Алексей Торхов

22 июня. Берег реки Стикс

Умывая ноги седой росой
(померещится же такое!),
босоногая,
юная,
с длинной косой,
шла по полю «ещё не боя»...
Одноклассница?
Суженая?
Жена?
Каждый видел своё в прицелах.
Так доступна в биноклях.
Обнажена.
Шевелила губами.
Пела?
Ахнет небо.
Пули начнут круговерть
и затеют игру в пятнашки...
...в ожидании боя юная Смерть
на венок косила ромашки...
О примате белого стиха
Ночью плакали звёзды.
Я встал. Отряхнулся от снов.
Вышел. Потрогал воздух.
Свинцов!
Твёрд, как подушка мачехи.
И даже колюч,
словно мишень на спине.
Бог
вдыхал воспалённое не-
бо
со сгустками туч,
а выдыхал стихи…
Прозрачны.
Тихи…
И

првородными крестиками
вышивал по небу самозабвенно…
С видом слепого.
Наощупь.
Стихи были белые-белые.
Как снежная площадь.
Словно фантом…
Сначала, как водится, было – Слово.
Рифма – была потом…

Сеятель птиц

Работа не хуже других –
Птиц швырял каменьями в высь.
Чтоб облака в экстазе зашлись!
И чтобы по небу – круги!
Сеял певчее семя горстями –
Птицы бились в глазурь небес.
И кричало мольбой к тебе
Пернатое небо в бездонной яме.
Птицы стучались в высокое «что-то».
Рвали, как струны, жилы…
Зато те, что прижились –
Заколосились. Взошли полётом…

* * *
Абсолютная Родина-мама…
Запредельна твоя природа –
без вопросов на всё ответ…
Я боюсь – ты умрёшь при родах!
Потому – не спешу на свет,
хоть дрожит пуповина храма
колокольною кодой…
На алтаре седин
Жни меня. Оставляй в снопах
между стылых минуток-льдин.
Зацеловано. Голо.
Возложи волосок на алтарь седин.
С головою заройся в мой пах…
нущий небом голос:
«…ныне вдохом с тобой един
стыну как завтрак как дымный чай
как погоны у пленного на плечах
как звезда которой некуда пасть
и уже нет сил излучать всласть
над алтарём седин…»
Стонами измеждометив явь,
возложи волосок будто «отче на!»...
Поцелуями устало пиявь.
Обессилена. Обесточена…
«…три девятки число человека
девятьсот девяносто девять раз
я хочу целовать тебя в кои-то веки…
настежь открытых глаз…»
Спелеологи смысла
…все заплывы во глубину
патентованы Атлантидой…
(А.В.Тор…)

Спелеологам смысла
цепляют на шею сухпай:
«Докопаешься – быть тебе сыту!
Покуда же…»… Сплюнув на пол,
крестят в спину…
И кассир,
охреневший святой Николай,
зачерпнув из казённого сита,
выдаёт на расходы обол.
Осторожно, как ржавую мину.
Инструктирует:
«Лучше ложить под язык! –
(чтоб не звякал о фиксы)
сгодится:
ТАМ каждый ручей мнится Стиксом;
а каждый старик –
завязавшим Хароном,
закопавшим весло,
избегая контактов
с тяжёлой водицей…»…
А потом жуёт губы без слов.
Молитвой. Вослед этим хронам…
«Перейди меня вброд аки посуху.
Вычерпай впрок
или выжги калёным…
Даже в сказках – и даже железному посоху
назван срок…
Посему возвращайся.
Желательно – одушевлённым…»
Я стою рядом с ним. Ещё тот…
Невесомый повеса.
Спелеологам смысла
бессмысленно петь между нот
(то ли случится дальше!)…
Лучше выдать им по камертонне
для сверки удельного веса –
страховку от фальши…


«Вы дойдёте! 

Крамолью проев этот мир.
Вы докажете: Слово, увы, состоит из молекул!
И упрётесь в подземную реку.
И рискнёте испить…»
…Я стою на поверхности.
Каменной бабой в степи.
Я по самое «нынче»
корнями врастаю в планету.
(где-то хнычет
судьба-феминистка с разбитым корытом,
выбирая свой спам
из дырявых сетей Интернета)…
Я вдыхаю бездонное небо.
Дышу нефильтрованный Космос.
Он – ближе, чем рядом!
Вдыхаю:
«Всё ценное спрятал Господь
на самом открытом
осмысленном месте,
доступном для взгляда…»
Я вас жду.
Вымирающий стерх
на незыблемой тверди.
Вечереет. Как сны,
проступают кресты…
Но, увы, с той глубинной войны,
где всерьёз
и где дым коромыслом –
в звуках марша Аида по версии Верди –
возвращаются только кроты.
И таращатся слепо наверх,
восхищённо не ведая звёзд…
Будь земля им и пухом и смыслом!

Реквием
 маме

зачитанных тел тома…
душ откровенья липкие сны…
по городу бродит зима…
в овечьей шкуре весны…
и это пройдёт и то…
сморкнётся в накрахмаленный день…
на крылья накинув пальто…
по городу бродит тень…
по городу бродит век…
с лицом отставшего от своих…
меняется (сам с собой!) человек…
от сих до псих…
кони близостью бездны дрожат…
но дрогни сам и понесут…
из плена – кровинкой по краю ножа…
к своим да на страшный суд…
молча – а судьи кто?..
послушают плач надорванных жил…
скажут виновен именно в том…
НепониМАНИЯ

лепит нежную бабу…
без суржика и блатыни…
языка острый приступ…
…

тебе говорю дабы…
не быть услышанным ныне…
быть непонятым присно…

Война

это осень генеалогических древ…
голые ветки в агонии дирижируют…
…жируют…
во время чу!
мы в нужное время в нужной мессе…
умерев…
вместе…
звучим как «до» нашей эры…

плачь яро…
плачь яро славна…
плач яра бабьего…
листья устилают брустВеры…
застят прицел Его…
застят глаза…
навзрыд…
никто не против…
ничто не за…
и никто не за…

быт…

просто жестокий быт…
Капля вечера
вечер синих и сизых смол…
не вдохнуть не отлипнуть не…
ни амнистии ни трамвая…
…

капля вечера убивает…
лошадь загнанную во мне…
и сползает слезой на пол…

Летний СМОТРИПТИХ

1. ЛИЛОВО

И был июнь. И вначале было – лилово.
И этим лиловым была Лилит.
Были б слова – замолвил бы слово.
А так – лишь имя болит…

2. ПУРПУРНО

Июля пурпуританский уклад
не позволяет дни ронять мимо урны.
Играем себя в пурпурных ролях…

…

Знаешь, я несказанно рад,
что ты тоже воспитана дурно –
вся на шарнирах от февраля…

3. ФИОЛЕТОВО

Вечереет. Между собакой и волком.
Август всё больше становится фиолетом.
Стынущим на излёте осколком.
Сгустками умерек. Вскрикошетом…

ВОЕНКОМАТерное заклинание

Украина, оно тебе НАТО?!
(А.В.Тор…)

каждая пуля хочет летать
гнёзда вить в сердцах матерей
(для того она и отлитá!)
матерей, мой щенок, матерей…
зверь, который прописан в нас
терпеливее всех зверей
в этот яблочный елеспас
матерей, сосунок, матерей…
голос крови хочет звучать
хоть оглохни, хоть уши сбрей,
да хоть в глотку свинца печать
изматерись, но матерей…
каждый прицел будет искать
на кого возложить свой крест
родина-мачеха-военкомать…
как на нерест – на матерест…
вдовы как на бал с корабля
(от «матьихъё!» до «матьтерез»!)
съедутся уже скоро, бля!
кто последний на матерест…
мамка с возу – кобыле ле…
рады лебедь, щука и рак
изматерев лежат в золе
югославия и ирак
военкоматом в три этажа
воет-высится матерест…
…если ТЕБЯ суждено рожать
то хотя бы скорей матерей…
…суррогатная военкомать
ждёт не дождётся своих зверей…

Эпикриз

Наполниться молчанием. До судорог.
Кормить с ладони ближнего. Собой.
Набраться допьяна кредитов. У дорог.
Но заплатить единожды. Судьбой.

Проститься с бытом. И, собравшись с силами
(чтоб вместо воздуха – наверняка!),
хватить зубами ампулу с чернилами,
зашитую в углу воротника…

* * *

Неизречённого перегрузки
рвут горло, вскрывают грудь.
Меня пока переводят на Узкий.
И на Окраинский. Самую чуть…
Извращённое слухом – есть ложь.
Пусть чётче звучат окраины!
Лишь в звучании слово – нож…
…соединивший Авеля с Каином…

Когда я умру

Когда я умру... ты вздрогнешь в своём мирке.
Не плачь, так бывает. Найди себе новую кожу.
Минутка последняя пульсом зайдётся в истерике.
Век прожит...

Когда я умру... взлохматится облака край.
Душа не вписалась. Летать не простое дело.
Тебе б на секунду раньше крикнуть – не умирай!
Успела б...

Когда я умру... сигналом забьёшься сети.
Терзая звонками и тишину, и Вечность.
«Оставьте своё сообщенье.
Пока.
Абонент в Пути.
Во Млечном...»
© 45-я параллель, 2007.