Екклесиа́ст, также Экклезиаст, Экклесиаст, Екклезиаст (ивр. קהלת‎ — «кохэ́лет»; др.-греч. Εκκλησιαστής) — 33-я часть Танаха, 7-я книга Ктувим, название ветхозаветной библейской книги, которая в христианской Библии помещается среди Соломоновых книг.

Эта книга, кроме древнееврейского оригинала, сохранилась во многих древних переводах, свидетельствующих о её популярности.

Название книги — греческая калька с еврейского слова кохэлет (от кахаль — «собирать»), что означает проповедника в собрании; поэтому в греческом переводе с иврита и, соответственно, в христианском каноне подавляющего большинства конфессий книга называется Екклесиаст или Экклезиаст (др.-греч. ἐκκλησιαστής — «оратор в собрании»).
«Кохелет» — слово, нигде больше не зафиксированное. По форме — это причастие глагола «кахаль» — «собирать, созывать», и обычно толкуется как «ведущий собрание, ораторствующий перед публикой» или «проповедующий в собрании, поучающий народ». Под «собранием» разумеется сходка полноправных граждан, то есть, в расширительном значении, весь еврейский народ. С такой интерпретацией связаны две трудности. Во-первых, глагол «кахаль» в своей исходной форме не существует, а в каузативном значении «собирать, созывать» используется лишь порода «хифиль». Получается, что «кохелет» — причастие от несуществующего глагола. Впрочем, в поэтическом языке (а мы имеем дело с поэтической книгой) такое возможно. Во-вторых, «кохелет» — причастие женского рода, что явно не соответствует полу автора. Но если вспомнить, что абстрактные понятия в древнееврейском, как правило, женского рода, «кохелет» можно истолковать как поучающая премудрость

Автором книги с глубокой древности признается — как в еврейском, так и в христианском предании — царь Соломон. Хотя имени его буквально и не значится в книге, но лицо, символически принимающее на себя имя Екклесиаста, называет себя сыном Давидовым и заявляет, что он царь Иерусалимский, а в заголовке сирийского перевода прямо стоит: «книга Когелета, то есть Соломона, сына Давидова, царя Иерусалимского». Это древнее предание было поколеблено в XVII веке Гроцием, который высказал сомнение в её принадлежности Соломону. Следует, правда, заметить, что еще в Талмуде были определённые сомнения — хотя автором считался Соломон, утверждалось, что записана книга была позже.

Сомнение было подхвачено и обосновано целым рядом последующих протестантских учёных, которые уже решительно отрицали подлинность этой книги. Поколебались мнения и касательно времени написания книги, расходясь между собой не менее чем на восемь столетий. Так, Нахтигалль относит её ко времени между Соломоном и Иеремией (975—588 г. до н. э.), Шмидт и Ян — к 699—588 г. до н. э., Делич — к 464—332 г. до н. э., Гитциг — к 204 г. до н. э., а Грец — к царствованию Ирода Великого. Основанием для этого служат внешние и внутренние её признаки, не соответствующие духу времени Соломона. Там встречаются иностранные — персидские и арамейские — слова; изображаются бедствия жизни, каких не было при Соломоне; вводятся отвлеченно-философские термины, не встречающиеся в других библейских книгах.

Смысл

Книга Экклезиаста во многом представляет собой уникальное явление в составе Библии, заметно отличаясь от всех остальных её книг образом мыслей автора. Едва ли можно назвать в составе Ветхого Завета книгу, которая оказала бы большее влияние на умы читателей на протяжении столетий, прошедших с момента ее написания. Даже далекие от веры мыслители обращались к ней как к одному из наиболее глубоких философских трактатов.[1] Сохранились возражения еврейских богословов Талмуда против включения Книги Экклезиаста в состав Библии (Шаббат, 30 б). О ней прямо говорилось, что она содержит еретические воззрения (Вайикра рабба, 28 а).[2]

Экклезиаст, описывая картину вечного круговорота вселенной и человека, говорит, что накопление богатства, почести, чины, наслаждения, и даже праведный труд и рождение детей — все это уже было под солнцем и все это — суета (бессмысленно, бесцельно).[3] Он говорит, что человек всегда властвует над человеком, что всегда были продажные суды, насилие и бесправие:
«...Поставлена глупость на высокие посты,
А достойные внизу пребывают...
...Видел я рабов на конях
И князей, шагавших пешком как рабы...
...Еще видел я под солнцем:
Место суда, а там беззаконие;
Место правды, а там неправда...
...Праведников постигает то,
чего заслуживали бы дела нечестивых,
а с нечестивыми бывает то,
чего заслуживали бы дела праведников...»

Он также разочаровался в смысле мудрости:
«И предал я сердце мое тому,
чтобы познать мудрость
и познать безумие и глупость;
Узнал, что и это — томление духа.
Потому что во многой мудрости много печали;
И кто умножает познания, умножает скорбь».

Он говорит, что «нет у человека преимущества перед скотом», потому что «как те умирают, так умирают и эти».[4]

Автор Книги Экклезиаста — убеждённый фаталист: «И обратился я, и видел, что не проворным достается успешный бег, не храбрым — победа, не мудрым — хлеб, и не у разумных — богатство, и не искусным — благорасположение, но время и случай для всех их. Ибо человек не знает своего времени. Как рыбы попадаются в пагубную сеть, и как птицы запутываются в силках, так сыны человеческие уловляются в бедственное время, когда оно неожиданно находит на них».

Единственно достойная жизненная позиция, по его мнению, — не пытаться усовершенствовать мир и общество, а получать удовольствие от самого процесса жизни: «Итак иди, ешь с весельем хлеб твой, и пей в радости сердца вино твое, когда Бог благоволит к делам твоим. Да будут во всякое время одежды твои светлы, и да не оскудевает елей на голове твоей. Наслаждайся жизнью с женою, которую любишь, во все дни суетной жизни твоей, и которую дал тебе Бог под солнцем на все суетные дни твои; потому что это — доля твоя в жизни и в трудах твоих, какими ты трудишься под солнцем.»[2]