Ирина Анастасиади 

Известно, что любовь или ненависть часто берет своё начало в наших детских страхах и надеждах. Луи XIII (почему-то прозванный переводчиками,  как Людовик) и Анна Австрийская – пара, черпавшая в своём прошлом, запуталась в своих страхах задолго до своей встречи в октябре 1615 года в городке, куда 14-ти летнюю испанскую инфанту Анну Марию привезли, дабы выдать замуж за юного Луи. Этому браку предстояло помирить давно враждовавшие династии австрийских Габсбургов и французских Бурбонов.

Юный жених был весьма меланхолическим существом, мучавшийся странными отношениями, сложившимися между его родителями: знаменитым гасконцем Генрихом (вообще-то Анри) IV и итальянкой Марией Медичи.  Дело в том, что король с королевой почти открыто изменяли друг другу. Генрих очень любил сына, но практически  не уделял ему внимания. Меж тем, мать навещала Луи только затем, чтобы надавать ему пощечин или отхлестать розгами за выдуманную ею провинность. В результате, дофин вырос со множеством комплексов.

И вот, произошла первая встреча с той, которая войдёт в историю, как Анна Анвстрийская. Луи поскакал навстречу невесте и впервые увидел Анну. Она показалась Людовику такой красивой, что он оробел и не сумел сказать ей ни слова. После венчания Людовик был так напуган, что матери пришлось чуть ли не силой затолкать его в спальню к Анне. Вместе с юными супругами там провели ночь две служанки, которые утром предъявили толпе придворных доказательства того, что «брак осуществился должным образом». Однако желанный наследник так и не был зачат — ни в эту ночь, ни в течение последующих десяти лет.

Поль Рубенс. Портрет Анны Австрийской

В 1610 году после убийства Генриха IV Людовик XIII стал законным королем Франции и Наварры. Однако всеми делами в королевстве заправляли королева-мать Мария Медичи и её любовник —итальянец Кончино Кончини. Их ненавидела вся страна, однако первый министр Кончини держался на плаву при помощи интриг и подкупа. Когда же парламент всё-таки потребовал его отставки, молодой епископ Люсона искусными доводами склонил собравшихся на сторону итальянца. Епископа звали Арман Жан де Ришелье, и в ближайшем будущем именно ему предстояло стать подлинным владыкой Франции.

портрет Армана Жана дю Плесси, кардинала де Ришелье 

Людовик не терпел Кончини и не питал теплых чувств к матери. А потому старался ни в чём не походить на них. Они всё время меняли наряды — он носил простой суконный кафтан. Они устраивали праздники — он проводил дни в молитвах. Они распутничали — он решил стать образцом целомудрия. Говорят, что после первой брачной ночи он целых четыре года не заглядывал в спальню жены. Наслушавшись проповедей святых отцов, он искренне считал всех женщин коварными искусительницами. В своё время он запретил носить чересчур откровенные декольте и платья в обтяжку не только своей супруге, но и всем придворным дамам, чтобы их девичьи прелести  не отвлекали его от благочестивых мыслей. В то же время король весьма нежно обращался со своими пажами, что породило в Париже волну слухов. Был среди его любимцев некий Альбер де Люинь, который был мастером дрессировки птиц. И Луи проводил с ним целые дни на соколиной охоте, совершенно забыв о жене. Кстати, именно с этим любимчиком, они и разработали заговор против ненавистного фаворита королевы-матери. И в апреле 1617 года Кончини был сражен тремя выстрелами гвардейцами короля прямо у ворот дворца. А уже на другой день королеву-мать посадили под домашний арест, а позже выслали в Блуа. Выслан был и епископ Ришелье. Но вскоре умненький епископ получил красную шапку кардинала. Ну а внезапная кончина де Люиня освободила для него кресло первого министра. Надо признать, у него был острый ум, уникальная память. Он был холоден и безжалостен.

Отныне Ришелье правил Францией железной рукой, подавляя народные бунты и заговоры знати. Александр Дюма прекрасно описал работу разветвленной секретной службы кардинала, возглавляемую преданным серым кардиналом — отцом Жозефом дю Трамбле. Шпионские сети Ришелье были расставлены не только во всех слоях французского общества, но и при многих европейских дворах.

И вот, пока в стране происходили перечисленные нами перемены, молодая Анна вела в Лувре прескучную жизнь. Людовик находил себе массу занятий: он молился, охотился, выращивал фрукты и варил варенье. После его смерти кто-то даже сочинил ехидную эпитафию этому горе-королю: «Какой отменный вышел бы слуга из этого негодного монарха!»

Наверное, Анне казались глупыми увлечения супруга. И почти наверняка она тосковала по мужскому вниманию. Невероятно, но понадобились усилия самого Римского папы и испанского посла, чтобы Людовик появился в спальне жены. Но «медовый месяц» и на этот раз оказался недолгим. Тем не менее королева не изменяла мужу, несмотря на уговоры ближайшей подруги прожженной интриганки и распутницы герцогини Мари де Шеврез. «Ах, это испанское воспитание!» — вздыхала та.

И неизвестно, как бы сложилась судьба этой странной пары, но вдруг в «воспитание» королевы неожиданно подключился кардинал Ришелье. Несмотря на свой сан, он не чуждался женщин. Говорили о его близких отношениях с королевой Марией после смерти Кончини. Позже в его доме, а возможно, и в спальне обосновалась его юная племянница Мари д`Эгийон. Теперь же он решил завоевать сердце королевы. Парижские сплетники утверждали, что кардинал надеется сделать то, что не удалось Людовику, зачать наследника и возвести его на трон Франции. Но так или иначе, властолюбивый кардинал хотел держать королеву «под колпаком». Нельзя исключить и того, что Ришелье просто увлекся Анной, красота которой достигла расцвета (ей было 24 года, ему — почти сорок). Её же покорил ум кардинала, восхитило его красноречие.  Однако его мужские чары оставили бедняжку равнодушной. Возможно, опять сыграло роль испанское воспитание – она не смогла увидеть мужчину в служителе Господа.

Устав от домогательств Ришелье, она согласилась на предложение подруги Мари сыграть с кардиналом шутку. Когда он в очередной раз спросил, что может сделать для неё, королева ответила: «Я тоскую по родине. Не могли бы вы одеться в испанский костюм и сплясать для меня сарабанду?» Кардинал долго мялся, но всё же нарядился в зелёный камзол и панталоны с колокольчиками и сплясал зажигательный танец, щёлкая кастаньетами. Услышав странные звуки, он прервал выступление и заглянул за ширму, где давились от смеха герцогиня де Шеврез и двое придворных. В гневе он повернулся и выбежал вон. Отныне судьба королевы была решена — она не оценила его любви и теперь не должна была достаться никому. Отныне зоркие глаза шпионов кардинала следили за Анной везде и всюду. Кардинал желал мщения. И он дождался своего часа.

Весной 1625 года любовь зажгла сердце королевы. Это случилось, когда в Париж прибыл английский посланник — 33-летний красавец Джордж Вильерс, герцог Бэкингем.  Так случилось, что на первом же балу этот экстравагантный франт очаровал всех дам королевства. Его атласный колет был расшит жемчужинами, которые то и дело, будто невзначай, отрывались и раскатывались по полу. А когда ему пытались вернуть подобранный жемчуг,  герцог, смеясь, отмахивался, говоря: «Ах, бросьте! И оставьте эту ерунду себе на память».

Богатство герцога имело странное происхождение и досталось ему благодаря щедротам короля Англии Якова I, который как раз в это время умирал в Лондоне. Юный Бэкингем играл при английском короле неблаговидную роль миньона-любовника и клоуна. Награждён он был поместьями, титулами и женат на богатой наследнице герцогине Ратленд. Умирая, король даже завещал Бэкингема своему сыну Карлу в качестве главного советника.

И  вот теперь герцог приехал сватать сестру Людовика XIII принцессу Генриетту в жёны своему новому повелителю. Этот визит оказался роковым для него.  И если бы бедняга знал, с каким огнём он играет, он, вероятно, не стал преследовать Анну Австрийскую. Как и в случае с Ришелье, трудно сказать, что двигало Бэкингемом - политический расчёт или искренняя страсть. Не подлежит сомнению одно: целых три года вплоть его трагической кончины, политика обеих держав определялась злосчастным увлечением герцога.

Скандал разразился уже в Амьене, куда Бэкингем и королева отправились провожать невесту короля Карла. Вечером из садовой беседки раздался громкий крик, на который сбежались придворные. Они увидели странную картину: Бэкингем стоял на коленях, обнимая королеву. Об этом происшествии ходило много слухов — говорили, что пылкий герцог напугал Анну и даже расцарапал ей ноги своими украшенными жемчугом чулками. Но возможно, что свидание состоялось с полного согласия королевы, а крик поднял кто-то из спохватившихся шпионов кардинала. Быть может, Анна все же не лишила Бэкингема своего внимания. Иначе, почему при расставании в Булони она подарила ему пресловутые алмазные подвески, из-за которых разгорелись истинные страсти?

Да, подвески действительно были подарены англичанину! Об этом говорят в своих мемуарах несколько придворных, в том числе друг королевы, известный философ Франсуа де Ларошфуко. И бесподобный Александр Дюма точно описал всю историю. Действительно агенты кардинала узнали, что Анна вручила герцогу подвески, подаренные королём. И Ришелье увидел в этом возможность заплатить Анне за своё ущемлённое самолюбие. Всесильный министр берётся за месть со знанием дела. И подключает к своей мести ловкую свою шпионку - графиню Каррик (которая в романе Дюма выступает под именем миледи Винтер). И здесь Дюма правдив:  Эта графиня в действительности была бывшей любовницей Бэкингема. Обманутый герцог решил действовать руками обманутой графини. Ловкачка пробралась во дворец герцога, срезала две подвески с украшения, подаренного Анной Австрийской и переправила их в Париж. Там кардинал предъявил улику королю, и тот велел вероломной супруге надеть подвески на предполагаемом Марлезонском балу, который устраивала мэрия Парижа в честь королевской четы. К счастью, Бэкингем успел за два дня прислать точные копии недостающих подвесок и передать Анне украшение. Правда, тут Дюма не придерживался фактов: в той бешеной скачке с драгоценным изделием Д`Артаньян никак не мог принять участия— в ту пору гасконскому дворянину было всего пять лет.

Почему кардинал так стремился насолить королеве? Конечно, одной из причин была оскорбленная гордость. Ришелье решил даже оправдаться перед потомками, сочинив трагедию «Мирам», где вывел Бэкингема в образе коварного соблазнителя и описал своё над ним торжество. Меж тем, изменяли ли Анна мужу или нет, но в сговор с врагами Франции она всё-таки вступила. Поэтому кардинал старается изолировать королеву. И прежде всего - ссорит её с мужем. Несмотря на предъявленные королевой подвески, Людовик окончательно разочаровался в супруге. Она оказалась не только аморальной особой, но и изменницей, готовой променять его на какого-то королевского шута! Если раньше король защищал жену от нападок кардинала, теперь Анне рассчитывать на это не приходилось. Бэкингему запретили въезд во Францию. А королева заперта во дворце и за ней шпионят.

Однако, кардинал не учёл стремления разлучённых смести все преграды. Разъярённый Бэкингем клянётся вернуться в Париж. И не униженным просителем, а победителем в войне, которую он собирался развязать. А дело в том, что многолетнее противостояние протестантов и католиков Франции, вновь разгорается.  Поводом служит политика Ришелье, лишившего их множества привилегий, которыми осыпал их Генрих IV. Поддерживаемые английскими протестантами, французские их собратья поднимают восстание в порту Ла-Рошель. На помощь им отправляется английский флот во главе с самим Бэкингемом. Французская армия, однако, отбивает нападение и осаждает мятежный город . Ришелье лично командует войском. Тогда Бэкингем собирает в Портсмуте новый флот. Однако, 23 августа 1628 года офицер по имени Фелтон закалывает шпагой английского вельможу. Многие считали убийцу шпионом кардинала, уготовившего подобную судьбу своему сопернику в любви и в политике. Однако доказательств этому не нашли. Сам же Фелтон утверждал, что убил фаворита за «нечестивую жизнь его» и за казнокрадство. В результате, уже в октябре защитники Ла-Рошель, не получив обещанной помощи англичан, подняли белый флаг.

Весть о гибели возлюбленного ошеломила Анну. Заметив её заплаканные глаза, заботливый супруг тут же устроил в Лувре бал. Когда Анна попыталась отказаться, Людовик с подозрением спросил: «В чём дело, мадам? Разве у нас при дворе траур?» Не найдя ответа, Анна пришла на этот злополучный бал. И даже прошлась с королем в менуэте. Однако, как утверждают её друзья, она больше никогда в жизни не станет танцевать.

Так кончилась трагическая история её любви, в память о которой осталась история об алмазных подвесках.

Лишившись по милости кардинала не только любви, но и доверия мужа, Анна Австрийская жаждала мщения. Она, наконец, вняла своей подруге-интриганке,  герцогине де Шеврез и ввязалась в политические интриги, направленные против кардинала.

В1626 году герцогиня подговорила одного из своих любовников, маркиза де Шале, заколоть кардинала. Заговор был раскрыт, Шале казнили, а интриганку отправили в ссылку. Кардинал получил право завести собственных гвардейцев. Анны же еле-еле упросила супруга не отправлять её в монастырь.

Новый шанс для отмщения кардиналу представился в 1630 году, когда король едва не умер от дизентерии. Анна преданно ухаживала за ним, и в приступе раскаяния он пообещал исполнить любое её желание. «Удалите кардинала от двора», — было единственной её просьбой. К ней примкнула и Мария Медичи, мечтавшая о возвращении Франции в объятия католичества и папской власти. Людовику ничего не оставалось делать, как согласиться. Хотя, вероятно, что он сам устал от тиранической власти над собой.

Королевы наконец, отомстили кардиналу за все обиды. Анна считала, что сполна отомстила за Бэкингема. «Убирайтесь, неблагодарный лакей! — кричала меж тем королева-мать. — Я прогоняю вас!»

Роняя слёзы, Ришелье смиренно попросил дать ему два дня на сборы. Прочем, хитроумный министр хорошо знал, что делает: представив себя во власти обманщицы-жены и деспотичной матери, король в скором времени пришёл в ужас. Утром второго же дня он призвал кардинала к себе и попросил его остаться, обещая тому полное доверие и поддержку.

Мария Медичи бежала за границу, а маршал де Марильяк, предлагавший убить кардинала, был обезглавлен. Анна Австрийская отделалась лёгким испугом, но Ришелье продолжал плести вокруг неё свои сети. В одну из них она попалась в 1637 году, когда «верные люди» предложили ей наладить переписку с мадридской родней. Испания давно воевала с Францией, и, чтобы избежать обвинений в нелояльности, Анна много лет не общалась с соотечественниками и уже начала забывать родной язык. Её вполне безобидные письма испанскому послу Мирабелю попали в руки кардинала и вместе с гораздо менее безобидными письмами герцогине де Шеврез были переданы королю в доказательство нового заговора. Но на этот раз у Анны нашлась заступница — юная монахиня Луиза де Лафайет, с которой верный себе король завёл возвышенный «духовный роман». Она упрекнула Людовика в жестокости по отношению к жене и напомнила, что по его вине Франция до сих пор остается без наследника.

Этого внушения оказалось достаточно, чтобы в декабре 1637 года король провел ночь в Лувре, и через положенное время у королевы родился сын — будущий «король-солнце» Людовик ХIV. Два года спустя на свет появился его брат, герцог Филипп Орлеанский. Впрочем, многие историки сомневаются, что отцом обоих детей в самом деле был Людовик ХIII. На эту роль предлагалось множество кандидатур, включая Ришелье, Мазарини и даже Рошфора. Не лишено вероятности предположение, что кардинал лично выбрал и подослал к тоскующей королеве какого-нибудь молодого крепкого дворянина, чтобы обеспечить появление дофина.

К тому времени испанское воспитание уже забылось, и Анна Австрийская не считала нужным хранить верность нелюбимому супругу. Несколько лет на его место претендовал брат короля Гастон Орлеанский, которого объединяла с Анной ненависть к Ришелье. А в 1634 году рядом с королевой появился тот, кому суждено было провести рядом с ней остаток лет. То был молодой итальянский священник Джулио Мазарини. Представляя его Анне, Ришелье мрачно пошутил: «Полагаю, он понравится вам, потому что похож на Бэкингема». Действительно, итальянец был как раз таким мужчиной, какие нравились Анне — пылким, галантным и не скрывающим эмоций. Однако он надолго уехал в Рим и никак не мог быть причастен к рождению принца Людовика. Имя настоящего отца «короля-солнца» стало ещё одной загадкой Анны Австрийской.

У короля тем временем появился новый любимец — молодой дворянин Анри де Сен-Мар. Привязанность к нему Людовика оказалась столь глубокой, что 17летний нахал едва не преуспел отлучить Ришелье от власти. Однако искушенный в интригах кардинал всё же переиграл неопытного соперника. Сен-Мар был обвинён в государственной измене и казнён. Всемогущий первый министр торопился завершить дела, чувствуя, что конец близок. 4 декабря 1642 года он скончался в Пале-Рояль, подаренном в своё время ему королём.

За 18 лет Ришелье удалось сделать почти невозможное: одолеть всех врагов внутри страны и за её пределами, укрепить монархию и создать условия для её расцвета при «короле-солнце». Он сам говорил, что сделал из Франции умирающей Францию торжествующую. Позже это признали и те, кто бурно радовался смерти «тирана в рясе». Признал это и Александр Дюма, так точно, но нелестно изобразивший Ришелье в «Трёх мушкетерах». Хотя уже в следующих романах трилогии герои с ностальгией вспоминают о «великом кардинале».

Узнав о смерти своего старого врага, королева Анна плакала. Всех удивил король, сочинивший развесёлую песенку, где перечислял грехи покойного. Но его веселье было недолгим: спустя полгода туберкулез свёл Луи ХIII в могилу. Перед смертью, он, верный своим подозрениям, заставил королеву подписать отказ от регентства, заявив: «Она всё испортит, если станет править одна». И вот так, в последний раз оскорбив жену, король испустил дух.

Однако, легкомысленная и ветреная женщина, какой все считали Анну, проявила неожиданную твёрдость. Первым делом, она явилась в парламент и настояла на отмене завещания короля и объявила себя регентшей. Потом добилась назначения первым министром Мазарини, которого предлагал на этот пост покойный Ришелье. Все дивились такому совпадению взглядов. Удивление прошло лишь тогда, когда итальянец стал всё дольше задерживаться в апартаментах Анны. А потом и вовсе переселился туда. Тут французы поняли, что королева отдала власть над государством своему любовнику.

Надо сказать, что сама Анна Австрийская отрицала это до последнего. Она даже утверждала, что кардинал не любит женщин, поскольку «у мужчин в его стране совсем другие наклонности». Ещё она говорила, что Мазарини пленил её исключительно умственными качествами. Это опровергал сам вид сорокалетней королевы, которая впервые в жизни выглядела счастливой. Парижане сделали свои выводы: на улицах распевали нелестные куплеты о королеве. Прежде французы жалели её как жертву Ришелье. Теперь же, связав свою судьбу с итальянским выскочкой, она обрекла себя на всеобщую ненависть.

портрет Джулио Мазарини, он же Жюль Мазарэн 

Зато Мазарини продолжал политику Ришелье. Шла война с Испанией, казна пустела, вводились всё новые налоги. И вот, летом 1648 года недовольство всех слоев общества достигло предела. Созрел заговор. Буквально в одну ночь улицы Парижа покрылись баррикадами, и королеве с юным королём и кардиналом пришлось бежать из города. Так началась Фронда — мощное движение аристократов, направленное не только против Мазарини, но и против королевского абсолютизма. В нём участвовали весьма разнородные силы. Однако, хитрому кардиналу, достойному ученику Ришелье,  удалось расколоть их и усмирить. Действовал он чаще всего не силой, а подкупом. И как раз именно тогда на сцене появился Шарль Д`Артаньян, новоиспечённый лейтенант мушкетеров. Это он в «ночь баррикад» сумел вывезти из восставшего Парижа королевскую семью. Все годы Фронды Д`Артаньян оставался верным служакой Мазарини, за что и был награжден чинами и поместьями. На его свадьбе с мадемуазель де Шанлеси в 1659 году присутствовал не только кардинал, но и сам король. А вот королевы Анны там не было, и история ничего не знает о её отношениях с храбрым мушкетером.

Хотя бесподобный Дюма придумал любовь Д`Артаньяна к королевской камеристке Бонасье, как впрочем, и многие другие эпизоды своего романа, однако характеры описанных им исторических лиц, переданы этим великим мастером удивительно точно. Д`Артаньян был храбр, Ришелье — мудр и жесток, Мазарини — хитёр и пронырлив. Королеву Анну Австрийскую писатель изобразил женщиной, которую прежде всего волнуют её чувства. Действительно, Анна Австрийская не была жестокой и корыстной. По-своему она заботилась о благе государства, хотя имела об этом благе самое смутное представление. Её конечно нельзя поставить рядом с такими великими государынями, как английская королева Елизавета I или российская императрица Екатерина II. Но она не похожа так же и на беззаботных мотыльков вроде Марии-Антуанетты. Да, Анна не могла оценить преобразования Ришелье, но у неё хватило решимости в годы Фронды выступить против феодалов, грозящих растащить страну на куски. Уже за это Франция должна быть ей благодарна.

В начале 1651 года бушующие волны Фронды поднялись так высоко, что Мазарини пришлось покинуть не только столицу, но и страну. Королеву снова лишили личного счастья, и это казалось ей невыносимым. Она даже пыталась уехать следом за своим возлюбленным, но вооруженные парижане удержали её во дворце. Уже через год кардиналу удалось вернуться, а вскоре движение протеста пошло на спад. Уладились и внешние дела: война с Испанией закончилась победой, для закрепления которой планировалось женить короля на испанской принцессе Марии-Терезе — племяннице Анны. Однако, и для этого возникло препятствие - любовь 20-летнего Луи к племяннице кардинала - Марии Манчини. Мазарини сначала обрадовался этой любви, и даже вроде бы хотел поженить влюблённых, но королева решительно выступила против этого. «Имейте в виду, — сказала она сухо, — в этом случае против вас восстанет вся Франция, и я сама встану во главе возмущённого народа».

Это была единственная размолвка влюблённых, которых многие парижане считали тайными супругами. Поразмыслив, кардинал отступил. А уже в 1660 году в Париж приехала испанская инфанта, чтобы стать супругой  Луи. Как должно быть Анне хотелось, чтобы её племянница стала в своём браке счастливее неё самой. Но Луи ХIV с самого же начала стал проводить время с многочисленными своими любовницами. В марте 1661 года скончался Мазарини: он долго болел и изводил капризами королеву, которая преданно ухаживала за ним. После этого Анна смогла выполнить давнее желание и удалилась на покой в основанный ею на окраине столицы монастырь Валь-де-Грас. Там она умерла 20 января 1666 года, оставив после себя последнюю загадку — тайну «Железной маски». Этого безымянного узника Бастилии тот же Дюма считал старшим сыном Анны Австрийской от Людовика. Другие авторы выдвигают свои версии, а истина похоронена в соборе Сен-Дени вместе с мятежной душой королевы Франции.