Стихи Ирины Гирляновой

 8-е марта.

Девочки, сложим праздник
собственными руками.
Слов нам хороших разных
груды наизрекали.
Ну-ка, вперёд смелее,
прямо упрямо к цели.
Кто-то из нас умеет,–
стало быть, все сумеем.
Нам бы чуть-чуть заботы,
каждой – немножко счастья.
Хватит на год работы
с мартовскою печатью.
Средь суматохи будем,
вытерев наспех руки,
мы превращаться будем
в строки, стихи и звуки.
Праздник – на то и праздник.
Видно на то причины,
что в магазины разом
бросились все мужчины.
Из целлофана – башни !
Ох, уж подарки эти!
Помните, дети наши –
это и ваши дети.
С пола собрав игрушки,
мы соберёмся разик,
милые хохотушки,
сядем и сложим праздник!

Поэтический заказ.

…И что-нибудь такое напиши
и эдакое что-нибудь! Для женщин.
И про любовь! Не больше и не меньше.
Про вечную, шальную, на всю жизнь..
И чтоб, как в книжках! Охнуть и вздохнуть!
Чтоб от любви расплавился сам воздух…
Вы думаете, это несерьёзно? –
Март наступил, открыв собой весну!
Поэт, придумай что-нибудь! Для нас!
Чтоб тронуть сердце неизбитой фразой,-
раз в год поэтам выдают заказ,
и чувство входит в стоимость заказа.
Хоть что-нибудь, чтоб тарабанить стих
бравурно, как отчёты на планёрке,
чтоб женщины (храни же боже их!)
стихи прочли от корки и до корки,
чтоб покраснел (от зависти!) бульвар,
и фонари (от желтизны) потухли…
Заказ готов! Стихи, они – товар,
бывают и б/у, и просто рухлядь.
Но ты, поэт, их от души пиши,
не сетуя на зряшный труд поэтов.
Из март восьмых – слагается вся жизнь.
И женщины всегда оценят это.

***

Ах, эти злые языки!
Ах, эти заводные бабы!
Ах, эти джунгли и ухабы
по мановению руки!
Непрошибаемости медь,
восторг до поросячьих визгов
и ожидание сюрпризов,
и право в шапочках сидеть!
Нам так легко
смеяться всласть
над неуклюжестью и ленью
и обучать детей терпенью,
вокруг своей оси вертясь.

***

Стихи – не женская работа.
Бумагу нечего марать
про будние свои заботы,
про одиночеств вечера.
Пора на кухню: мыть тарелки,
скрести кастрюли, кофей пить…
О женских хитростях-безделках
и прочем разном говорить.
Пора рыдать от опер мыльных,
иль, взмыленной, во весь опор –
бежать…(О, женщины – двужильны!)
И мусор выносить, и сор.
За нас придумали мужчины
все наши страсти и грехи.
Принять «на грудь», то бишь на спину,
навесить горы чепухи,
на головы помои вылить,
навешать девушкам лапшу…
Мужчины, вы о том забыли,
о чём вас, всё-таки, спрошу?
Скажите, мир ли одинаков,
иль разрешим вопрос любой?
…Рахиль любил всю жизнь Иаков,
а ложе разделял – с другой!
Есть две позиции, хоть тресни.
Есть женский, и мужской есть взгляд.
Поэт, живущий в поэтессе,
в том, что поэт, - не виноват.

***

Не радуюсь весне. А радоваться - нужно.
Как будто в этом есть особая нужда,
как будто б напрокат безлюдье и безмужье,
а солнышко взойдёт – и канут холода!
Весною не до сна! И трели для апреля
заносит в свой клавир ещё морозный март,
чтоб новые листы и листья мирно зрели
и выбросили в мир свой козырь и азарт.
Нет, собственно нужды обманывать природу:
осеннее « грущу » и зимнее « засну».
Уйду на задний план. Хорошая погода
мне индивидуально сотворит весну.
Откуда что придёт, откуда что возьмётся?
И не отменит, нет, весны седой февраль…
Вот, вечное, моё, взметнувшееся солнце,
вот воздух и пастух, вот роль и пастораль!
Без этого нельзя ни жить, ни оставаться.
И радость для души - согреет без вина.
Есть повод для отмен амбиций и оваций.
Душа - напряжена, но не права она.

***

 

Дочери

Растение захочет зацвести –
имейте уважение к растению.
Оно, как подоконный трансвестит
под оком у природы, тем не менее.
В предчувствии рождения цветка,
при родах у природы, мы – как зрители.
И сказка лепестковая легка
в укромной нашей комнатной обители.
Но только знайте, это – не для вас! –
сиянье красок и благоухание…
Растение, как всякая трава,
свои права имеет и название.
Впускаю солнца в форточку окна
и отдаю ему, растенью, порцию.
И терцией звучит во мне весна:
пусть всё произойдёт и всё исполнится!
Цвести захочешь, девочка, - цвети!
Ведь, семенами все цветы беременны.
Свою бутонизацию пройти
не так легко… Хоть это тоже - временно.
Поникнет цветь, но сила есть в корнях,
в горшочке есть земля… И светотенями
не вспоминай, контрастная, меня.
Ты – вырастешь! Ты выдержишь цветение.

***

Пусть нахохочутся донельзя, до «схочу»
девчонки эти!
Их ждёт ещё и ложь, и чушь
на этом свете.
И грязь, и тайная печаль,
и «жар соблазна»…
Пускай пока они кричат
смешно и праздно!
Есть возраст зим, есть возраст лет,
есть возраст марта…
Им лишь внушительный запрет
придаст азарта.
Им всё воздастся – погодя,
и дастся – тоже.
Они кого-то народят
на свет, на божий.
Девчонки эти так глупы
ещё покуда,
они хохочут средь толпы –
какое чудо!
И в каждой – сгусток жизни, вот!-
комок амбиций.
Они – наш будущий народ!
Пусть веселится!
Пусть без причин смеются… Пусть –
до слёз хохочут.
Пусть никогда не сможет грусть
им выесть очи.
Они – смеются над собой!
Над нами – тоже…
Пусть хохотать над их судьбой
никто не сможет.

***

Престарелые женщины любят писать о любви…
Мы теперь – знатоки… И по-своему - «сами с усами».
Хоть гнездо для любови своей не сумели мы свить,
но, однако, советы – даём. Хоть не верим в них сами.
Старомодные шляпы и в нежных местах кружева,
и узорчатость фраз… Да, и в прочем – сама элегантность.
Мы теперь за свои отвечаем стихи и слова
в меру прожитых лет и прожженного в жёнах таланта.
Мы успели кого-то родить, кое-как воспитать.
И морщинки на шее скрывать, как ни странно, умеем.
В каждой, в нас, есть жена, есть любовница, дочка и мать.
Будто несколько душ, что сидят преспокойно на шее…
Мы напишем стихи про неё, про шальную Любовь!
Мы придумаем больше, чем было, и больше, чем будет.
Поэтессы, ведь, - женщины! Что-то у них с головой:
укусила какая-то муха, обидели люди…
Нас теченье несёт и выносит к чужим берегам,
где бананы и пальмы, и даже кричат обезьяны.
Ошалев от любви, мы мужьям наставляли рога
с чувством, с толком, с фантазией… Есть ли семья без изъяна?
Ведь, в глазах – до конца – ожидание новой весны!
Без любви, как без воздуха, дня мы прожить не смогли бы.
Очень жаль, что порою стихи про любовь так пресны.
И шныряют в глубинах порой пресноводные рыбы…

***

 

Умно разделен мир
на женщин и мужчин.
Мерцает меж людьми
горение свечи.
В том феврале, что лют
и от зимы ослеп
любви не тороплю
в единственном числе.
Средь зряшной суеты
не зря, презрев уют,
февральские коты
по-мартовски поют.
Вот лапы – дважды две,
вот вертикаль хвоста…
Спасёт ли в суете
всё та же суета?
Срываясь после сна
без видимых причин,
да здравствует весна
для женщин и мужчин!
И спрятавшись в сугроб
превратностей и лжи,
мы – разделились, чтоб
не властвовать,
но жить!

***

Мы все немножко кошки и коты…
Как будто это слышала когда-то.
Избита фраза. В чём-то пошловата.
Но нет в ней даже капли клеветы.
Наступит март – и снова хвост трубой!
Цветочки тащат женщинам мужчины
и «мяу-мяу»! Есть на то причины,
котам и людям дадены судьбой.
А там котята… Есть такой инстинкт.
Центр материнства есть во лбу у кошек,
и это кошкам выживать поможет,
и женщинам… Ох, господи, прости!
Коты – они всегда для красоты.
И для истошных воплей в коридоре.
Мы – женщины. И в этом наше горе.
Иль наше счастье дома у плиты?
Детей оближем, создадим уют
и, глаз скося, не отвлекаясь слишком,
послушаем, о чём ещё споют
нам в коридоре Васьки или Тишки…
Март – это март. И женский день туда ж.
Не думали ни Клара и ни Роза,
что ре-волюционный эпатаж
вдруг превратится в жизненную прозу.
Но праздник – есть! Закончился февраль,
когда «мужчинский» праздник отмечали,
официоз оставив за плечами
и песни распевая до утра.
А ныне – март, и вновь ажиотаж,
и населенье - в праздничном угаре…
Весна! И все творения и твари
невольно разделяют праздник наш.
Есть женский день, и значит снова мы
по половому признаку рассадим
друзей за стол… Справляем, кошек ради,
(хороший повод!) – проводы зимы.