Пьянков Владимир Александрович (26.06.1917 – 08.10.2015) 

Поэт, журналист, член Союза журналистов Украины, Межрегионального союза писателей Украины (2013). Родился на Урале, где прошли его детство, школьные годы и юность. Работал пионервожатым, помощником инструктора физической культуры, токарем завода «Уралмаш». В 1937 году стал курсантом лётного училища гражданской авиации, которое окончил в звании пилота. Работал на линиях аэрофлота в городе Свердловске (ныне Екатеринбург), а с весны 1941 года был назначен пилотом-инструктором 72-й Красноуфимской учебной эскадрильи, где готовил молодых лётчиков для фронта. С осени 1942 года был летчиком-разведчиком отдельного авиаотряда Черноморского флота. Совершил более 300 боевых вылетов. Освобождал Новороссийск, Керчь, Севастополь, Одессу. После войны работал в Симферополе летчиком авиаотряда и авиаклуба. По состоянию здоровья (две контузии) был списан с летной работы. С 1949 года проживал в Лебедине, где работал учителем физкультуры в школах, тренером спортивного общества «Искра». В апреле 1952 года был зачислен в штат районной газеты «Соціалістичне життя» на должность корреспондента. Журналистской работе отдал более 25 лет. С 1956 года возглавлял литературную студию «Горизонт», которой руководил 27 лет. С 1983 жил в Сумах. Выпустил более 10 прозаических и поэтических сборников: «Мой пятый океан», «Мамино благословение», «Із юності – у безсмертя», «Солдатське серце», «Вклонимося великим тим рокам» и др. 

Стихи В.А. Пьянкова

БЕССМЕРТЬЕ

 В боях за Черноморье в 1943 г. погиб 

крымский журналист и поэт

 Владимир Апошанский 

 Нас море Черное сдружило, 

Сроднил жестокий час войны. 

В походах юность проходила 

На гребнях взорванной волны.

В боях-пожарищах багровых 

Быть первым, — дал себе обет, 

Разил врагов огнем и словом 

Морской корреспондент-поэт.

...Когда свинцовый дождь расплавлен 

Твое дыхание прожег,

 — Увидел ты в туманной дали 

Свободным крымский уголок.

Да, в смерти тоже есть победа, 

И, падая к врагу лицом, 

Хотел сказать нам напоследок, 

Что до скончанья был бойцом...

Не ступишь с катера на берег

 И не подашь уже руки... 

Но я не перестану верить. 

Что будут жить твои стихи.

Своих сынов не забывает 

Наш гордый Черноморский Флот!

Неправда, друг не умирает, 

Лишь рядом быть перестает.

«ДА ХРАНИТ ТЕБЯ БОГ»

Из далёкой сторонки Урала,

Где окончился юности срок, —

Мать на фронт мне в письме написала:

«Да хранит тебя Бог!

Я молюсь, когда солнышко всходит, 

И когда уж ко сну отхожу: 

Помоги, Боже, сыну в полете, 

И беду отведи, — все твержу...»

Я живым возвратился из битвы

На родимый уральский порог.

Нет сильней материнской молитвы:

«Да хранит тебя Бог!»

ЗДЕСЬ КОНЧАЛАСЬ КУРСКАЯ ДУГА...

( У Ахтырки)

Здесь кончалась Курская дуга,

Здесь мои собратья умирали,

Здесь испепелили мы врага,

И хребет ему здесь поломали.

Каждый холмик кровью напоен, 

А поля хранят сражений громы. 

Столько лет прошло! Но слышу стон 

Тех, кто не вернулся к дому.

Побратимы храбрые мои!

Вы меня за то не обессудьте,

Что, пройдя кошмарные бои,

Жить остался в праздники и будни. 

Помню вас и память сохраню,

Внукам передам её в наследство... 

Подойду я к Вечному огню 

И поплачу у святого места.

А ЖИЗНЬ  —  ХОРОША! 

Михаилу Шкурко

 Все, как тогда: и тихие закаты,

И осени багряный листопад,

Но только мы не те уже ребята,

Какими были много лет назад:

Мы не бежим в родную школу рано, 

Дожевывая завтрак на ходу, 

Не бредим героинями романов, 

Попавшими в жестокую беду,

Не будим ночь ни песнями, ни свистом:

Нам тишина теперь милей.

И не гоняем в небе чистом

Своих красавцев-голубей...

На тех же перекрестках под часами 

Свиданья назначает молодежь,

 Как мы когда-то назначали сами, 

В робости испытывая дрожь...

Да, жизнь идет. Другая юность рядом

Спешит, мечтает и берет свое,

И не знавать ей ада Сталинграда—

Мне радостно за будущность ее.

Шагаю в ногу с нею, непокорной, 

Больное сердце сбоев не дает, 

И я кричу мальчишески задорно:

 — Жизнь —хороша! А трудности—

                                        не в счет!

    ЮНАЯ АХМАТОВА

Я там бывал, где нашептала

Ей муза первые стихи:

У Корабельного причала

Стоят три высохших ольхи.

В июльский зной ее пленяла 

Стрелецкой бухты синева, 

Как изумруды, собирала

 Она здесь рифмы и слова.

О, как она дружила с морем!

И заплывала далеко.

В пятнадцать лет — какое горе,

Когда и вольно, и легко! 

Русалке уподобясь,  кОсу 

Сушила, ветер помогал, 

Брела лениво по откосу, 

Уж вечер свечи зажигал.

Девчонка шла неторопливо

Навстречу славе и годам...

Над бухтой сонной, словно диво,

          Взошла звезда — ее Звезда...