Владимир Губанов

СЕВАСТОПОЛЬСКИЙ РОМАНС 

Какая музыка звучит, и мы не вправе
забыть мотивы севастопольских окраин,
где так легко играет, праведен и чист,
свои рапсодии задумчивый флейтист!

Нам только кажется, что незаметны вроде
протуберанцы этих простеньких мелодий.
Но отчего же, обратив суеты в прах,
они беспечный наш удерживают шаг?

Не оттого ли, что, печалями отмечен,
любой проулок дарит призрачные встречи,
где все любови наши прошлые, мой друг,
как эта музыка, услышанная вдруг?

Ах, эта боль на тихих улочках горбатых,
где наши дни летели, юны и крылаты,
где так легко играет, праведен и чист,
свои рапсодии задумчивый флейтист...

 ВАЛЬС НАШЕГО ДВОРА

Оглушительный взлет голубей
тихий двор потревожил,
несравненно похожий
на арену безумных страстей.
И полет по спирали крутой
этих росчерков светлых
среди будней суетных
необычный, волшебный такой...

Голубиный полет,
. . .с тротуара листву поднимая,
кружит над мостовой.
Этот вальс золотой,
утонченные па
. . .и музыка его завитая
нас возносят с тобой,
и мы кружим, порой
в поднебесье витая…

Кто вальсирует, бурно кружась,
кто танцует с оглядкой,
кто несмело, украдкой
потаенную пробует связь,
кто с иронией начал опять,
кто кружит упоенно,
от всего отрешенно,
кто вертится, боясь опоздать...

Как прекрасны
. . .порыв объяснений
. . . . . . .и робость решенья,
осторожный намек,
и забытый зарок,
и усталых упреков тщета,
. . .изощренности мщенья,
первой ревности плен,
сладкий запах измен
и готовность прощенья!

Ты кружи, наших лиц маскарад,
в ритме вечного вальса,
веселись и печалься,
наших душ ежедневный парад!
Круговерть голубиная, рей
над асфальтом, тревожа
этот дворик, похожий
на арену безумных страстей!

ПЕСЕНКА О СТРЕЛКЕ 

Пройдусь с улыбочкой простецкой
в воскресный полдень, не спеша,
по тихим улочкам Стрелецкой –
и запоет моя душа!

. . .И по сей день волнует кровь
. . .мне этот лучший из миров –
. . .о нем без роздыха готов
. . .по фене ботать будь здоров.

Ах, песня старенькой калитки!
Войду во дворик, чуть дыша,
где запах жареной ставридки,
мои пируют кореша.

В закрытом сеточкой рыбацкой
вишневом дворике сидим.
Мы делим водочку по-братски
и «беломорчиком» дымим.

 БАЛАКЛАВСКАЯ ПЕСЕНКА

. . . . . . . . . . . . . . . . . .В.Илларионову

Вкуси балаклавского бриза глоток –
и вена тугая ударит в висок
строкой золотого размера,
раскатистым слогом Гомера.

Надежды не будет – зови не зови.
Мы долгие годы не вторим любви.
Погасли огни золотые,
и наши причалы пустые…

Но пробует песенку юный поэт –
в ней чистое слово и светлый завет,
и взоры рыбачек лукавы,
и вторит любви Балаклава.

Мне снится Тавриды полуденный зной:
листает гекзаметры синий прибой,
и яхта к причалу прильнула –
она меня в сердце кольнула...

БАЛАКЛАВСКИЙ ГОНДОЛЬЕР 

. . . . . . . . . . . . . . .М.Патракову

Нами тешится игриво,
непокорна и вольна,
балаклавского разлива
черноморская волна.
И пьянит она недаром
лучше бренди и мадер,
а поит таким нектаром
балаклавский гондольер.

О, божественная милость!
Мы признаемся, друзья, –
нам воистину не снилась
эта царская ладья.
Благодушия исполнен
и изысканных манер –
нам Венецию напомнил
балаклавский гондольер.

Гондольер глядит с улыбкой
на прелестный этот мир,
флибустьер фелюги зыбкой,
местных барышень кумир, –
они курят папиросы
и в любви не знают мер…
Ты возьми меня в матросы,
балаклавский гондольер!

БАЛАКЛАВСКАЯ ЭЛЕГИЯ 

Загадать, господа, невозможно,
что сулит этот век ненадежный
и куда занесет нас фортуна
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .обманчивая.
Но подарит земное спасение
балаклавского рая мгновение,
у дощатых причалов фелюги
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .покачивая.

Зло, как прежде, в чести и лютует,
а добро все гнетут и шельмуют,
и тревогой томит нас эпоха
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .неистовая.
Невеселые эти страницы
не найти в заповедной провинции,
закоулки ее не спеша
. . . . . . . . . . . . . . . . . . .перелистывая.

Звезды падают, в бухту слетая.
Я альбом Балаклавы листаю.
Мне ночная волна принесет
. . . . . . . . . . . . . . . . ветку пальмовую…
Эту книгу держу в изголовье,
Балаклаву рифмую с любовью
и надежду на гриновский парус
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .вымаливаю.

МОРСКАЯ ПЕСЕНКА

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .Г.Черкашину

А мы с тобою словно не прощались.
Твой белый парус, как и прежде, чист.
В безумный век, что позабыл про жалость,
для нас играл всегда один флейтист.

Была пальба, но мы не проглядели:
в порывах ветра, в мареве штормов
законники безумного картеля
легко сменили облик парусов.

Минуло время. Горести слежались.
Былой надеждой только и делись.
А мы с тобою словно не прощались.
Твой белый парус, как и прежде, чист.

Твоей фелюги разворот прекрасный,
в каюте пиллерс песенку скрипит,
а на столе – остатки «Примы» красной,
стаканы плавит разведенный спирт...

ЛАСПИ

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .В.Самусю

Где лежит под граненым обрывом красавица Ласпи,
где играет прибоем тугих облаков Куш-Кая,
где природа земные красоты упрятала наспех,
свои вешние краски до новой весны затая,

кизиловую веточку в алые губы целую,
в голубые глаза несмышленого терна гляжу
и не ведаю я, что осеннюю песню лесную
на гитары негромкую музыку перевожу.

И пускай наш костер до туманных небес поднимает
и теплом золотого огня наши души прямит,
и пускай эта песня, как ангел спасенья, летает,
и мирские занозы из наших сердец удалит.

Мы не зря в этой жизни ершились, не зря рисковали,
пусть карманы пусты и одна сигарета на всех,
и уже на продутом ветрами крутом перевале
не сегодня, так завтра нетающий выпадет снег...