Владимир Мантуш

Родился в 1967 году в городе Новогрудке. В 1996 году окончил Минский техникум советской торговли по специальности правоведение. С ноября 1994 член Белорусского литературного союза "Полоцкая ветвь". Печатался в коллективных сборниках "Ладья", "Поворот", "Русло", "Побеги" и "Острова", в альманахах "Полоцкий летописец", "Катарсизм" и "Полоцкий альбом". Авторские книги стихов – "Сквозь" и "Чужое зло".

ДОЛЯ

* * *

Губительный дым папирос
в несчастье – целебный нектар.
Мужчину терзает вопрос:
– любимая, разве я стар?

Скандальное кушанье – чай.
Вкусил, и, ей-богу, с тоской
выплёскиваю невзначай:
– да здравствует мир и покой!

… Расту. Понимаешь, расту;
(спасибо хорошим стихам!);
отсюда – отпетый хвастун,
поэтому – признанный хам.

Конечно, мы разные, но
союзник любви – компромисс;
и думать о смерти – грешно
и несвоевременно, miss.

Воспитанная суетой,
воспетая Музою, ты –
напрасно шумишь красотой
и жжёшь за собою мосты.

Разбитая чашечка – мне,
нежданному гостю – цена.
(– По чьей, дорогая, вине,
уже не летает она?)

Твоя колокольня – набат
неопровержимых обид…
А люди нормальные спят.
А город огнями горит.

Свирепствует ночь… И пока
мы вместе – от нас не уйти…
Из всякого ли тупика
мы выход умеем найти?


* * *

Зимую я нынче сносно.
Недоумевалы, чу!
Смеркается. И морозно.
Нахлынуло. И мычу.

Какие у парня леты! –
и палочка! и пенсне!
Алёна, трюфель, газеты,-
ничто не мешает мне.

...Дурёха, кончай ломаться!
Не девочка уж, поди.
Дай вникнуть и оклиматься,
дай кончить – и уходи!

Распутная. И нагая.
И злая. И мы одне.
Бесславно изнемогая,
свидание дарит мне
поэзия...

Доля

Нашарьте нищему монету –
тому невмочь.
Нашарьте нищему, а нету –
подите прочь!

Рабы утех и шоколада.
и сытых рож, -
Бедняге лишнего не надо,
нашарьте грош!

Бедняге надобно немного:
лишь тот да те...
Не экономьте, ради бога,
на доброте!

О снисходительности трубим,
беду губя...
И улыбаемся. И любим
себя, себя...


Змея

Пропади ты пропадом, красота!
И фигура с грацией, пропади!
Я пригрел змею на своей груди,
осязав меня, – укусила та.

Сколько их, истоптанных башмаков?!
Коротаем век и текилу пьём.
Мы целуем змей испокон веков
и свою беспомощность признаём.

Ледяная тварь нацепила бант.
Ледяная особь теперь моя!
Ресторан. Придворная. Прейскурант.
Ананас. Шампанское. И змея!

Выгребай монету из кошелька –
и бери любимую, и топчи.
Как же ты уродлива и мерзка!
О своих достоинствах умолчи!

Но гадюка бабочкою парит,
и меня пытается погубить.
И пылает, хищная. И горит.
И терпеть любимую! И любить!

Обратил вниманье – и не удел.
О несносной гадине песнь моя.
Я впервые к женщине охладел.
Осторожно, женщина, ты – змея!

Чужое зло

Невзрачно, но неумолимо, –
ступала прочь, ступала мимо.

Но прежде шавка, то и дело,
привлечь внимание хотела.

Смеялись с уличной уроды:
– И голодна, и без породы.

И, находя беднягу жалкой,
кидали кость и... били палкой.

И, удивлённая нимало,
четвероногая хромала.

И дол, сторонкой, оглашая,
брела поникшая, чужая...

Невзрачно, но неумолимо, –
ступала прочь, ступала мимо.

Я наблюдал, и мне казалось,
ей ничего не оставалось.

* * *

На расправу себя отдам
в давке уличной палачу.
Ходит с критикой по пятам
тот, с которого хохочу.

Предприятие ограничу –
Разве можно гиганта – враз?!
Жертва выследила добычу
и не сводит с добычи глаз.

Я осунулся. И охрип.
Я пленён. И прижат к стене.
И какой-то зазнавшийся тип
переходит дорогу мне.

Почитаемый, мы не дети! –
ты кропаешь стишки, зато –
я участвую в эстафете
с забеганием: два по сто.

Наземь рухнул кленовый лист.
– Будет осень! И никаких…
Принял лишнего эгоист,
исповедался – и утих.

В преисподней горит свеча,
колокольный не слышен звон.
Иль уверовать в палача?
Иль напиться вдрызг у икон?

Не теряй же меня из виду!
И, урвав у свечи огня,
отслужи по мне панихиду,
а потом помяни меня.

* * *

Лишь ты, и никто,
Родная моя, другой,
Волнуешься – Что
Ты завтракал дорогой?

Я что-то жую,
Запил, и настороже –
Фальшиво пою:
– Спасибо, я сыт уже!

Ремнём угрожать?
Здоровья желая вслед?..
Мне нужно бежать,
Но слышу шаги – Обед…

Смакую бульон,
высмакиваю салат.
Я в пищу влюблён,
Она для поэта – клад!

Смеркалось… И – пар
Заметил Владимир М., –
Пыхтит самовар;
А рюмка тогда – зачем?

– Лей, старая, лей» –
– Больной аппетит буди!
И впредь – веселей
К насущному подходи!

* * *

Ножик перочинный, перочинный ножик,
мы с тобой заметно, согласись, похожи.

Присмотреться лучше – мало неувязок:
я – отравлен строчкой, ты – отравлен мясом.

И желанья, вроде, побратимы наши –
чем перо острее, тем закуска краше

Крови – избегаем. Жертвы – не приносим.
Дерзким аппетитом милостынь не просим.

Выручить друг друга мы спешим явиться.
Отравились разом – вылечит страница!


© В. В. Мантуш, 2012
© БЛС “Полоцкая ветвь”, 2012