Александр Третьяков

Кусочек неба

Знаменьем был?- Да чем бы не был
Мне свыше знак, подсказка ль, ключ:
Сверкнула синь- кусочек неба
В прорехе злых, свинцовых туч.

Обескуражен и растерян,
Не восхищён, а обозлён:
Тому, чему был свято верен,
Определенье "моветон".

"Смотри же, сколько вариаций-
Шептал мне в ухо сатана-
В палитре серого градаций-
Десятки тысяч, дохрена!"

Пришло смятенье в осознаньи,
Что где-то есть и КРАСОТА,
Не тучи- крыша Мирозданья,
А бесконечность, чистота!

Ну и зачем? Всё так привычно:
Дорожка серая в пыли,
Полугрошовое "отлично"
И цель доступная вдали.

Менять себя?- А как решиться?
Набраться сил?- Да где ж их взять?
Ах, как же солнца луч искрится-
Глаз невозможно оторвать!

В душе бедлам, от мыслей- щепы,
Поднялись чувства в буйный путч.
Их манит СИНЬ И СВЯТОСТЬ НЕБА
В прорехе злых, свинцовых туч.


Извините

Вы Фею не встречали? Извините...
Вослед смешки, испуг, недоуменье.
Простывший май переплетает нити
Дождей из всех возможных измерений.

Что, не встречали, нет? В весеннем платье,
Во взгляде- синь оживших первоцветов.
Лишь капли бьют стилетом по запастьям
Так поздно-поздно найденных ответов.

Земная суть не уместила Чудо
Средь сонма чувств угрюмых и плечистых.
И стал я сам в себе как есть- Иуда,
Предавший Свет досель незнанный, чистый.

Куда идти, как жить? Ну, подскажите!
Не различаю явь и сновиденья.
Вы Фею не встречали? Извините...
В ответ смешки, испуг, недоуменье.


ОНО БЫ ТАК...

Всё, жить начну без реверансов,
К чертям весь церемониал!
Им поклоняясь, сотни шансов
Я безвозвратно растерял.

Не видно глаз за ширмой "статус".
Отверг я искренность, осёл,
Когда её покинув "Брабус",
Угрюмо на троллейбус шёл.

Себя считая неказистым,
Других я слепо укорял:
"Ужель для Сеньки столь искристый,
Волшебный, яркий карнавал?"

Ой, сколько я сейчас услышу
На этот спич банальных слов!
Мол, всех условностей превыше
СВЯТАЯ, ЧИСТАЯ ЛЮБОВЬ.

Всё это так лишь в идеале,
А жизнь имеет много "НО".
Ведь сколь всего в души подвале,
Что разгрести нам не дано.

Хлам убеждений, заблужденья,
Махровых комплексов не счесть,
Да та же трусость вкупе с ленью
От всех скрываемая есть...

Проблемы в нас, не в мирозданьи.
Кому пеняем, чудаки,
Слезу пуская на диване?
Эх, право- недомужики.

Ну что, вперёд? Без реверансов?
Ввысь, покорять вершины скал?
Оно бы так, но есть нюансы-
Я, КАК И ВЫ, ДРУГИМ НЕ СТАЛ!

Сорок пять

Читаю: "Выпьем, няня, где же кружка?"
И снова мысли гложут- не унять:
О чём бы нам в стихах поведал Пушкин,
Рубеж перешагнувший сорок пять?

Сергей Есенин, Блок и Маяковский-
Им так же запечатаны уста.
Про сорок пять не спел нам и Высоцкий
Одним веленьем Божьего перста.

Не упадёт случайно даже волос!
Предположу, что в возраст- перелом
Стократ сильней перо, надрыв и голос,
Душа горит, всё пепелит кругом!

Их гениальность- меч огромной силы
В обычных человеческих руках.
О, в сорок пять кого не заносило
Из тех, чьи души в песнях и стихах?!

А мы, земные, с шариковой ручкой
Не столь опасны в "средние" года.
Что наши грозы?- Комнатная тучка.
А мысли наши миру- не беда.

Вот и живём... Закаты да рассветы.
Но, чёрт возьми, как хочется узнать,
О чём писали б гении- поэты
На рубеже коварном СОРОК ПЯТЬ?


ТАК УЖЕ БЫЛО

Успокойся, найди в себе силы.
Верь, надейся всем бедам назло.
Вспомни, жизнь- то и раньше лупила,
Но всё сплыло, быльём поросло.

Есть всему и предел, и границы,
За соломинку крепче держись.
Знай, прекрасные новые лица
Разукрасят бесцветную жизнь.

Ты не верь в бесовские уловки.
Боль безмерна ужели впервой?
Так и ныне судьбинушка ловко
Урезонит отчаянья вой.

Бесконечное кончится вскоре,
Незабвенное память сотрёт,
А безмерное вроде бы горе
В ложку влезет- и год не пройдёт.

Есть ПОТЕРИ, уход в безвозвратность...
Мы же здесь о любви говорим,
А любовная драма- лишь частность,
Что со временем тает как дым.

Так что, милые, как бы не било,
Не бросайте надежды весло!
Просто помните: ТАК УЖЕ БЫЛО
Да вот сплыло, быльём поросло.

Малыши

Малыши улыбаются небу,
Жаль, недолго. Слегка подрастут,
Жизнь к земному приучит их хлебу.
Встанут на ноги, в школу пойдут.

Но пока в кружевной рубашонке,
Распахнув от восторга глаза,
В небо тянут с улыбкой ручонки,
Словно видятся им чудеса.

Ах, как спят они тихо и сладко
Под лазурной святой синевой,
Словно ангел спустился украдкой
Очень маленький, светлый, живой.

Мы с годами становимся слепы.
Но до первого слова в устах
Малыши улыбаются небу,
Лицезрея УЛЫБКУ ХРИСТА.

Мысли

Мои мысли, как стадо овец,
Шебутные, но жаль, бестолковые.
Разбредаются- просто пипец,
И всё время рождаются новые.

Златорунные, волки вокруг!
Сбейтесь в кучу да лакомьтесь травкою.
Но с меня никудышный пастух,
Только маюсь, краснею да ахаю.

Вот одна забрела в огород,
Соблазнилась чужою клубничкою.
Там узнал я, что кличусь "удод",
Окрестили надысь оной птичкою.

А другой подавай небосвод,
Той- луга (представляешь?) альпийские!
Лишь одна мысль покорно жуёт,
Да и ту, знать, пущу на сосиски я.

Ой, беда моя! Ой, лебеда!
Лягу в тень я, побалуюсь бражкою.
Неужели раздрай навсегда?
Слёзы вытру суконной фуражкою.

Знать не знал, что вернутся стада
Лишь в уют, где цветы и подушечки.
Мысли все соберёт без труда
Тихий шёпот любимой пастушечки.

Миг потепления

Взгляд не туманит пелена,
Всё зримо ныне глубже, дальше.
Всласть поглумился сатана,
Как над юнцом- но я же старше!

Пьянил бесовский календарь
Младою негой, песней звонкой.
Ведь всколыхнула жизнь, как встарь,
Страсть к изумительной девчонке.

Из всех зеркал сочилась ложь,
Желанья, силы- прям подросток.
Но лет с себя не отскребёшь.
Эх, знать бы, дурень- переросток,

Что в бликах радужных река
Не вновь весна- МИГ ПОТЕПЛЕНЬЯ,
А юность после сорока-
Коварный взлёт перед паденьем.

Потом расплата- Бог ты мой,
Но умолчу, что было дальше...
Одно мгновенье, миг земной-
И я стал старше. МНОГО СТАРШЕ!

Алчность

Не желаю жить хищником, люди.
Слабость?- Нет, я владею мечом.
Дух смиренный Господь не осудит,
Даст краюху да друга плечо.

В царстве злата, клыков, рвущих глотки,
Конвертируем Вечное в медь
И уверенной, гордой походкой
Слепо лезем лукавому в сеть.

А уж он обдерёт нас до нитки,
Мир грошовый подсунет. И вдруг
Опустеет душа, как кредитка,
Обнулится до адовых мук.

Отобрать, победить- что плохого?
Все хотят пожирнее куски.
Но чем меньше на сердце святого,
Тем безжалостней бьют кулаки.

Сребролюбие- пагубный вирус
Поражает нас тысячью дел,
А духовность, как ветхий папирус,
Не в чести у воинственных тел.

И итог... Вроде всё и сложилось,
Но кто спился, кто в петлю полез.
Где мертвы чистота и наивность,
Там бессильно дыханье Небес.

Алчность всех призывает сражаться.
Стать в ряды её?- Да нипочём!
Не желаю жить хищником, братцы,
Никогда, хоть владею мечом.

 Собачья верность

Прочь! Надоело, отвали!-
А мы бежим, хвостом виляем,
Ботинки лижем и скулим,
О возвращеньи умоляем.

Собачья верность не Любовь,
А лишь продукт её распада.
Мы пьём взахлёб то пойло вновь,
Что стало ядом, страшным ядом.

Упившись, мы спешим вдогон,
А не, как водится, навстречу.
Хребет ломая, бьём поклон,
Забыв про гордость человечью.

Но разве сможет удержать
Взгляд опреснённый как у тётки?
Ведь дни не греют, а снежат,
Вдаль унося души ошмётки.

Очнитесь, люди!- Но в ответ
Злым, ярым рыком возраженья.
Любви-то не бывает, нет,
Без чувства самоуваженья.

Собачью верность от Любви
Порой совсем не отличаем...
Прочь! Надоело, отвали!-
А мы ( эх, мы...) хвостом виляем.

 Лабиринт

Брожу в "Хрустальном Лабиринте
Тончайших правил бытия".
Все, кто попал в него, задвиньте
Подальше собственное "Я".

Одно лишь страстное движенье-
Всё рухнет, путь открыт. Но вновь
Подымут вой лжеуваженье,
Лжесовесть и эрзац- любовь.

И снова склеивать осколки-
Тем самым стены городить,
Чтоб не слыхать укоров колких,
Не досадить, не навредить.

Жить для других- благословенье.
Признайся, сердцем не криви-
Был лабиринт не заточеньем,
А тонкой чашею любви.

Был... иль казался. Разметалось
Всё, что пытались сохранить.
Любовь переродилась в жалость,
В звенящий, тонкий ЛАБИРИНТ!

Мне не тоскливо, не досадно.
Есть что ценить и что хранить.
Возьми клубок свой, Ариадна,
Здесь не поможет твоя нить.

Каждой клеточкой...

Не грущу, что похвастать мне нечем.
Гол- сокол, ничего не скопил,
Соболями не баловал плечи,
Но зато был ЛЮБИМ и ЛЮБИЛ!

Коль не дадено, то и не надо
Славу, статус, лавровый венец.
Ведь ношу я незримой наградой
Высший титул- ХОРОШИЙ ОТЕЦ.

Мир меня никогда не познает,
В мою честь не устроят парад.
Но зато как весной оживает
Столь заботливо взращенный сад!

Ни к чему мне хвалебные речи-
Наносное то, бренное, пыль...
А похвастать мне всё-таки есть чем-
Тем, что я КАЖДОЙ КЛЕТОЧКОЙ ЖИЛ!

Весна в сиреневом боа

Весна в сиреневом боа
Пред ледяной застыла дверью.
На стук дождя в ответ слова:
"Не верю я тебе, НЕ ВЕРЮ!"

Весна швыряла лепестки
В заиндевевшее оконце,
Изрезав нежные ростки,
Склонилась в позе богомольца:

"Прими меня, Душа, впусти.
Глянь, я без страсти, без безумства.
Поплачь, согрейся, отпусти
С метелью лютой злые чувства.

Вдохни небес ультрамарин,
Омойся чистою росою.
И боль предательства мужчин
Пройдёт, поверь, сама собою".

Со скрипом отворилась дверь.
Весна с Душой замёрзшей, слабой
В беседе тихой- верь, не верь-
Напились вдрызг, как баба с бабой...

ТЫ ПЛАЧЕШЬ- ЗНАЧИТ, ТЫ ЖИВА!
Пришла пора изгнать безверье.
Весна в сиреневом боа
Уже стучится, слышишь, в двери?