Олег Бишарев (Луганск)

 

 

 

 

 

 

 

Олег Бишарев (28.01.1947-03.05.1997) 

Бишарев Олег Леонтьевич родился в Хабаровске в семье офицера. Окончил Литературный институт им. А.М. Горького. Литературовед и литературный критик. Есениновед. Жил и работал в Луганске.

Велика заслуга О. Бишарева в основании Межрегионального союза писателей Украины, первым секретарем которого он был. 

Похоронен на кладбище Острая Могила в Луганске.

Почётный гражданин города Старобельск.

 

Владимир Спектор Луганск 

 

                     ЛЕГКОЕ ДЫХАНИЕ ОЛЕГА БИШАРЕВА


В 2022 году замечательному писателю и литературоведу Олегу Бишареву, чей труд был оценен золотой Есенинской медалью, одному из создателей Межрегионального союза писателей, могло бы исполниться 75 лет.
25лет назад он погиб, что называется на взлете, в расцвете своего таланта. Остались недописанными книги, нереализованными планы. Он не был ангелом, как и  все мы. Но в памяти остался по-настоящему хорошим человеком, отзывчивым и добрым, ценящим дружбу и любящим друзей. А их у него было много, и в Луганске, и в Москве, и в Рязани. Он и умер, возвращаясь из Москвы, с творческого вечера в ЦДЛ. И тайна его внезапной смерти так и осталась неразгаданной. Впрочем, так же, как и тайна Есенина. Именно о нем писал Олег всю жизнь, став одним из наиболее известных и почитаемых исследователей творчества великого поэта.
Человек энергичный и целеустремленный, именно Бишарев вместе с ещё одним талантливым поэтом Александром Довбанем стал основателем нового творческого писательского союза в Украине, который со временем вошел в Международное сообщество Писательских Союзов с центром в Москве.
Отрадно, что дело, начатое Олегом Бишаревым,  несмотря ни на что, живет и развивается. В Межрегиональный союз писателей входит более 700 писателей из 18 областей Украины, стран СНГ и дальнего зарубежья, издается альманах «Свой вариант», работает одноименный литературный сайт. Под эгидой МСП проводятся фестивали поэзии, проходят творческие вечера, литературные конкурсы и семинары. Уже несколько лет при МСП существует детско-юношеская писательская организация имени Даля, которую возглавляет известный педагог и организатор литературного процесса Анатолий Каташов.
С 2002 года вручаются премии имени Матусовского, Сосюры, Даля, «Молодой Гвардии», Гринченко, Снежиной... А одна из премий – за достижения в литературоведении и публицистике – носит имя Олега Бишарева.
Говорят, что поэты не умирают. Они продолжают жить в своих стихах, даря нам свое вдохновение. Легкое дыхание Олега Бишарева сопровождает нас и сегодня, помогает выжить в нелегкой жизни, напоминая о том, как она прекрасна.

 

Виктор Мостовой Стаханов 

                                                СЛОВО О ДРУГЕ

 

К Олегу Бишареву влекла какая-то мощная магическая сила. Я восхищался его работоспособностью, самозабвенной увлечённостью и честной ответственностью за всё, о чём он писал. Талантливый литературовед и критик, Олег вдумчиво, придирчиво, очень тщательно, порой ревностно-дотошно изучал жизнь и творчество полюбившихся ему поэтов и писал о них ярко, самобытно, захватывающе. Писал так, что читатель, как и автор, проникался любовью, уважением, восхищением. Я сам, бывало, в шутку говорил: «Олег, я хочу раньше тебя умереть. Чтобы ты обо мне написал. Написал также страстно и увлечённо. Тогда будет у меня достойный литературный памятник». Олег задумчиво улыбался… Однако жизнь повернула совсем по-другому, и писать об Олеге приходится мне.

1997 год. В квартире распахнуты окна. Тишину тёплого майского вечера разорвал тревожный междугородный звонок. Сергей Третьяк сообщил: «Умер Бишка». Бишка… Так с любовью, по-свойски называли Олега друзья. Я в тот вечер плакал, не стыдясь слёз. Сразу родились строчки стихов «Памяти Олега Бишарева»:


Да, жизнь ненадёжно скроена,

Трещит по живому, по шву.

Качаются тополи стройные,

А ты уезжаешь в Москву.

 

Прощались. К плечу плечо бы

Подольше с тобой постоять…

Хотел ты меня на учёбу,

В Москву на литкурсы послать.

 

Был ветер упруг и напорист,

День зыбью зелёной сквозил.

Да разве я думал, что поезд

Тебя навсегда увозил?


Смерть настигла Олега в поезде, когда он возвращался из Москвы после командировки в Союз писателей. Да, Олег болел. Его жестоко мучила подагра – болезнь суставов, но никто из друзей и близких даже подумать не мог, что неугомонный, оптимистичный, жизнелюбивый Олег уйдёт так рано. Интересной личностью, сильным литературоведом, хорошим другом был Олег Бишарев. Поражала его целеустремлённость, проявлявшаяся буквально во всём: несколько раз поступал в Литературный институт имени Горького – и поступил-таки, полюбив на всю жизнь творчество Сергея Есенина, изучив жизнь поэта так, что, казалось, знает о каждом прожитом дне, часе своего кумира. Олегом были собраны все прижизненные издания книг Есенина, он готов был помчаться в любой уголок страны, узнав, что там можно почерпнуть что-то новое о жизни и творчестве обожаемого поэта. Как я понимал эту страсть Олега! Понимал, потому что с отрочества сам был болен поэзией Есенина:


Он в юность мою со стихами

Ворвался, беспечный такой,

Как свежего ветра дыханье,

Как ливень весенний с грозой.

 

И я по-иному увидел

Свой дом, и свой двор, и свой сад:

На клёне – зелёный свитер,

На яблоне – белый наряд.

 

И стали стихи мне спасеньем,

И жизнь на земле дорога,

Как звонкое имя Есенин,

Его золотая строка.


Поэтому очень дороги для меня воспоминания о том, как несколько раз я оставался ночевать у О. Бишарева, как с трепетом брал из рук друга прижизненные сборники С. Есенина, как часами слушал рассказы Олега о его дружбе с Юрием Прокушевым, Юрием Паркаевым, Сергеем Куняевым, известными исследователями жизни и творчества Сергея Есенина.

«А ты знаешь, у Есенина был сводный брат по матери Александр? А ты знаешь, что в 100 км от Луганска живёт троюродная сестра Есенина, и, представляешь, – я с ней встречался, говорил…» – сыпал риторическими вопросами Олег. А потом продолжал: «Боже мой! Сколько бесконечных запросов пришлось мне отправить в музей в Константиново, в Рязанский государственный архив, Государственный литературный музей. Я сам делал выписки из метрических книг села Константиново Рязанского уезда, переписывал актовые записи о рождении разысканных родственников поэта».

Так Олег поведал мне, с какой теплотой относился С. Есенин к своей троюродной сестре Марии Кверденевой. Ей однажды он подарил красные бусы и посвятил сказку в стихах «Сиротка», подарил ей на свадьбу золотой перстень с ярко-зелёным изумрудом. «Представляешь, – сверкая горящими глазами, почти кричал Олег, – тетрадка со стихами Есенина была у нас в Луганске! И в 1935 году муж Марии Александровны бросил её в печку. Боялся! За стихи Есенина тогда могли посадить. Вот обидно-то!»

Вскоре вышла книга О. Бишарева «Тайна Сергея Есенина». В ней очень ярко и подробно изложены многие неизвестные факты из жизни великого поэта. Вот такой неоценимый вклад в есениану внёс Олег Бишарев! Его по праву приняли во Всесоюзное общество есениноведов. В том же 1993 году многолетний труд Олега Бишарева всколыхнул весь литературный мир. В Москве вышло двухтомное издание «Русское зарубежье о Есенине». Олег Бишарев собрал в нём 55 различных по жанру работ о Есенине, написанных эмигрировавшими из советской России писателями, критиками, художниками, актёрами, музыкантами, учёными и публицистами, начиная с 1922 года.

А какой грандиозный есенинский праздник организовал Олег в Луганске в январе 1994 года! Эти есенинские дни 26 – 28 января многим луганчанам, думаю, запомнились надолго. По приглашению Олега Бишарева в Луганск приехали поэты и есениноведы Юрий Паркаев, Сергей Куняев из Москвы, Геннадий Морозов из Санкт-Петербурга. Встреча проходила в областной библиотеке им. Горького. Кстати, Сергей Куняев в соавторстве со своим отцом Станиславом Куняевым написал хорошую книгу из серии ЖЗЛ «Сергей Есенин», а Юрий Паркаев издал репринтное воспроизведение книги С.Есенина «Москва кабацкая», вышедшей в 1924 году. Один экземпляр репринта был подарен и мне. Конечно, для меня этот подарок особо ценен и дорог, как и воспоминания о есенинских днях, где я для себя открыл много нового из жизни любимого поэта. Помню, одна из чтиц очень задушевно декламировала стихотворение «Листья падают, листья падают…». Она, как и все слушатели, не подозревала, какой подвох таится в одной строфе этого стихотворения. А Юрий Паркаев раскрыл тайну.

Однажды С.Есенин в кругу друзей заявил, что запросто может опубликовать стихотворение с матерщиной. Ему стали возражать, что бдительная цензура не пропустит, в крайнем случае, опубликует стихи с многоточиями. Есенин заключил пари на бутылку коньяка. Когда же вышел очередной его сборник, он при встрече с друзьями потребовал выигранную бутылку. «Ну а где же вульгаризм? Ведь стихи все прекрасны!» – возразили Есенину. «Пожалуйста, –  засмеялся поэт, – вот в этой строфе затаился акростих»:


Предрассветное. Синее. Раннее.

И летающих звёзд благодать.

Загадать бы какое желание,

Да не знаю, чего пожелать.


После этого вечера мы поехали к Олегу. Ночь напролёт пили вино, читали стихи, спорили. Вдруг Олег достаёт из ящика шкафа чехол для очков и подаёт его мне. «Открой», – говорит. Я открываю, достаю обыкновенную расчёску и с недоумением спрашиваю: «Ну и что?..» «Этой расчёской я расчёсывал Шолохова в гробу, когда был на похоронах. Вот видишь: на зубцах расчёски седые волосы. Они – шолоховские» – говорит Олег, бережно забирает из моих рук своё сокровище и прячет в шкаф. Вот так мог неожиданно удивить и ошарашить Олег. Тогда мы ещё много говорили об Иване Приблудном. Я спросил у Олега, за что всё-таки расправились с поэтом? Он ответил: «За четверостишие:


Эх, Клим, Клим…

Ворох мыслей свалено.

Лучше быть хвостом у Льва,

Чем задницей у Сталина».


Было ясно, что речь шла о Климе Ворошилове и Льве Троцком.

 Олег Бишарев, безусловно, внёс огромный вклад в литературу Луганщины, ярко раскрыв в книгах «Ученик Есенина. Трагедия Ивана Приблудного» и «Младший брат Есенина» образ Ивана Приблудного, наиболее талантливого поэта среди есенинского окружения, образ человека, влюблённого в свою Родину, в свой Донецкий край, образ поэта, отличавшегося огромным гражданским мужеством, который попал под каток сталинских репрессий. В селе Безгиново Старобельского района Луганской области, на родине Ивана Приблудного, по ходатайству Олега Бишарева, была установлена мемориальная доска с барельефом и надписью «На этом месте стоял дом, в котором родился поэт Иван Приблудный (1905 – 1937 гг.).

По просьбе жителей и решению Старобельского сельсовета Олегу Бишареву было присвоено звание почётного гражданина Старобельска, и в трудные послеперестроечные годы для Олега бесплатно привозили сельхозпродукты: крупу, муку, растительное масло. А однажды привезли коровью тушу. Это была невиданная роскошь! Олег все продукты делил поровну между всеми членами Межрегионального союза. Помню, по его звонку приезжаю в Луганск с сумками. Он загружает меня провизией и даёт ещё два пакета: «А это передашь Анатолию Романенко и Николаю Погромскому. Ведь не сладко сейчас живётся их семьям». Так трогательно заботился Олег о друзьях… А ведь ни Романенко, ни Погромский не были членами нашего писательского союза. Просто Олег Бишарев умел ценить талантливых людей, просто было у него большое открытое человеческое сердце. Но это сердце часто сжималось от тоски и боли. Олега очень тяготило, что разрушилась его семья, что он не может часто видеть своих дочерей. От душевных ран тогда могла спасти только одна женщина – Алина, гражданская жена и последняя любовь. С ней ему было хорошо, уютно и тепло. С Алиной в Олеге пробуждался поэт-лирик:


Мы сейчас на кухне у Алины

Чай заварим крепкий из калины

И закроем шторки на окне.

В синей той вечерней тишине

Пусть глаза любимой заискрятся.

На ноги помогут мне подняться

Чудом воскресения во мне…


По своей натуре Олег Бишарев был лидером с замечательными организаторскими способностями. И когда трагически погиб Александр Довбань, ни у кого не было сомнений в том, что руководить нашим писательским союзом должен именно он. Олег своей неустанной деятельностью каждый день укреплял, расширял наш творческий союз. Перед ним раскрывались двери многих банков, он умел находить спонсоров, меценатов, он всегда был окружён известными интересными людьми. В его квартире я сам не раз встречался с преподавателями педуниверситета, знаменитыми артистами Луганского театра и филармонии, известными художниками и скульптурами… Имея удивительное чутьё на таланты, он принимал в МСП таких людей, которыми наш Союз может по праву гордиться.

Среди них – поэт и журналист из Донецка Юрий Лебедь, ставший редактором газеты «Отражение», Владимир Спектор, замечательный поэт, человек высокой культуры, который стал достойным преемником Олега Бишарева. Ушёл из жизни Олег. Ушёл без святого причастия, ушёл, когда не было рядом ни родных, ни близких, ни друзей. Но он успел исповедаться. Это – стихотворение-исповедь в его последнем сборнике стихов «Один»:


Господи! Прости меня за всё –

То бесовство всё кругом ломало.

Господи! Прости меня за всё,

Но с небес лишь эхо отвечало.


Господи! Прости меня за всё,

Что отца я словом так ударил.

Господи! Прости меня за всё,

Что я мать без времени состарил.

 

Господи! Прости меня за всё,

Что покинул я родного брата.

Господи! Прости меня за всё –

То гордыня, право, виновата.

 

Господи! Прости меня за всё,

Что ломал жене худые плечи.

Господи! Прости меня за всё,

Но не слышит речи человечьи.

 

Господи! Прости меня за всё,

Что детей порой менял на зелье.

Господи! Прости меня за всё.

Тяжело то горькое похмелье.

 

Господи! Прости меня за всё…

 

Мне кажется, что Господь отпустил Олегу все земные грехи. Вечная ему память.

 

Стихи Олега Бишарева 

 

КОНСТАНТИНОВО
                   В. Астахову


Обугленное дерево стояло
И скоморохи прыгали вокруг,
И, несмотря на праздник, пустовало
Село
В лице тоскующих старух.

Плясали мужики до иступленья 
И брызги слез катились по щекам, 
И горестно смотрел на них Есенин, 
Скорбя по этим русским мужикам.

И каркал ворон, и дымы вздымались: 
Горело дерево на площади самой, 
И Русь его, как прежде, оставалась 
Деревней безалаберной хмельной. 

 

               ***

Что ж, в сошедшем с ума этом мире, 
Между плясок страстей и огня, 
Мне запомнилась грустная лира, 
Что неспешно ушла от меня.

Этой лире безумный рассудок 
Посвящал свои строки не раз. 
Гроздья снов из цветов-незабудок 
Мне на пальцы ложились подчас.

Этим снам я старался не верить, 
В углубленные окна смотря, 
Но картонные, хлипкие двери 
Закрывали простор бунтаря.

За бунтарство отдам я полцарства, 
Пусть другая судьбина у них... 
Отчего же дрожит государство, 
Забывая героев своих?!

                     ***

Когда вдруг умирают старики, 

Они шепнут одно лишь слово «Мама», 
В багровом зареве той жизненной реки, 
Блеснет незаживающая рана.

Он плыл по ней не дряхлым стариком, 
А сильным и задиристым мужчиной; 
И жениным малиновым платком, 
Он повязал прощальный куст рябины.

Вот юноша, удачливый крепыш, 
Ласкает руку девушке так нежно, 
И шелестит над речкою камыш, 
Конца и края нет любви, надежде.

И радостный подкатит к горлу ком, 
Не предвещая той последней драмы, 
И мать услышит, словно первый гром, 
От своего ребенка слово: «Мама!».

                    ***
            Светлой памяти моего друга
            Владимира Данилина

На кладбище — белая глина. 
Тягучи от горя слова. 
Как-будто немая картина: 
Все падает наземь листва.

И ты не поймешь, отчего же 
Друзья не уходят домой ,— 
На школьников взрослых похожий 
Их скомканный, спутанный строй.

«Ты чудик», — порой говорила 
С жестокой гримасой у рта
Корила, ругала, бранила, — 
Ушла бы, но дверь заперта!

Что ж, буднями быт одурачен, 
Повержен спокойствия трон, — 
По чеку страданьем оплачен 
Твой страшный и жесткий закон.

А мы в отдаленьи стояли,
Смотрели на холм, что возрос...
За ним на разбитом рояле
Молитву играл нам Христос. 

Монолог матери


До ноготка пугливая, как лань
Мои глаза – грустили с поволокой.
Какой бедой опалена жестока 
Моей судьбы истерзанная длань? 
Какой пустыней выжжено мое,
Моей души мерцающее поле, 
И чье-то обгорелое копье
Болит в груди отравленою долей.
Бросай обломки старого копья
За поворот судьбы и расставаний,
И пламень побуждений и желаний
Пускай вперед и не страшись жнивья.
Ведь это поле снова по весне
Заголубеет васильком и кашкой.
И белою с желтинкою ромашкой,
И колосом наполнится во мне… 

                   ***
По городу тихо,
Словно котенок, идет снег.
Белою шерсткой окутывает все.
Тронет дерево лапкой —
Вырастает баранья шапка деда,
Коснется девичьей щеки,
И она становится такой,
Как мамины губы в молодости.
Вытянется по дороге,
И она, делается гладкой,
Без единого шрама,
Будто лицо моего отца,
Еще не уходившего на войну.
Ляжет на провода —
И уже сияет зимняя радуга,
До которой я,
Когда был маленьким,
Хотел дотянуться руками.
Я и сейчас мечтаю сделать это...

                 ***
Они окна не закрывали— 
Деревья юности моей. 
Будя вечерние печали, 
О счастье пел нам соловей.

И в те оконные проемы 
Я видел мир не сквозь стекло: 
Медвежьи чащи, буреломы 
И то заветное село,

Где озеро покрыто ряской, 
Как тайной темные дела, 
И где была такая встряска —
Любви сгорели два крыла.

А дни летели незаметно, 
Как будто листья октября. 
В окне не вижу я просвета, 
Зеленой кажется заря.

Деревья, вытянувшись к небу, 
Взметнули тени тихих рук, 
И я мудрее стал, наверно, 
Как мой зеленый верный друг.

                   ***
                             Алине Б.
Мы сейчас на кухне у любимой 
Чай заварим крепкий из калины 
И закроем шторки на окне. 
В синей той вечерней синеве 
Пусть глаза любимой заискрятся. 
На ноги помогут мне подняться 
Чудом воскресения во мне. 
Разметав свои лебяжьи руки, 
Ты меня обнимешь не от скуки, 
Теплотою бабьею полна. 
Нам не надо крепкого вина. 
Пусть уходят прочь сплошные муки 
И над миром встанет тишина. 
А на утро мы раскроем шторки: 
Вместо снега, прямо на пригорке 
Синевой полощется весна.

                  ***
Ты соткана из стали и огня, 
Из нежности сияющих рассветов. 
Ты горькая росинка в мире этом, 
Ты радость, 
Охватившая меня.

Благословенны волосы твои! 
Благословен тот зал, 
Дождливый вечер, 
И трепетные худенькие плечи — 
Предчувствие таинственной любви!

          ***
Ударили к обедне,
Звон пошел.
А на душе—
Сплошные маргаритки.
Светило солнце,
Было хорошо!
Светило
И качалось, как на нитке.

На ниточке, 
Которую паук 
Сплел не спеша 
Для нас одних с тобою. 
Ее порвет
Неосторожный звук, 
Ненужность слов, 
Оброненных порою.

Как шмель, лечу
В расставленную сеть.
И закачаюсь
В нежной паутине.
Миг счастья
Мастер может подсмотреть
И на века
Оставить на картине.

           ***
Фонтан уснул,
А над ним
Угасшая трепещет листва.
Уходят дожди воспоминаний.
Скоро золотые листья
Упадут в его воду.
Если любишь, то приди
И возьми золото души моей.

Комментарии 1

Редактор от 29 января 2017 22:29
Эти строки экспромта, как дань памяти Олегу Бишареву. Вечная ему память и вечное ему блаженство в той непостижимой для нас небесной дали: 
 
Полыхнёт не раз в нас память о судьбе друзей, 
И застрянут в горле слёзы, словно тяжкий ком.
Ах, вернуться бы нам снова под благую сень,
Да вперёд стремится время, издавая гонг. 
 
Мчатся годы. Рвутся нити связи всех времён.
Только память ярким светом озарит как сон,
Где тепло обнимет душу, словно вновь влюблён,
Как ни странно, но впервые, -  под хрустальный звон - 
Где  играл на старой скрипке вальсы Мендельсон.
 
Алевтина Евсюкова
 
 
 


Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.