Елена Журавская


В Ленкиной голове постоянно копошился целый рой разных мыслей. Она постоянно что-то высчитывала, решала, прогнозировала, отвечала на самой себе поставленные вопросы, строила какие-то планы, а вслух выдавала уже конечный результат.
- А покажи мне конец, - попросила она мужа за завтраком.
- Сейчас доем и покажу, - невозмутимо согласился тот. Перейдя на Ленкину волну, он понял, что она хочет досмотреть окончание фильма на компьютере, потому что благопо-лучно заснула на самом интересном месте.
-Так хочется к вам в гости, - сказала давеча её подруга.
Как раз в субботу Ленка пригласила в гости родителей. «А что, подумала она, пусть и дру-зья приедут, попоём все вместе под гитару. Родителям будет приятно».
- Приезжайте в субботу, порадуете стариков, сколько им там уже осталось, – выдала она итог сформировавшейся мысли.
Подруга знала Ленку хорошо, поэтому не уставилась на неё в недоумении, а подумала, что та на своей волне и что-то уже кубатурит. Но таких понимающих подруг у неё, к со-жалению, было очень мало, и народ понимал её не всегда.
На завтрак Ленка дала сыну мюсли. Глядя, как мальчик кушает, она посетовала, что в до-ме нет мяса, и принялась рассуждать о пользе мюслей.
«Во всяком случае, там есть овсяные хлопья, а они весьма полезны для организма, иначе бы англичане их каждый день за завтраком не ели. Наверняка они очищают организм от шлаков, и цвет лица улучшается».
-Овсянкой можно чистить кожу, авторитетно заявила она сыну.
-Лучше купи мне чёрный крем для обуви, невозмутимо сказал тот, выковыривая ложкой изюм и курагу.
С кремом приключилась другая история.
Выбирая с витрины лосьон и тоник для лица, Ленка прочитала на одном из ценников: «Коричневый крем для кожи»
- И кто же у вас этот крем покупает? – язвительно поинтересовалась она у продавщицы, - негры что ли?
И только увидев расширяющиеся глаза продавщицы, поняла, что сморозила, как обычно, что-то не то.
Быстренько ретировавшись, Ленка дала себе слово, что впредь, прежде, чем что-то сказать или спросить, будет считать до десяти.

ВЫХОДНОЙ 

Голову Ленка решила помыть с утра.
- Куда это ты? – спросонья буркнул муж, когда она стала выползать из-под одеяла.
- Да пойду кастрюлю себе на голову поставлю, - отозвалась та.
- Круто! – подумал муж, но ничего не сказал, потому что заснул.
Зато проснулся сын и потребовал завтрак.
Минут через 20 завтрак был готов, и Ленка раза три позвала сына. Тот не шёл.
- Господи, ты идёшь или нет, - в сердцах возопила она.
Сын с невозмутимым лицом появился на пороге кухни.
- Да, мама, - сказал он, - я знал, что ты меня боготворишь, но не думал, что настолько.
Не успела она покончить с сыном, всю процедуру пришлось повторить с мужем.
Как только закончился муж, она тут же занялась папой, который пришёл в гости их про-ведать.
За папой пришла мама, а когда они ушли, наступило время обеда.
Из кухни Ленка ещё не выходила.
Приготовление, кормление, мытьё заняли часа три.
До ужина выпала свободная минутка.
Ленка успела убрать квартиру, вынести мусор, сбегать в магазин, разморозить и вымыть холодильник и вытрясти одеяла и дорожки.
Отдохнув таким образом от кухни, она почти с радостью туда вернулась, чтобы пригото-вить ужин, накормить семейство и, естественно, всё прибрать.
Вечер был в её полном распоряжении.
Выгладив бельё, подклеив отставшие обои и выстирав кучу носков, она в изнеможении растянулась на диване и подумала о том, что теперь можно и позавтракать..

 ЛЕНКИНА КАРМА 

В газете «Бабушка» или «Дедушка» Ленка прочитала о том, что у одного лысого мужика на голове целая куча волос выросла.
Этот мужик, на старости лет решил стать писателем. И когда он над сюжетом думал, то голову чесал. Волосы, оказывается, от чесания растут, причем со страшной силой.
Это же как сильно думать надо было. У Ленки так не получалось. Она писала, не думая, у нее мысли за ручкой не поспевали. А одной рукой писать, а другой чесаться у нее не по-лучалось, хотя она и пробовала.
Видать быть ей на старости лет лысой!
А еще в той же газете она прочитала, что домашние животные, ну, те, которые дома жи-вут, от многих болезней лечат, особенно кошки. Они сами у человека больное место нахо-дят и на это место ложатся.
Кошка у Ленки была, а вот больных мест, как назло, не было. Но кошка, почему-то, все время укладывалась ей на голову, хотя та и не болела «Это у меня кошка неправильная», - успокаивала себя Ленка, потому что с головой у нее все было в порядке. Это она знала точно.
А одна хорошая знакомая, добрая женщина, дала Ленке почитать про карму. Теперь, если что в ее жизни происходило не так, Ленка говорила себе: «Карма такая». И успокаива-лась.
Можно было, конечно, свою карму изменить, но для этого надо было совершенствоваться.
Но Ленка не знала, куда уж больше. Она вообще считала себя идеальной женщиной. Ви-димо, ей по ошибке чужая карма досталась. А по собственному печальному опыту Ленка знала, что чужие ошибки исправлять — себе дороже. Поэтому она решила со своей кар-мой жить дружно, принимать ее как неизбежное зло и поменьше обращать на нее внима-ния.
У нее и без кармы дел было по горло.

ЛЕНКА В ЖЮРИ 

Бардовский клуб Ленка посещала регулярно. Но поскольку со слухом она не дружила, а с голосом и подавно, то пела молча, а гитару ей иногда доверяли поносить.
За такое хорошее поведение её выбрали в жюри на проходившем в городе фестивале авторской песни. И она должна была определить, кто лауреат, а кто над Парижем.
Сразу возникла масса проблем.
Ну, во-первых, что надеть. Перемерив содержимое трех шкафов, Ленка пришла к не-утешительному выводу, что одеть как всегда нечего. Мотанувшись по этажам, она посо-бирала у соседок все, что ей показалось подходящим. Покрутившись пару часов перед зеркалом, она остановилась на длинном облегающем платье, но оно её не удовлетворило, так как линия бедра оказалась недостаточно округлой формы. Сын, проникшись сочувст-вием к мамашкиному горю, предложил подложить на бёдра подплечники. С подплечни-ками линия выглядела значительно лучше, но Ленка побоялась, что в самый ответствен-ный момент они могут выпасть, и народ её не поймёт. Поэтому она решила надеть пиджак с короткой юбкой. Впечатление портили ноги, которые из-под юбки выглядели какими-то худосочными, но подложить туда было нечего, и Ленка решила, что спрячет их под стол и не будет выходить ни при каких обстоятельствах, а при пожаре уйдет последней.
Следующие два часа ушли на сооружение прически из имеющихся на голове запасов волос. Запасов явно не хватало. Видя, что мать вот-вот впадет в полное отчаяние, сын по-советовал ей надеть парик. Это был выход. Оставалось только вспомнить, кому из подру-жек она давала его поносить в последний раз.
До отправления ко сну оставалось еще часа три, и Ленка решительно занялась своим лицом. Лицо, предупредили её, должно было быть умным. Сидя перед зеркалом, Ленка сосредоточенно морщила лоб, раздувала ноздри, поджимала губы и отрабатывала милый, но строгий наклон головы. Сын контролировал процесс и подсказывал варианты. Достиг-нув, наконец, желаемого результата, Ленка заснула сном младенца с блаженной улыбкой на устах. А то, что она не могла отличить си бемоль от фа диеза, её мало волновало.

Но это была одна сторона медали. Была и другая. Муж. Муж категорически не выносил, когда Ленка куда-нибудь уходила. У неё было только два выхода. Ей дозволялось выхо-дить на работу и в магазин. На рынок она уже шла в сопровождении мужа. Любая муж-ская особь, достигшая 14 и не дожившая до 70 лет, попавшая в поле зрения мужа, автома-тически переходила в разряд потенциальных Ленкиных любовников. Разрешение посе-щать бардовский клуб, подозреваемая во всех смертных грехах Ленка, вымаливала чуть ли не на коленях и поклялась на Коране, что будет хранить супружескую верность и глазки строить никому не будет.
- И чем это вы интересно в своём бардовском клубе занимаетесь? – сузив глаза, очень не-добрым голосом спросил супруг, когда Ленка заявилась домой на 3 минуты позже обыч-ного.
- В основном мы там поём, а иногда в « Крокодила» играем, честно призналась Ленка.
- В «Крокодила», значит, процедил муж, ещё больше сузив глаза. – И как же вы в него играете?
Ленка объяснила и даже показала.
«Ну-ну» – больше он ничего не произнёс, и они пошли спать.
Часа в три ночи муж её разбудил и, приказав «Смотри!», отошёл в другой конец комнаты.
Вначале он, высоко поднимая ноги, промаршировал три круга по комнате, затем два круга проскакал галопом, размахивая при этом над головой правой рукой. Потом он резко за-тормозил и стал одномоментно делать атакующие выпады вперёд правой рукой и правой ногой, самозабвенно дёргая головой.
- Ну, и что я изобразил? - явно довольный собой, спросил он Ленку.
-Интервенцию, вяло произнесла Ленка и повернулась на другой бок, тихо радуясь в душе, что в этот момент кроме неё её мужа никто не видит.

ЕВРЕЙСКИЙ ВОПРОС 

-Вы еврейка? - спросил Ленку часовых дел мастер, когда она протянула ему в окошечко свои поломанные часы.
А как вы догадались? - кокетливо поинтересовалась она.
-Догадался, - буркнул тот, окидывая ее тяжелым взглядом с головы до ног.
-А вот вы, почему до сих пор не уехали, - неожиданно спросил он, подозрительно глядя на Ленку.
-А мне и здесь плохо, - весело отозвалась та.
-Ну, я же сказал еврейка. Кто бы еще мог так ответить.
И часовщик поведал ей печальную историю, которая, по его разумению, должна была объяснить Ленке, почему он так не любит евреев.
Был у Ивана Петровича сосед по площадке - Иосиф Лейбович. Хороший сосед. Продружили они долго - лет пятнадцать.
Иван Петрович был вхож в дом. Его принимали, угощали кофе. Они вели долгие беседы с хозяином, играли в шахматы. Квартира впечатляла: старинная мебель, ковры, дорогая посуда, несколько шкафов с книгами.
Особо поражали воображение Ивана Петровича огромные напольные часы, с меха-ническим заводом, золотым маятником и великолепной инкрустацией.
-Это ж сколько они могут стоить? - вопрос терзал душу.
И вот, когда сосед умер, позвонила его жена Сара и печальным голосом сообщила, что покойный для него, любимого друга, кое-что оставил, и это можно приехать и забрать.
-Часы! - мелькнула шальная мысль, и сердце забилось в упоении.
На следующее утро Иван Петрович отпросился с работы, прицепил к машине ба-гажник, бросил в салон огромный кусок брезента и на всякий случай несколько хозяйст-венных сумок. Часы он сразу решил везти в комиссионку.
С брезентом и сумками под мышкой Иван Петрович прошествовал мимо любопыт-ствующих соседей, сидящих на лавочке перед подъездом.
Дрожащим пальцем нажал на звонок. Дверь открылась. Со скорбным лицом, Сара жестом пригласила наследника пройти в гостиную.
Отсутствовала она минут пятнадцать.
-Вещи складывает, - догадался Иван Петрович.
Наконец вдова вошла в комнату. В руках она держала потрепанный томик стихов Пушкина.
Вот, - протянула она книгу Ивану Петровичу, - Иосиф Лейбович оставил вам в на-следство трехтомник Пушкина. Первый том я вам сейчас отдам, а остальные два — по-том, когда найду.
Иван Петрович с брезентом и сумками под мышкой прошел к машине под сочув-ствующими взглядами соседей и положил томик в одну из хозяйственных сумок, прикрыв ее брезентом.
-Вот так-то, - зло закончил рассказчик. - Теперь вам все понятно?
-Понятно, - подумала Ленка, - непонятно только, причем здесь евреи.