Элина Рудая

Сегодня обычный февральский день. Я приехала в гости к тебе, мой Севастополь. Где-то лютует мороз, и кружится метель, а у тебя сухо, по-домашнему уютно. И только леденящий ветер у кромки воды напоминает о том, что зима продолжается.
Десять лет моей жизни были отданы тебе, дружище! При том, самых ярких – это года юности! И вот уже двадцать лет, как я покинула тебя. Но хотя бы раз в год посещаю.
Я брожу известными и неизвестными обычному туристу улочками, рассматриваю тебя, слушаю. Нахожу старое, и изучаю новое, что в тебе появилось.
Что такое двадцать лет для истории города? Малость. Но ты, как и я, попал в полосу исторических перемен. Как тебе теперь живется? Как дышится? Нравится ли тебе твой новый облик? От самого своего рождения ты носил военный китель с орденами. По большим праздникам облачался в парадную форму. Был всегда аккуратно подтянут, чист и гладко выбрит. Твой шаг был всегда выверенно четким. Голос – не крикливым, но тебя слышал и знал весь мир! И ты был всегда на страже – независимо от дня и ночи, или времени года! Дважды тебя пытались уничтожить, стереть с земли. Но ты выжил и победил! В твоем лице было столько благородства…. Во времена моей юности не каждому желающему выпадала возможность посетить тебя – ты был строг. Этим еще больше подчеркивалась твоя особенность!
Но, несмотря на всю сдержанность, в душе ты всегда оставался романтиком. Особенно чувствовалось это поздней весной. Ты угощал всех пьянящим коктейлем из благоухающих цветов, свежей зелени и запаха морской волны. И как же было в тебя не влюбиться?
Теперь ты меняешь свою одежду на яркую ливрею, расшитую стеклярусом. Нет, ты, конечно, не стал от этого старше – все также молод, свеж, пытаешься прихорашиваться перед приездом гостей. Их у тебя теперь больше, чем в былые времена. Но… Осанка уже не та, есть и неряшливость в одежде. А стеклярус – это всего лишь маленькая блестящая пластинка, которая очень быстро вытирается, становясь бледной и мало заметной. Да и гости не так уже церемонятся с тобой – они начинают забывать о твоем величии, о высоком изначальном предназначении. Вместо благоговения перед тобой за все твои подвиги, за твое мужество и внутреннюю красоту, они требуют внимание к своей собственной персоне. Жаль! Неужели тебе нравиться участь стекляруса?
Несмотря ни на что, я продолжаю любить тебя. И верю в тебя. Поверь, ты достоин лучшего в своей жизни!
Я буду и впредь возвращаться к тебе, мой дорогой Севастополь, ведь что-то недосказанное, едва уловимое ускользает от меня при каждой встрече….