Александр Ралот


Офис фирмы «Элефант»
Илга была похожа на мифическую Медею. Глаза дамы сверкали «праведным гневом». Казалось, ещё секунда и сидящая в углу кабинета Элеонора будет превращена в бездушный камень.
— Ви подписать этот контракт! Получать большие деньги! И теперь что? Ви говорить! Как нам делать реалити-шоу?
В голове поэтессы, словно заевшая пластинка, крутилась одна и та же мысль: «Откуда у неё взялся акцент? Раньше она произносила русские слова академически правильно. Или Илга для меня спектакль разыгрывает? Ну, потратила я деньги. Все разом. И что с того? Я их выиграла, честно, в лотерею. Значит, что хочу, то и делаю. При чём тут контракт?».
Хозяйка кабинета с силой вдавила кнопку селектора.
— Ienāc (Зайди – латышск.)
Через минуту в дверях появился импозантный мужчина с кожаной папкой в руках.
— Это есть Алвис. Мой заместитель. Теперь он будет с тобой общаться! Если не договориться, тогда будем общаться в суд! А потом, как это у вас зо-вут-тся? Навестят твой жильё гос-ударс-твен-ные бан-ди-ты.
— Коллекторы, — перебил начальницу Алвис. — Будьте добры, проследуйте за мной.
— В суд? — Лерура всхлипнула.
— Не сегодня. Илга же Вам сказала: «Если не договоримся».
«А этот Алвис очень даже ничего. С таким, пожалуй, можно и!..» 
Пронеслось в голове поэтессы. Но она тут же прогнала эту мысль. Покрасневшее лицо её выдало всё-таки предательски.
***
Кабинет заместителя был меньше. Элеоноре он показался уютным, тёплым, домашним.
— Я вас в третий раз спрашиваю! Вы читали контракт? — донеслось до ушей женщины, и она вернулась из грёз на землю. Ничего не ответила, только отрицательно мотнула головой.
— Это плохо. Очень. Смотрите. Здесь, правда, мелким шрифтом, но на русском языке написано. «Обладатель главного приза обязуется расходовать полученные от фирмы «Элефант» денежные средства только в присутствии представителей организатора лотереи. Он также даёт согласие на ведение аудио и видеозаписи производимых финансовых операций. И обязан давать интервью средствам массовой информации. В случае нарушения этого соглашения...».
— Я должна вам вернуть деньги. Я согласна. Сейчас же пойду и возьму кредит. И всё внесу в кассу. Так можно? — выпалила поэтесса на одном дыхании.
Мужчина поднялся. Подошёл к шкафу. Достал оттуда чашки.
— Вам кофе с нашим знаменитым бальзамом или без?
— Давайте с ним! — Лерура обречённо махнула рукой.
— Вы когда-нибудь участвовали в съёмках?
— Конечно! Меня же на каждом творческом вечере снимают!
Поэтесса опять покраснела. До неё дошёл двойственный смысл глагола «снимают».
— А сами делали телепроекты?
— Нет! Кто же мне такое предложит?
— Наш «Элефант». И Вы из гонорара, то есть, из зарплаты будете гасить образовавшийся долг. Я понятно излагаю?
— Не очень, — призналась поэтесса.
— Мы поручаем Вам организовать и провести цикл передач под условным названием «Последнее желание». Скажу сразу, платить будем щедро! Один эфир — миллион.
— Скока? — невольно вырвалось у женщины.
— Единица и шесть нулей! В российских рублях за передачу в сорок пять минут эфирного времени.
Лерура намеревалась пуститься в пляс, ежесекундно повторяя, я согласна! Но женское чутьё остановило.
— Выходит, что если я сделаю пять программ, то полностью рассчитаюсь с «Элефантом»?
— Да. А плата за остальные передачи, незамедлительно пойдёт к вам в кошелёк. Или на банковскую карточку.
— А почему такое мрачное название «Последнее желание»? Нельзя ли придумать повеселее?
— Вам предстоит общение с обитателями хосписа «Чудо». Слышали про такой?
— Да. Моя подруга Маргарита Крулевская лечилась там. И сейчас здорова. Почти.
— Нам это известно.
— Откуда?
— Не важно. Однако я надеюсь, что женщина не откажет Вам в посильной помощи. Ведь так?
Лерура в очередной раз утвердительно кивнула.
— Вы поедете туда вместе со съёмочной группой. Выберите нескольких несчастных, узнаете, о чём они мечтают. Если исполнение их желаний будет по силам «Элефанту», то фирма их организует. Согласитесь, это же благородно?
— Но они все хотят самого главного! Вылечиться. Неужели не понятно?
Вместо ответа Алвис протянул ей лист бумаги.  
— Новый контракт. Я специально попросил секретаря увеличить шрифт, хотя это и против наших правил. Читайте внимательно и подписывайте. Или не подписывайте, и не мешкая отправляйтесь в банк! За кредитом.
Женщина вчитывалась в текст. Понимала глаголы, да и то далеко не все. Термины: «Бантик», «Выгородка», «ГСР», «ГЦП», «Закадр» были для поэтессы в диковинку. Вздохнула. Молвила, традиционное: 
— Где наша не пропадала! – и поставила размашистую закорючку.
Алвис убрал документ в сейф. И снял трубку внутренней связи.
— Она согласна!
— Отправь её к режиссёрам, — послышался из динамика голос владелицы фирмы. — Пусть немедленно приступают к работе. Рекламодатели уже все телефоны оборвали. И ещё вот что! Проследи, чтобы она встретилась с этой, как её? Звездой сыска.
— Крулевской, — уточнил мужчина.
— Да, — буркнули на другом конце связи. — Если потребуется, предложи денег за участие или за сценарий, или ещё за что-нибудь. Нам важно, чтобы в титрах передачи присутствовала очень известная в крае фамилия. Вечером доложишь.
Трубка запищала сигналами отбоя. Разговаривали по-латышски, но поэтесса поняла почти всё.
***
Съёмочная группа «Элефанта» встретила Элеонору как английскую королеву. Усадили в кресло, предложили чай, кофе, коньяк. Наперебой расспрашивали о жизни, творчестве. Показывали сценарии будущих выпусков. Затем проводили в гримёрку и передали в руки девушки-стилиста с красивым именем Зайга.
— Солнечная, — машинально перевела Лерура имя на русский.
— Я так рада, что Вас отыскали, — без умолку щебетала девушка. — Вы наша последняя надежда. Спонсоры ежедневно требуют отчёты по съёмкам. Грозятся разорвать контракты. А команда в простое. Все приглашённые знаменитости на роль ведущих, как только узнают о месте съёмок, так немедленно заболевают или банально дают дёру. Вы смелая, взяли и согласились. Сейчас костюмчик подберём, будете в кадре самая burvīgs un pievilcīgu (обаятельная и привлекательная, латушск.). От мужчин отбоя не будет. Гарантирую. У вас же мужа нет. После выхода программы в эфир точно замуж выйдите.
— Почему ты решила, что у меня его нет? — возмутилась Элеонора.
Зайга вздохнула.
— Был бы рядом мужчина, он бы Вас на такую работу ни за что не отпустил. Ak, piedodiet. Ой, простите. Заболталась, совсем. Вас же сейчас повезут в бюро. Машина уже третий раз сигналит. Слышите?
— Куда повезут? Я ничего не понимаю.
— У нас в группе «Элефант-видео» ни от кого никаких секретов нет. Мы здесь как одна семья. Лаймонис — это наш водитель, повезёт вас в бюро. Продюсер уже договорилась.
— В какое бюро? Почему всё без моего согласия тут происходит? - Лерура решительно поднялась с кресла.
— Потому, что Вы подписали контракт. А бюро вам хорошо знакомо, оно называется… — Зайга закусила губу. — Вспомнила! «Крулевская и партнёры».
*** 
Марго, подобно великим сыщикам прошлого, расхаживала по приёмной. 
— Значит, говоришь, вляпалась! Поэты — натуры творческие. Вечно ищут приключения на свою пятую точку и находят. А потом бегут к друзьям или подругам. Так вот дорогая! Никакого криминала в действиях конторы под названием «Слоняра», то бишь, «Элефант» я не просматриваю. Все бумаженции подмахивала сама. Никто с обрезом у твоей буйной головушки не стоял!
— Но! — попыталась перебить Лерура.
— Молчи! И никаких «но»! Всё по закону. Более того, вторая затея мне по душе. Даже очень! И ты с ней справишься. Причём превосходно.
— Но я же никогда… — поэтесса набрала полные лёгкие воздуха, чтобы продолжить монолог, но подруга закрыла его ладонью.
— Слушай и вникай. Я дам тебе тетрадку. Вела записи, когда там пребывала. Потом вычёркивала тех, кому никакие желания уже не потребны. Пообещай, что исполнишь просьбы тех, кто ещё в состоянии чего-либо просить! Раз уж Господь предоставляет тебе такую возможность.
Элеонора отодвинула руку Маргариты.
— Ты же лучше меня знаешь их последнее желание! Самое заветное! Разве я могу им помочь?
— Знаешь, как мне хочется влепить тебе пощёчину. Еле сдерживаюсь. На! Читай! — Крулевская швырнула подруге старую коленкоровую тетрадь с пожелтевшими листами. — Открой на пятнадцатой странице. Умирающую зовут Анора. Двадцать лет! Ей предстоит операция трансплантации костного мозга. Организм девушки уже не может производить здоровые клетки крови. Химическую терапию делали, сколько могли. Поэтому и жива до сих пор. Теперь будут менять погибшие клетки костного мозга на здоровые. Мой суженый Силуянов создал « Комитет спасения Аноры». Деньги собрал. Донора с великим трудом, но нашёл. Осталось устранить юридические формальности. А она, видите ли, жить устала и не хочет! Десять лет по больницам да госпиталям скитается. Поэтому ты прямо сейчас засунешь, куда подальше «Слоновий сценарий» и сделаешь всё, чтобы Анора поверила в себя. Переверни страницу. Читай. Она написала эти каракули-желания после очередного сеанса химии. Всё, что сможешь — выполни! А своим работодателям скажи. Выживет девочка, дам согласие на фамилию Крулевская в титрах их передачи. Пусть уж расстараются!
Берег моря. Бухты Энгал. Хоспис «Чудо». Кабинет главврача Родиона Петровича Гиреева
— Да Вы с ума сошли! Какие Кызыл-Кумы? Какая пустыня? Какой ещё istalgan tosh (Камень исполняющий желание, узб.). Я сейчас же вызываю охрану и они, не мешкая, выставят Вас за ограду.
Щёки Элеоноры покраснели, Она пару раз сжала руки в кулаки, чтобы не вспылить. Сдержалась. Словно фокусник, извлекла письмо бывшей пациентки хосписа, вышедшей из него своими ногами — Маргариты Сергеевны Крулевской. 
— На воротах вашего заведения начертано слово. Четыре буквы. Но какие! «Чудо»! Моя подруга в это верила! И выздоровела. Так почему же Вы хотите лишить чуда бедную девочку-узбечку? (см. А. Ралот «Нам теперь всё льзя!»)
— Никогда не произносите в стенах сего здания слово «Бедная»! Это табу! У нас здесь бедных нет и не будет. Есть только богатые. Очень, — при этих словах главврач вчитывался в послание своей бывшей пациентки. — Вы слышали, про икону по имени Пантанесса или по-нашему Всецарица?
Лерура отрицательно покачала головой.
— Так вот. Вашей подруге помогла именно она! Вернее, безграничная вера в неё.
— Но икона хранится...
— У нас есть её список, — бесцеремонно перебил женщину Гиреев. — И это понятно. А вера в чудодейственность какого-то камня, который, к тому же, находится на самом краю земли!..
— Ну, допустим, не на самом. А точнее, в его середине. В Средней Азии! — Элеонора поднялась со стула. — Отпустите Анору?
— Конечно, нет. У неё лейкоциты. Вернее, почти полное их отсутствие! Какие перелёты. Она же день и ночь под капельницей!
— Тогда позвольте мне с ней повидаться. Побеседовать. Надеюсь, хотя бы это не возбраняется?
Вместо ответа Родион Петрович решительно снял трубку телефона.


Пляж посёлка Ингал. Веранда ресторана
Поэтесса всматривалась в чёрные глаза девушки. «Наверное, у неё раньше и волосы были такого же вороньего цвета. А сейчас под пёстрой косынкой полностью выбритый череп. Ничего, это дело поправимое. Вылечится — отрастит. Или, в крайнем случае, будет носить парики. Сегодня блондинка, завтра брюнетка.»
— А Вы, правд,а стихи пишите? Почитайте, пожалуйста.
Нежный голосок Аноры вернул Элеонору на грешную землю.
— Обязательно. Но позже.
— Почему? Разве Вы их наизусть не помните?
Женщина кивнула в сторону двери. Оттуда, не спеша, выдвигалась процессия, облачённая в национальные узбекские одежды. Рослые мужчины в мгновение ока убрали банальный стол и поставили перед женщинами низенький дастархан с блюдом дымящегося плова. На пол споро уложили толстые цветастые одеяла, затем узбеки помогли своей соотечественнице поудобнее расположится на них. Звуки карная и дойры возвестили о начале пиршества!
Анора смотрела на всё, не мигая. Из глаз одна за другой потекли слезинки. Она хотела что-то сказать, но комок в горле не позволял вымолвить ни слова. Неслышно подошедшая сзади Азиза-апа, мама девушки, молча стала гладить дочь по голове. Та поймала морщинистую руку и нежно целовала её.
— Сиз қаердансиз? (узб). Ты откуда здесь?
— У мени таклиф қилди. У сизнинг истагингиз китобида ёзилган (узб). Вот она пригласила. Говорит, так написано в тетради твоих желаний.
— Позвольте, я объясню. — Вмешалась в разговор поэтесса. — Она набрала в телефоне фразу и попыталась прочесть её перевод по-узбекски. - К большому сожалению, врач Гиреев не разрешает нам уехать в Узбекистан. Даже на один день. Поэтому мы с друзьями решили пригласить вашу родину сюда. А какая же родина без родни? Анора, твоя главная мечта о камне, увы, откладывается. Но не навсегда, а на пока. Давай с тобой договоримся. Будем исполнять желания от маленьких к большим. И станем готовиться к операции. Веря в её успех! Договорились?
Девушка кивнула и наклонившись к уху Элеоноры, прошептала.
— А мама не уедет? Она будет здесь в тот страшный день?
— Даже и не сомневайся. Лучше посмотри туда.
Впереди, на песке мужчины под звуки музыки истово исполняли замысловатый танец. Стройный юноша отделился от остальных и, легко перемахнув через ограду, оказался рядом с пирующими.
— Карим? А ты как тут очутился? — Девушка закрыла лицо руками, не веря своим глазам.
— Я, как и Азиза-апа, теперь с тобой. И больше никуда не уедем, пока ты ... В общем, пока тебя совсем... — он запнулся и замолчал.
— Но ведь я даже не писала.
Элеонора протянула Аноре коленкоровую тетрадку. Та открылась на странице, где неровным почерком было начертано: « Хочу, чтобы... К...м».  
— Я рассказывала тебе о моей подруге Маргарите. Она одно время пребывала в «Чуде». Очень верила, что вылечится. И, как видишь, это произошло. Сейчас руководит сыскным бюро «Крулевская и партнёры». И сама понимаешь, что для такого профессионала, как она, расшифровать твою запись, не составило особого труда.
***
Вечером в посёлок нагрянул олигарх Силуянов. С ним прибыло ещё человек пять.
— Это лучшие врачи-онкологи нашей области. Консилиум решил, что тянуть дальше ни в коем случае нельзя. Оперировать необходимо уже завтра.
— Но это же не больница! — возразила Элеонора. — А главврач не разрешает её никуда вывозить. Она же почти постоянно на капельнице.
— Операционная здесь имеется. И оборудована, дай Боже, каждому. В своё время я был вынужден расстараться. Специалистов выдернул! Отовсюду, откуда смог! Теперь главное, чтобы Анора не подвела. Жажду к жизни совсем не утратила. Сохранила. Я с ней просто обязан объясниться.
Мужчина вертел в руках небольшую бархатную коробочку.
— Она уже, наверное, спит. Подождёте до утра, - возразила Лерура.
— Нет. Утром никак нельзя. Проснётся, мы сразу начнём готовить её к операции. Поверьте мне, как специалисту, это очень ответственное дело. Мать больной уже подписала согласие на проведение трепанации без гарантий на её успех.
Один из прибывших повернулся к коллегам, ища у них подтверждение сказанному.
***
Элеонора долго беседовала с медиками и не заметила исчезновение олигарха. Не было его и в кабинете Гиреева. Вместе со съёмочной группой помчались в столовую. Стали расспрашивать всех подряд. 
Одна из пациенток обмолвилась, что видела чужого мужчину на скамеечке в парке. — Вид у него какой-то отрешённый. Я подумала, новенький поступил. Расспрашивать не стала. У нас здесь не принято. Не хочет человек общаться, значит, так надо. По всему видать, ему сейчас требуется одиночество.
***
Спустя час Силуянов демонстрировал телевизионщикам пустую коробочку. 
— Успел. Отдал. Ещё минуту, другую и ей бы вкололи снотворное. И тогда пиши-пропало.
— Что пропало? Чего пиши? Прекратите говорить загадками. Я хоть и люблю детективы, но сейчас головушка забита совершенно иным, — возмутилась поэтесса.
— Камешек передал, тот самый, из Кызыл-Кумов. Она же туда поехать хотела. Не так ли? Сказала, что с собой возьмёт на операцию. Амулетом, оберегом будет. Понятно?
— Но когда успели? Ведь мы только…
Элеонора со слезами на глазах принялась обнимать и целовать мужчину.


Два дня спустя. Офис фирмы «Элефант»
Поэтесса положила перед директрисой исписанные листки бумаги. 
— Это отчёт. Снято всё. Почти. Олигарх вручил девушке камень без оператора. Тайно. Мы и не заметили, когда.
— Плохо! Важнейший эпизод упустили. Можно сказать, кульминационный. Узнаю почерк поэтессы! Недотёпа была и есть! — Илга бегло просматривала листки. — Ты же понимаешь, что заново этот момент не переснять. Кстати! Как твоя подопечная? Выжила? Крулевская позволит нам использовать её фамилию в передаче? Не подаст в суд? С неё станется!  
— Врачи утверждают, что сделали всё возможное и невозможное. Состояние тяжёлое, но стабильное.
— Понятно, — хозяйка кабинета убрала бумаги в сейф. — Давай теперь обсудим детали второй передачи. Надеюсь ты уже определилась с кандидатом или кандидаткой. Мне доложили, что главный врач хосписа, как его, запамятовала? Гиреев, кажется. На тебя глаз положил. Не отвергай. Так сказать, дружеские-любовные связи в нашей работе прекрасное подспорье.
Лерура молчала. Она думала о пациентах хосписа. Об их последних желаниях. И понимала, что с помощью этой латышки сможет сделать для них, если не всё, то многое. И отныне будет с ними. Станет день и ночь выполнять их просьбы. Даже тогда, когда полностью отработает свой долг перед «Элефантом».


Пол года спустя. Офис сыскного бюро «Крулевская и парнёры»
— Сколько тебе потребуется на сборы? — Силуянов демонстративно посмотрел на свой «Ролекс».  
— А в чём собственно дело? Ты меня не предупреждал! — огрызнулась Марго. — На моих плечах, между прочим, целое бюро. Люди, расследования и, вообще.
— Её сегодня выписывают. И мы с Анорой, тобой и Лерурой летим в Кызыл-Кумы! Камешек обязательно надо положить на то место откуда взяли! Иначе он перестанет оказывать помощь нуждающимся. Ты разве не знала? Собирайся, я жду внизу. Нам ещё за одеждой для нашей подопечной в супермаркет заехать надо. Не может же она предстать перед своим бойфрендом абы в чём. Или я не прав?
Крулевская с минуту молча хлопала глазами. Потом молвила:  
— Так ты в самом деле кого-то посылал в пустыню, к этому камню? И он успел?
Силуянов нежно обнял женщину. 
— Нет, конечно. Подобрал по дороге в хоспис! Но сработало! Результат, как видишь, на лицо!  Написанное желание исполнить надо было! Обязательно и во что бы не стало! Поторопись. Даже для меня задержать рейс авиакомпании «Узбекистон» проблематично!