Анна СОЛОДКАЯ

      Святой Петр вышел из врат рая и, гремя ключами, огляделся: желающих войти не было.
–   С этим надо что-то делать! – Подумал он, – такое чудное место! Ангелы поют, лазурь несказанная… – И никого! А переполненный ад трещит по швам, не вмещая грешников. «Плотность населения» жуткая! И, поди ж ты, — нескончаемая очередь!
–   Что бы такое предпринять? – размышлял Святой, – поговорить с Господом, что ли? Среди потенциальных идиотов, живущих на Земле, можно еще кое-кого найти, перевоспитать, направить на путь истинный. Куда ж это годится, в самом-то деле, содержать пустой рай?! – С десяток праведников не наберется! Да и те разбрелись по территории, вон, заглядывают в ад через дырку в заборе! К обеду не дозовешься! Не ценят ни уют, ни благолепие!
        Он бросил взгляд на, бегущие через край, святые источники:
–    Дожили…  Даже воду пить некому!  
          Но вездесущий Бог и так услышал Петра, и решил подарить людям, тем, кому жить осталось совсем недолго, особенный всепрощающий день: кто сию минуту, искренне, осознает свои грехи, тут же, без промедления, попадет в рай.  Святому ключнику было велено следить за процессом, помогая заблудшим, коль он о них так печется. В надежде склонить грешников к покаянию, Петр воззрился на Землю: «А ну-ка, дай взгляну, кто там у нас на подходе? А-а-а, вот, вижу-вижу, есть несколько желающих!»
              Петр уселся поудобнее, подмостил под бока пушистые облака, и стал увещевать грядущих на тот свет.
–   Эй, мужик, – крикнул он работяге, имевшему относительно мало грехов, – прекрати, жрать мясо! Мертвечиной питаться нельзя! Сколько можно внушать такую простую истину? Осознай! Покайся! Ты же не глупый, тебе же известно, что желудок у тебя негодный. Прямо-таки, совсем негодный! Завтра уже вообще не понадобится…
              Услышав глас небесный, человек поперхнулся, закашлялся, и, как ни в чем не бывало, отправил в рот еще один кусок.
–   Говори, говори… – размышлял он, – ты питаешься святым духом, а я всю жизнь разгружаю многотонные контейнеры. Одна радость в жизни – мяска поесть да сто граммов принять! В нашем деле без мяска – никак! Работа скверная, опасная. Того и гляди, пришибет насмерть! А ты говоришь – «покайся»!
–   Да… все так и будет, – прозрел его будущее Святой, – и не далее, как до вечера…  
             Следующим на глаза попался закоренелый вор.
–   Одумайся, придурок! – увещевал грабителя Петр, – верни кассу на место! Зачем тебе столько денег? Ты же не жадный – я вижу! А несчастного бухгалтера посадят. Не бери грех на душу! За это я отопру тебе рай! – И он потряс заветными ключами.
             Но, не обремененный моральными принципами, вор нецензурно выругался и, сгребая купюры в сумку, ответил:
–    Ну зачем мне твой рай, Петя? Мой – у меня в кармане. Я привык рисковать, привык жить на широкую ногу! Люблю чувствовать себя богатым! Это так здорово! Не старайся напрасно. Я все равно буду грабить!
–    Будешь, будешь… – сказал Петр, видя, как, при выходе на улицу, тот получит пулю в лоб.
             Святой тяжело вздохнул, надеясь договориться с кем-нибудь еще. Долго ждать не пришлось.
       В приемной опустевшего офиса наслаждалась любовью страстная парочка.
–     Ну вот, пожалуйста, — вопиющее «исполнение» заповеди – «не прелюбодействуй»! Интересно, кому и зачем она была писана?
–     Ты толкаешь своего друга на преступление, – шепнул Петр на ушко мужчине, – ты спишь с его женой! Он убьет тебя за это. Я уже слышу его шаги. Он давно подозревает вас и сейчас поймает на горячем. А знал бы ты, какой шлейф грехов за вами тянется! –  Жуть! Вот, сейчас будет два трупа! Ад уже не вмещает прелюбодеев! Черти не знают, куда вас девать! Не обрекай себя на вечные муки! Покайся! Из вашей троицы ты самый достойный, я похлопочу о тебе. Спеши! Минуты истекают!
            Но любовник ничего не слышал... Кипучая страсть всецело владела им, ради нескольких минут оргазма, он готов был душу дьяволу продать! Дверь офиса открылась…    
  –  Ну вот! И так — из века в век! – досадовал Петр, – тот – жрет, тот —  прелюбодействует! А уж по мелочи что творится! —  Ежедневно, ежесекундно! Как ни внушай человечеству противостоять грехам, —  все без толку! К тому же, по глупости и невежеству, оно еще и опасно до крайности!
             Теряя шансы заполнить рай, Святой решил заглянуть в питейное заведение, где часто случаются драки с печальным исходом. Однако в этот раз всё было тихо, а захмелевшие парни даже вступили с ним в пререкания.
–   Отчего это вдруг мы глупы, да еще и опасны? – оскорбились они за человечество.
–   Да оттого, что ни с какой стороны нельзя назвать вас умными! Вон, полюбуйтесь! – Ключник указал на страшные взрывы в пространстве, – кто всё это делает? А? Кто нарушает мирное течение бытия? Разве не люди? Всё это – ваши нескончаемые войны да междоусобицы! Развели пожар по белому свету! – Не погасишь! А так спросить: чего вы воюете? Что делите? Чего вам надо? – Это же тотальное слабоумие! Выдумываете законы, не в состоянии понять, что они, законы эти ваши, негодные изначально! – Нет ни одного однозначного! Все – понимай, как знаешь! А как понимать? Каждый понимает по-своему. И это ваше «как знаешь» – везде и всюду!                   Мужики притихли, а Петр продолжал:
–   Все самое важное, самое необходимое, сказано в Божьих заповедях – только исполняй! Но вы тягаетесь с истиной. О чем ваши законы? Кого они спасли, кого защитили? Или, может быть, кому-то помогли? Молчите? – То-то! Все у вас по кумовски: свой, чужой! В почете клевета и ненависть. От этого и сами скоро исчезнете с лица Земли — все до единого: черные, белые, желтые… Иудеи, мусульмане, христиане… – всё человечество земного шара! Правда, замысел Божий был совсем в другом. Когда-то и на Земле был рай… Только, где он теперь? Каждое животное знает свое место, только человек не знает его! Что натворили! У вас была благодатная Земля, кормившая и поившая вас. Казалось бы, радуйся, наслаждайся! – Так нет! Все изуродовали, отравили… И еще говорите, что «красота спасет мир»! Несостоятельное утверждение. Зачем его спасать, если до вашей кипучей деятельности ему абсолютно ничего не угрожало! Мир был совершенным, не нуждаясь ни в каком спасении! Но вы преуспели везде, в самых низменных пороках, в самой гнусной подлости! Подумать только – всюду беспросветная ложь! Слова без нее не произносите! «Красота спасет мир…»! – Смешно, ей-Богу! И это при том, что красота эта исчезает каждую минуту! Но я вам открою тайну: мир уже ничего не спасет!  
—    Правду говоришь, — согласились парни, — мы низкие люди, твари и пьяницы, много грехов за нами водится. И мир катится к катастрофе — тоже факт. Но вы, небожители, куда смотрели? Какая от вас польза? Только и знаете, что бахвалитесь святостью да душеспасительными проповедями! Все стены в церквях увешены вашими ликами! Но человечество давно разуверилось в вашей добродетели, оно уже во всем разуверилось, от безысходности впадая во все тяжкие… С вашего же попустительства.    
              Петру несколько ощипали перья. Не желая больше дискутировать, он демонстративно исчез из вида. Особый день, подаренный грешникам, близился к концу. По доброй воле, ему так никого и не удалось заманить в рай. Растворяясь в небесах, он искренне не понимал: почему люди не стремятся к свету, отчего так подвержены всякого рода порокам?! Что пошло не так?    
 
      Вдруг в высших сферах прогремел взрыв, за ним – другой, третий… Святому обожгло крылья. Тысячи солдат, разорванных в клочья, наполняли пространство. Иные – бесследно сгорали. Он видел православных, лишивших друг-друга жизни на поле боя, иудеев, погибших от террористических актов... Высвободившиеся неприкаянные души стаями метались в эфире. Петр совсем не разбирался в политике, не понимал причин столкновений. Последний конфликт, в котором он участвовал, был более двух тысяч лет назад, в дни его земной жизни, когда распяли Иисуса, но войны тогда не было. Убеждения Святого зиждились на духовных ценностях — вере в Бога и праведности. Созерцая земные трагедии, он, со товарищи, никогда не вмешивался, не помогал людям, — только морализировал да порицал. И сегодня решил облегчить участь грешников вовсе не из любви к ним, а из-за «нерентабельного» пустующего рая. Тут ему вспомнились слова Иисуса, обращенные к апостолам, среди которых он считался чуть ли не первым: «Пасите овец моих!» — завещал Учитель.
—   О Боже! Разве мы пасли их? — дрогнул Петр, — ведь должен быть какой-никакой результат, но нет его! Похоже, и у нас, на небесах, та же самая  проблема — «понимай, как знаешь»!
           Петр осознал, что Христос вкладывал в этот смысл нечто большее, чем увещевания да проповеди, и значительно большее, чем считал он сам. Ибо не сталось бы с его «овцами» такой беды. Святой ощутил стыд, как при аресте Христа, когда трижды отрекся от него! Но сейчас петух  даже не пропел, а трижды клюнул его в темя.      
—   Получается, веками никто не пас «овец», не занимался людским стадом… — заключил Петр, — только видимость создавали…  А плевелы лютой ненависти всё цвели и разрастались, переполняя человеческие сердца. Проповеди оказались бессильными, челядь святых — не способной привить обществу высокую мораль.                  
           Он взглянул на светлых ангелов, сидящих на облаках:  
—   Как далеки мы от человеческих проблем, — подумал Петр, — пребываем в блаженстве, в то время, как на земле гибнет цвет мира!               Мучимый угрызениями совести, он решил спасти хотя бы этих новопреставленных, которые тучами носились в пространстве!
Спасти всех до единого! Спасти без покаяния! Чай, не по своей воле пошли на смерть…            
           Ключник скорее открыл врата. Такого «урожая» он давно не видел. Петр не мог сдержать рыданий, он сбился со счета, пропуская бесчисленные полки, взводы, батальоны… Внизу, на залитой кровью земле, взывали к Всевышнему сироты, жены, матери, сердца которых испепелились от горя. Но никто не слышал их. Пепел стлался по взорванным городам, обугленным полям, свежим могилам… Землю покрывал непроглядный багровый туман. А души все множились и множились… Вдруг, растянувшийся до предела, рай лопнул как мыльный пузырь. Праведные обитатели его как орехи рассыпались во вне. Благолепие померкло, святые источники дождем пролились на многострадальную землю. Райская жизнь канула в Лету.    
 —   Господи, спаси души наши! — взмолился Петр, оказавшись вместе с грешниками в низших мирах. —  Боже, как они тяжелы!  
           А из глубин вселенной уже надвигался хаос, тот самый, который существовал до сотворения мира.