Александр Ралот 

                                    (фантастический рассказ)

Ветер с моря никак не мог договориться с весной. Дул яростно и не собирался утихать. Холодные капли дождя, объединившись со снежинками, штурмовали окна и неоновую вывеску, с мигающими буквами «Поезд в неизвестность».

— Двенадцать, без пяти — молвил бариста Сергей, обращаясь к хозяйке кафе Инне, и кивая в сторону уснувших местных поэтесс — сестёр Елены и Марины. — Будим? Выпроваживаем и закрывается?

— С творческой богемой так нельзя. В этакую погоду хозяин и собаку...

— Хотите сказать, что мне сторожить их покой и сон до утра? — огрызнулся Сергей. Кое у кого жена! Молодая!

— А меня муж не поймёт. Сильно не поймёт! Не приведи, господи! — Инна закусила губу, помолчала с минуту, и направилась к шкафу, (замаскированному под служебное купе), в котором хранила чистые скатерти. — Накрою бедолаг. Да и пусть спят. Ежели проснутся, то дорогу в туалет отыщут. И кофе машиной пользоваться умеют. Они же — завсегдатаи. А ты, сделай милость, приезжай пораньше. Посчитаешь, по ночному тарифу, что выпьют и съедят. Дамочки спросонья чаевых отсыпят. Поди, не бедные. В каждом книжном сборники стихов на самых видных местах, красуются.

На том и порешили.

Парень, перед уходом, включил запись перестука вагонных колес. — Часов на семь рассчитана.

— Правильно. — Одобрила хозяйка. — Перед такой музыкой никто устоять не может. Максимум, что успеваю сделать — зевнуть разок и отправиться в путешествие. В царство Морфея.

***

Ленка открыла глаза первой. Мотнула головой и толкнула сестру. — Вчера что пили?

— Абсеееент — пробормотала та и натянула на себя, пахнущую поездом дальнего следования, скатерть.

— В безалкогольное кафе? Откуда там?

— Колька, сце-на-ри-ст, при-пёр. А в чём, соббб-ст-ве-но...?

— Посмотри.

— Ккку-да?

— Туда! Как в вагоне очутились? Помнишь?

— Не-а. Нас что? В столицу, в изда-тель-ство пригласси-ли? За этим, как его, го-но-ра-ром? Могли на ка-р-то-ку пер-еве-сти. Де-ло-в-то. Ой. В голове стучит. Иди, дёрни этот, как его? Стп -стп -кран.

— Нет тут такого. Мы уже сошли. Или высадили двух поэтесс. Как безбилетниц! На станции или полустанке. Ветренном.

— Тогда кто же сту-чит? Тук-тук. Тыдын-тыдын.

— Робот, на площади, железякой гремит. Пожар наверное. Зенки разуй, наконец! И погляди — Елена вытянула руку и пальцем показывала на странное механическое существо, без устали ударяющие музыкальными тарелками.

Люди, чинно и с достоинством, огибали механическое чудо и устремляясь к столам.

— Вкусно пахнет — молвила Марина, окончательно прогоняя остатки сна. - Жрааать хочу. 

 Странный сон какой-то бред

Как чужой, я ем, обед

Тороплюсь, давлюсь, глотаю

И остатки, собираю (Евгений Сарачев)

***

Пойдём к ним. Может, угостят. Мы же сим-па-ти-ч-ные! Да и к тому ещё и не абы кто, а поэтессы. Известные! Кое-где!

— Неудобно.

— Ну, тогда купим. У тебя тугрики с собой?

— Карта. Дебитовая.

— И у меня, тоже. Всё равно пошли. Раз здесь роботы водятся, то и банкоматы нал-ли-чис-тву-ют. Одни без других не уживаются.

***

Чем ближе женщины подходили к накрытым столам, тем больше убеждались, что эффект собаки Павлова распространяется не только на животных. Запах жареного мяса, вызывал обильное слюноотделение и отправлял, куда подальше, стыд и робость.

— Тут не занято? — Обратилась Елена к мужчине, уписывающему за обе щёки, салат из морепродуктов.

Ответа не последовало.

— Маринк! Похоже мы аж за границу укатили. Местные, по-русски, не того. Ты же, вроде бы, по-английски шпрехаешь? Язык то, международный. Ляпни на тему, жрать хотим. Угостите, пожалуйста!

— Тo eat.want. Strongly. (Кушать.Хотим. Сильно)

И опять никакой реакции.

— Сеструха. Я больше ничего не знаю.- Если желаешь, могу ещё парочку перлов на французском выдать.

Марина положила руку на плечо сидящей, по соседству, женщины и молвила -acheter de la nourriture?Où?(Купить еду? Где?)

Та не шелохнулась. Взор дамы был устремлён на робота, раздающего десерт.

— Идём. - Сестра схватила Марину за руку и потащила к концу длиннющего стола, на краю которого маячила пара незанятых стульев. — Садись! И пусть эти железяки попробуют не подать чего-нибудь, вкусненького.

— А расплачиваться? Вдруг наши карточки здесь не принимают?

— Уж точно не тем, о чём думаешь. Роботам это без надобности — Елена бросила взгляд на Маринкину фигурку.

— Им да. А с их создателями? Я сию проблему с ними обсужу. Конфиденциально. Позже.

***

Стоило женщинам опуститься на свободные места, как перед ними возникли тарелки с аппетитно пахнущей похлёбкой.

— Ого. Видать у них сегодня комплексные обеды. Тащат с кухни, что наготовлено. Без всякого меню. - Елена ждала от сестры ответной реплики, но та пропустила слова мимо ушей и уже приканчивала первое.

***

— Ленчик, да у них тут коммунизм. - После сытного обеда Марина улеглась на изящную скамейку, стоящую в тени дерева. И её немедленно потянуло на философию. — Как я погляжу, трудится местный люд не спешит. На скейтах гоняют или, как мы, на скамейках развалившись, в планшетах киношки зырят.

— А зачем пахать? Ежели железяки за них вкалывают. Еду готовят. Повкуснее, чем некоторые. Не будем показывать пальцем. И погодой научились управлять. На небе ни облачка. Теплынь майская. А у нас дождь и дождь без края — нудная, холодная вода.

— А по вечерам все занимаются любовью — мечтательно прошептала сестра. — Сил за цельный день не растратили, вот и транжирят на...

— Что-то я ни детей, ни даже дамочек, в интересном положении, не видела. — Перебила сестра.

— Мелочь в садики сбаргивают. Видать, здесь с этим, без проблем. Места выделят по первому требованию. Не то что у нас. А беременные в клубах по интересам пропадают. Продумано до мелочей. — Маринка хотела ещё добавить, но тишину сквера нарушила заунывная восточная песня.

И обитатели, как по команде, потянулись к большим воротам. Над которыми, в лучах солнца, переливались изображения парочки змей, с разинутыми пастями и раздвоенными языками.

— Во их правительство вымуштровало! — Марина демонстративно положила руку на голову, а другой отдала честь. — Рядышком две симпатичные особи женского пола скучают, а мужики плывут мимо. И даже в нашу сторону не глядят. Обы-д-но!

Лена наклонилась к уху сестры и зашептала — а может быть, они, имп.. Ой! Меня тоже потянуло в сторону этих ворот. Дюже хочется посмотреть что за твари там обитают?

— И меня, того. Потянуло!

***

За воротами обнаружился бесконечный ряд вольеров, в каждом из которых копошились пресмыкающееся. Извивались чешуйчатыми телами. Поднимались на половину, а некоторые и на две трети своего размера. Раскрывали капюшоны и шипели. Однако посетителей это нисколько не пугало. Наоборот. Жители выстроились в длинную очередь и чинно, следуя друг за другом, тянулись к гадам. Гладили. И даже — целовали.

— Неужели страха нет? Брррр. Фу. — Елена вцепилась в руку сестры.

— Местные, не от приматов произошли, а от дрессировщиков — съехидничала Марина. Вдруг шедшая впереди женщина ойкнула и опустилась на тротуар. Сзади заорал здоровенный мужик, крутясь на одном месте. Но вскоре упал и затих. Зажимая рукой место укуса.

Происшедшее никак не отразилось на остальных. «Аборигены» дружно сделали вид, что ничего не произошло. Продолжили опасный путь, под заунывную мелодию. Невесть откуда взявшиеся роботы уложили несчастных на носилки и убежали, поскрипывая не смазанными металлическими деталями.

***

Сестрички улепётывали из террариума не разбирая догори. Сердца женщин были готовы выскочить наружу, но ноги, подчиняясь командам из мозга, продолжали движение. Остановились упёршись в серьёзное препятствие. Им оказался тот же длиннющий стол, на котором вездесущие роботы уже расставляли тарелки и приборы со специями. Железный официант подошёл к женщинам и ловко вытер им руки влажной салфеткой, дивно пахнущей сиренью.

***

Ужин был великолепен. Буйабес сменила восхитительная рыба в кляре, а её бутерброды с чёрной и красной икрой. Запивали «Киндзмараули» и «Белым мускатом красного камня».

***

Местный люд, после обильного ужина, еле волоча ноги, потянулся к дверям, лежавшим на земле. Вход в неизвестность напомнил поэтессам давно забытые, советские бомбоубежища.

— Не! Ты как хочешь, а я в эту нору не полезу. Вдруг "аборигены" там в обнимку с любимыми кобрами спят? — Маринка приплясывала на месте, прогоняя сон. — Лично мне и на скамеечке уютно. Тепло, свежо. Хорошо бы ещё и мускулистого согревателя, ну да ладно. Буду лежать, смотреть на звёздно небо. И мечтать.

— И я не полезу. Чай, не крольчиха или енотиха. — Лена оглянулась в поисках ближайшей лавочки. И вдруг, открыв рот, указала сестре на холм. На вершине которого стояло здание, напоминавшее трёх или даже четырёх звёздную гостиницу. Удручало то, что к нему вела лестница, состоящая из сотни ступенек.

***

— the repository of the great secret — прочитала Марина светящуюся, наверху здания, вывеску.

— Не поняла! Какой, такой ещё секрет? Толком объясни.

— Хранилище великой тайны! Во как!

— А в этом, мать его ети, ...лище дрыхнуть, без задних ног, разрешено? Ибо они, у меня, скоро отвалятся.

— Если десяток, другой, сотый ступенек преодолеешь, то наверное угодишь прямёхонько в опачевальню. — Марина скорчила гримасу. — Сколько раз твердила — делай зарядку! Полезно для души и тела. А ты всё своё. Для души крепкий кофе, для тела — крепкий мужик, со сливками. Ой! Наоборот. Впрочем, в данный момент, сие неважно. Хочешь спать. Марш вперёд. Люди на..., как его, Эверест, лезут, а тут банальные ступеньки.

— Тутошние не лезут — перебила Лена и перекрестившись поставила ногу на первую преграду.

***

Русские женщины, да к тому же поэтессы, преодолеют и не такое! Ибо спать хочется в доме, под крышей, а не в норах! И скорее всего, на нарах! Потому как, если сытно кормят, то всегда плохо спать. Так сказать — равновесие! — Как могла, подбадривала родственницу Марина.

***

Вход женщинам преградили роботы. Нет. Средневековые копья не скрестили. Банально стали рядышком и заслонили тушками дверь.

— mot de passe — гаркнули разом железяки.

— То, что вы моты, жмоты и так, по сверкающим мордам, видно! И неча об этом орать! Не хотите бедных женщин в гостиницу пускать, так и скажите. — Ленка уже начала выходить из себя. — Налика с собой нема. Только карточки «Объегорьбанка». Принимаете? — Поэтесса от возмущения даже топнула ногой. - Истуканы! Идолы! Идиоты!

— Пароль спрашивают, только по-французски.- Попыталась успокоить разбушевавшуюся сестру, Марина. — И вдруг, ни с того, ни с сего выпалила в физиономии железных истуканов:

— Как убогие глупые странники,

Получившие жалкую роль,

Мы бредём через плети и пряники

К проходной, где запросят пароль...

(Сергей Агидель)

После этого плюхнулась на ступеньку и разревелась.

В утробах стражей заурчало. Заскрипели шестерёнки и наконец один произнёс. — Плети! Пряники! Ответ положителен и принят. Путь свободен.

Железяки, семеня, покинули пост и дверь, скрипя, распахнулась.

***

— Неужели нигде не найдётся кровати или хотя бы тахты? — Лена, позёвывая, озиралась вокруг. — Кругом одна большая задн.., то есть железяка.

Поэтессы стояли в середине круглой комнаты, стены которой украшали мигающие, разноцветными лампочками, металлические ящики.

— Старая вычислительная машина, типа нашего советского «ЕС-184». - Марина стёрла пальчиком пыль с выдавшей виды панели управления.

— Значит будем спать сегодня стоя, аки лошади. - буркнула Елена, отыскивая местечко, куда можно было бы примостить уставшее тело.

— Следует поступать как все! - Побежали по вспыхнувшему монитору ядовито-салатовые буквы. — Между прочим, в бункерах комфортно. У каждого индивидуума персональная кровать, перина и одеяло! На ночь включается аппарат ароматерапии и звучит усыпляющая музыка!

«Типа той, восточной, что погнала людишек в террариум?» - Напечатала Марина на клавиатуре.

— Ручной ввод текста не обязателен! Микрофоны улавливают и распознают речь. Кроме матерной. В базе данных некоторые слова из этого лексикона отсутствуют. -Последняя фраза мигала на экране красным цветом.

— Что здесь творится? Коммунизм или как? Ешь, гуляй, спи. А кто тогда, рыбу ловит? И готовит? Роботы?

— Ес. То есть — да.

— Тогда кто же создал их? Аборигены? - Лена уселась таки на пол и обхватила руками колени.

— Ответ на данный вопрос зашифрован! Но не инопланетяне! Однозначно!

***

— Гуманоида поймали,

Напоили водкою,

Долго все потом смеялись

Над его походкою!

(автор Галюша) — Произнеся частушку Маринка примастилась рядом с сестрой и искала глазами, чем бы укрыться.

— Кодовое слово верно — гуманоид! Открываю доступ к файлу под названием «Святая святых». — Синтезированным голосом, на распев, произнёс искусственный разум.

— Ах ты, железяка чёртова! Человеческим голосом болтать можешь! У меня глаза сливаются бредни твои читать. — Марина зевнула и положила голову на плечо сестре.

— Могу. — Рявкнуло сверху.

— Э! Потише. Не видишь дамы отдыхают. Рассказывай, как всё это образовалось? Только с чувством, с расстановкой. И музыку включи, приятную. Классику. Вивальди выдать слабо?

Тут же на женщин пролился поток «Времён года», в исполнении Ванессы Мэй.

— Старьё какое. Ну да ладно. Сказывай. Слушаем. - Хором выдали поэтессы.

— Сотня людей, на отдельной, изолированной территории создала «Город Солнца». В нём каждый получал по потребностям. А работал по способностям.

— Это мы уже проходили. Даже экзамены сдавали. — буркнула Елена. - Дальше чего было?

— Машины и механизмы сначала подчинялись людям и помогали. Но потом Хомо Сапиенсы создали меня. То есть высший разум. И надобность в труде окончательно отпала. Осталась одна матрица. То есть, главные инстинкты — потреблять пищу, пить, спать!

— Ну ты даёшь! Скотина не живая! - Встрепенулась Марина. — А размножаться? Я хотела сказать — любить! Ты на такое способен?

«Мой разум решил и эту сложную проблему. Ресурсы «Города Солнца» не безграничны. Прирост потребителей неизбежно привёл бы к ухудшению уровня жизни. И я сотворил террариум. Стал, при помощи массового гипноза, загонять туда обитателей. Змеи сократили численность до нужного количества.

— Так это из-за нас? Сегодня двоих! Того! Порешил! — От негодования Маринка вскочила и потянула за собой сестру. — Минуты с этим убийцей не останемся.

— А как же главное правило робототехники? Железяка, вроде тебя, не может причинить вреда человеку. — Промямлила Елена, борясь со сном.

— Ваш покорный слуга лично никого не убивал. Это пресмыкающиеся. Гады. Что с них взять? Стукнешь их легонько током, они и кусаются. Инстинкт. Ничего не поделаешь.

***

— Выпусти нас! Злодей. Сейчас же! — Женщины, что есть силы стучали кулачками в закрытую дверь.

— Не могу. Вы узнали содержание файла «Святая святых» и поэтому должны стать его хранительницами.

— Это как? — Марина повернулась спиной к двери и стучала в неё каблуком.

— Вечно.

— Но мы столько не живём — поддержала сестру Елена.

— И не надо. Я помогу!

  На женщин свалилась пара извивающихся змей.

Лена застыла, оцепенев от страха. Марина — нет. Мгновенно уподобившись киплинговской Багире отпрыгнула в сторону, сняла туфлю и запустила ей. Нет, не в змей, а в висевший на стене красный ящичек, со стеклянной дверкой.

Гады на мгновение замерли. Уставились на падающие, с характерным звоном, осколки стекла.

Поэтесса метнулась к ящику, схватила брелок с кнопками и стала нажимать на все, подряд.

***

Сначала по залу прокатился нарастающий звон пожарной сирены. Затем распахнулись двери. После чего воспламенились ящики с внутренностями искусственного разума.

***

Как сестры преодолели ненавистные ступеньки наверное не смогла бы объяснить ни одна их них.

Отбежав на почтительное расстояние Марина обернулась и с силой вдавила последнюю, самую большую кнопку.

***

Грохнул взрыв и лестница превратилась в кучу камней и арматуры.

— Это было лишнее — с трудом восстанавливая дыхание — прошептала Елена.

— Во первых, я догадывалась, но не знала. А во вторых. Рано или поздно на развалины притопают аборигены. Начнут разбирать завалы. Им придётся выстроиться в любимую цепочку и передавать каменюки из рук в руки.

— Коллективный труд?

— Вроде того. Из обломков научатся строить, возводи.. — Женщина не закончила монолог. Остаток сил окончательно иссяк. Поэтесса уснула, едва успев притулиться к стоящему рядом, дереву.

Сестра тут же последовала её примеру.

***

— Дамочки. С добрым утром. — Бариста был сама любезность.

Поэтессы встрепенулись и начали синхронно тереть глаза. — Нам обоим одновременно приснилось такое? — Женщины беззвучно спрашивали друг дружку. Изо всех сил стараясь по быстрее выветрить из себя остатки ночного кошмара. Секунду спустя их взоры разом устремились на безмолвствующую кофе машину.

— Ночью такой буран был. А вы тут в тепле и уюте ничегошеньки не видели и не слышали. — Сергей проследил за их взглядами, всё понял, и включил желанный аппарат.

Сестры не ответили. Теперь поэтессы уставились на запястье баристы. На нём переливаясь, всеми цветами радуги, блестел браслет в виде двух змей, с разинутыми пастями.