Ася Векслер

 
Данность

Жить недолго – до смерти обидно.
С будущим, что кануло безвидно,
новое мгновенье не срослось.
Что могло бы сбыться, не сбылось.

Долго жить хотелось бы. Но трудно
поменять места, где многолюдно,
на пустырь, где близких – никого,
самых дорогих – ни одного.

А у тех, кто цел, свои заботы.
Им неважно, кем ты был и кто ты
есть, и что ты мог, а что – не смог.
Но не нами установлен срок.

Ну, а если, возымев причину,
кончить жизнь по своему почину,
в тёмный слух упрётся реноме:
был такой-то не в своём уме.

* * *

Не призраки, а признаки старения,
не вздумайте войти в стихотворение.
Спускайтесь вниз, а мне наверх по лесенке
без отклонений в нормативной лексике.

Сквозняк уносит жалобы дорожные.
И не нужны движенья осторожные.
И линии судьбы не все прочитаны,
а верхние ступени не сосчитаны.

Семь пятнадцать

Не взглянув на часы, до минутки
знаю, сколько на них. В полусон
пробивается отзвук побудки
отведённых на вырост времён.

Чётко слышен из лет-недоростков
папин голос, пока в глубине
проступает Васильевский остров,
а не улица Исланд в окне.

Жизнь в эскизе, вчерне. Я спросонок,
и у зеркала заспанный вид.
Семь пятнадцать сейчас. А семь сорок –
только то, что ещё предстоит.

Напишу апельсины на блюдце,
блики света с касаньем теней,
знать не зная, насколько – проснуться –
станет многих желаний важней.

Семь пятнадцать. Не поздно, не рано.
Если вдруг не проснусь, разбуди.
Мне теперь на великие планы
явно тесен виток впереди.

Круговорот желаний

Быть почти что имяреком,
сдержанной натурой.
Стать публичным человеком,
знаковой фигурой.

К сильным мира прикоснуться.
Вспомнить о начале.
И калачиком свернуться,
чтоб не замечали.

На воздухе

Закат на убыль. Улеглась шумиха.
Молись о том, чтоб не случилось лихо.
Не по канону просьб твоих реченье,
но ловит их небесное свеченье.

Луна раскрыла купол парашютный,
светящийся и несиюминутный.
И звёздочка под ним, как человечек.
А у Всевышнего – автоответчик.

И есть предположенье: может статься,
совсем, как ты, он вышел прогуляться.
Пора передохнуть, – ведь не мальчишка.
Пусть держится. Иначе всем нам крышка.

Без имиджа

Фотокамерой меня снимешь
цифровой, – «Зенит» забыт прочно.
Поздновато заводить имидж,
цепкий облик угадав точно.

Было рано, а теперь – звёздно.
Облачась не в чёрный, так в белый,
в бубен славы колотить поздно.
Но зато полным-полно дела.

Быть кумиром не притязаю.
На ветрах и в тесноте комнат
те, кто знают, те и так знают,
а кто помнит, тот и так помнит.


© Ася Векслер, 2000–2012.