- Я родился и вырос в Петропавловске-Камчатском – говорит Владимир Андриюк – . Но в Луганске живу уже более 30 лет. Это родина моей жены, родина моих детей. Здесь все уже родное до боли. Хотя поначалу, когда сюда приехал, было трудновато. На Севере люди немножко другие. Понимаете, там  природа иная,  иной климат, поэтому отношение ко всему несколько отличается от Донбасса. Поэтому адаптироваться было мне сложновато. Но постепенно привык, встретил свою любовь, создал семью, родились дети. Луганск стал частью судьбы.

 -Владимир Николаевич, как пережили Вы тяжкое лето 2014?

- Да… Рана эта долго еще не заживет в душе. Я, если честно, не считаю, что мы войну уже пережили. Стреляют-то каждый день. Я не за себя боюсь, за детей. Знаете, вот идём по улице, а в затылке такой, если хотите, холодок, напряга. Я служил в морской пехоте, навык остался и за долю секунды можно найти какое нибудь решение. Но дети этого сделать не могут. Что такое « пережил»?!  Помню однажды,  в начале августа, проехал на велосипеде где-то около двух часов дня от Чапаева до 50 лет Октября. И – ни то, что ни одного человека  не встретил, ни одного транспортного средства!  Город превратился в призрак. Вот это был ужас! Слава Богу мои родственники живы, дом цел. Но представьте – мы  поехали в Счастье, супруга на огороде возилась. Летит вертолет. Очень низко. в следующее мгновение вижу: жена лежит лицом вниз, а вокруг нее  - фонтанчики земли  взлетают! Славные защитники Украины веселились! Стрелять с вертолёта по женщине, которая просто поливала огурцы! ?Знаете, мне тогда вспомнились слова, случайно услышанные: армия стреляет в свой народ всего один раз, потом она стреляет уже в чужой народ.  Да, за это лето многое поменялось и в моем сердце, и в моей душе из того,  к чему я привык, что считал  определенными стандартами. Я  вообще всегда считал себя человеком мира. Ну, представьте: папа родился под Ровно, мама  - на Черкащине. Встретились они на Камчатке, (откомандированы по распределению), там и родился я. - от украинцев на русской Камчатке!  Воспитание, образование, культура, друзья – у меня все это русское!  Приехал сюда, на Украину, здесь родились мои дети. Вся моя родня в Киеве. У нас нет в семье какого-то политического раздрая, ненависти. Упаси Бог! Родственное начало превыше всего. Они меня слышат, пытаются понять. Людям сейчас сложно, но они начинают потихоньку разбираться и понимать  что к чему.

 - А можно сказать, что Вы украинец, который перестал понимать соплеменников?

- А что, собственно, такое « украинец»?  Я говорю на русском языке, пишу на русском языке, думаю по-русски. Но древо-то мое родовое украинское! Физиологически я украинец. До трех лет я жил в Ровно, родители отправили меня к бабушке. Т.е. первым моим языком был украинский. Я настоящий человек мира и настоящий украинец! Я люблю украинскую культуру, и самые задушевные украинские народные песни. Мнение об украинском народе у меня не поменялось. К сожалению,  в стране есть те, кто  заражен бациллой злобы и ненависти, кто стоит с пушками, с танками. Они не просто не приемлют русских, а по моему вообще никого не воспринимают. "Майн Кампф" какой-то И вот этого я не принимаю!  Я не был в окопах. но оружием может быть слово, иногда  весомей пули!  Не убивать самое главное, а достучаться до мозгов, до сердец. Я не хочу говорить о политических прокладках, кто работает против нас, как все это делается и финансируется.  Как я пел в песне « Майское небо», которую написал, когда уже бомбили Краматорск, Славянск, «Мы вас не звали с вашим уставом к родному порогу, каким  языком молится и думать с какой верой  к Богу, в наши глаза смотрите вы в перекрестье прицела, заказом Госдепа Донбасс растерзать  - ваше черное дело!».  Когда закончат проплачивать этот заказ, тогда надеюсь все и закончится. и вернётся полстраны из окопов и будем работать на благо и во имя своих детей.

- Владимир Николаевич, Вы возглавляли Луганский институт культуры. Скажите, насколько сложно творческому человеку стать администратором?

- Ну… У меня был уже до этого определенный опыт менеджмента в бизнесе, Поэтому не  могу сказать, что все на новом месте было для меня совершенно незнакомым. И опять же  я шел работать в Институт культуры, где  много преподавателей, которых я давно и хорошо знаю...   Когда я пришел,  то первое, что сказал, « хочу, чтобы здесь ожили стены», если мне это хоть чуть-чуть удалось, то это уже победа! Просто иногда удивительные вещи происходили! Причем, совершенно неожиданно. Представляете, из Германии наши бывшие студенты, узнав насколько нам трудно, прислали деньги! Важен сам факт: люди там, в Европе, как-то узнали о нашей беде и помогли! Это очень важно.  Я вообще  верю, что весь мусор, который нанесло на страну, сметет, все станет на свои места, а народ украинский, который я любил и люблю, он останется, потому что это вечно. Мы говорим на одном языке! Проезжаешь через блокпосты, а там ребята говорят по-русски!  Мы все на самом деле родные люди, и я надеюсь, что в конце концов разум возобладает! Может кто-то прислушается к словам моей песни: «Украина, проснись и укройся молитвой, благоденствия милостью синих небес, покрывалом из солнечно–желтой палитры  защити свой народ от дороги в конец. Спаси Господи нашу Отчизну родную от цветных революций, ставших здесь на поток. Дай нам разум не рвать свой народ наживую, швом по розе ветров на Запад-Восток». Мне хочется чтобы Украина проснулась, чтобы мы  услышали и поняли друг друга. Я на это надеюсь.