И писем живых запоздалая грусть,
Возможно, в пути затерялась.
Сквозь тяжкую боль, в одиночестве чувств,
Плыла о несбывшемся жалость.

И вдруг, словно гром среди ясного дня:
Ненастье в казённом конверте.
В нём несколько строк от чужих для меня,
Жестоких – о папиной смерти.

Теперь уж ничем невозможно помочь…
Так мы не узнали друг друга.
Пойми и прости опоздавшую дочь,
Идущую замкнутым кругом.

Пойми и прости, и мой сад освети
Донецкою спелою вишней,
Ты чуткой душою во мне прорасти
По воле небесной всевышней.



МОЙ БЕЛЫЙ ЖУРАВЛИК

Сплету тебе рубашки из травы,
На каждый мёртвый день – одну живую.
Плесну чуть-чуть небесной синевы:
Очнись, вернись, я без тебя тоскую.

Что делать, как закончится трава?
Тогда я попрошу тихонько небо
И стану белые вязать из снега,
Ведь я жива, пока ещё жива.

И будет тёплым этот снежный пух,
И ласковым, как ангельские перья.
Спасёт тебя мой устремлённый дух,
Ведь я живу, по-детски в чудо веря.

Ты помнишь: в сказке девочка жила,
Для братьев доброю сестрой Элизой.
Рубашки во спасение плела,
Когда беда ей бросила свой вызов.

Вот так и я готова руки жечь,
И никому не говорить ни слова,
Чтоб тающую жизнь твою сберечь,
Укрыть её скорей от взгляда злого.

Но нет травы и на исходе снег:
Последнюю рубашку не успела...
Восходит в небо близкий человек,
И улетает – мой журавлик белый.



КОЛОКОЛ БЕДЫ
 
…И мне мою дорогу не осилить,
Когда совсем нелепо и не в срок
Уходят те, кто в сердце прочно жили,
И в каждом был неповторимый Бог.

Теперь хожу, смотрю в чужие окна.
Сиротства ощущаю неуют.
И под дождями одиноко мокну,
Любимые здесь больше не живут.

И оттого вдруг стал чужим мой город,
И чаек крик – как колокол беды.
Ушли родные, те кто был так дорог,
У моря затерялись их следы...

И столько раз менялись все соседи
В том доме, где я девочкой росла.
И только память постоянно бредит
Да расправляет надо мной крыла.



СТИХИ ПРИХОДЯТ ВО СПАСЕНИЕ
 
Дороже золота осеннего
Мне и не нужно ничего.
Стихи приходят во спасение,
И пусть спасут, хоть одного.

Как будто бы строка – соломинка
И друга верного рука,
И жизнь над пропастью не сломлена,
Надежда верою крепка.

Один поэт сказал в отчаянье:
Мол, рухнет мир, к чему стихи?
Но вдруг взойдёт зерно случайное...
И вновь простятся нам грехи.

Сольются исповедь и проповедь
На тонком лезвии огня.
Спасти себя и мир непросто ведь,
Христовы истины храня.

Заколосятся строки светлые,
Наполнят светом чей-то путь.
Поэты – люди неприметные
И одиночество их суть.

По слову вескому и прочному
Ступай без страха и иди.
Не дай утешиться порочному,
В плену его не пропади.

Поэты, вовсе не безгрешные,
Дороги их – черновики.
Рассеивая боль кромешную,
Несут свечу свою – стихи.

Любые беды – мысли тёмные.
Мы сами всюду сеем зло...
Одумайся, страна огромная!
Покуда всех не размело.

Покуда мы не стали листьями,
Ослепшими, осенних дней,
Покуда сохраняем истины
Земли, и живы вместе с ней.

Чем мысли чище и бессмертнее
И милосерднее душа,
Тем красота земли заметнее,
И легче небом ей дышать.



И СТАНЕШЬ ЖИТЬ СРЕДИ СНЕГОВ

…И в бесконечном поле снов
Меня не встретишь ты однажды.
И станешь жить среди снегов,
Томясь мучительною жаждой.

Не соберёшь признаний впрок,
Тех, что всегда необходимы.
Тех, что когда-то не берёг,
Не понимал души ранимой.

И будут вечера тихи,
Пусть их покой никто не тронет...
Ты будешь давние стихи
Отогревать в своих ладонях,

Ласкать, как брошенных котят,
Жалеть, любить и удивляться...
И знать, чего они хотят,
И понимать, чего боятся...

______________________
© Елена Александренко

___________________________________________________
© Международная поэтическая группа «Новый КОВЧЕГ»
https://www.facebook.com/groups/230612820680485/