НАТАЛИЯ ХОРУНЖЕВА


* * *
Какое грустное веселье:
Уже приходит новый год.
И пьёшь отравленное зелье
Несостоявшихся забот.

Год пролетел, и ожиданья
Напрасны – он не оправдал
Твои надежды. А желанья
Другому году передал.


* * *
Луна – почти что, белый шар,
Свечения гало.
Мороз узором клеит пар
На мёрзлое стекло.

Играет легкая метель,
А в доме лишь светлей –
Полна рождественская ель
Искрящихся огней.

Как пахнет яблочный пирог –
Корица и ваниль.
Шампанское и пряный грог,
Огонь, свеча, фитиль.

Сочельник, ужин на двоих
И ночи волшебство.
Любовь и свет в глазах твоих.
А завтра – Рождество.


* * *
Прокрался в шарф кофейный аромат,
А на губах уже и привкус вишни.
Предполагаю, будто хиромант,
По линиям огней, куда я вышла.

Глотаю чашку кофе на ходу
И круассан, такой же, как в Париже.
Я снова час у отдыха краду –
Ведь Новый Год всё подступает ближе.

Гранд Плаза, я у левого крыла,
Куплю игрушки: шарики и свечи,
И домики из дутого стекла,
Мы вместе проведем последний вечер.

Горит в огнях расцвеченный бульвар,
И елка скоро будет зажигаться.
И ты снимаешь черный боливар:
Я вовремя успела: десять двадцать.


* * *

Мы опять в дороге. Дремлет луч
На стекле оттаявшем вагонном.
А мороз безжалостен и жгуч,
За окном в пейзаже монотонном.

Тихо говорит радиосеть:
О горячих дышащих вулканах.
Ну а мы пытаемся согреть
Хоть немного руки на стаканах,

И, глотая жадно канапе,
Запиваем их лимонным чаем.
Снова для двоих одно купе,
Поезд нас отчаянно качает.

Но теплеют к вечеру глаза.
А ещё теплей – комок у сердца.
Мы снимаем на ночь торбаза
И на нижней полке будем греться.

Где-то сопки – снежною каймой.
И тайга в таинственности строгой.
И кусты, подкрашенные тьмой,
А на небе месяц златорогий.

Между нами пробегает ток,
И тела, как прежде, невесомы.
А вернёмся – каждый в свой поток,
И опять – как будто незнакомы.

г. Днепр