Клещ.

  Эта забавная и в некотором роде поучительная история произошла с Моней Галкиным. Моня не еврей об этом даже его фамилия говорит, но вот почему родители так его назвали - семейный секрет.

Его жена Манька Лысуха, когда в большом расстройстве, громко говорит:

- Моня, ваши  родители меня вашим  именем в заблуждение ввели, я думала, что вы еврей. И потому мечтала совсем о противоположной жизни. Думала, что мы как все остальные добропорядочные люди в Израиль выедем и будем фрукты там кушать, а не эту осточертевшую черемшу.

Черемши в Сибири много, хоть косой коси. Старики рассказывают, мол, она от тающего снега происходит. Снег растает,  потом прорастает черемшой, а уж снега в Сибири полно. Иной раз сибиряки спорят чего в Сибири больше - снега или мошки.

Черемшу сибиряки любят.  В свежем виде, нарвут пучок, в соль обмакнут и едят вприкуску с хлебом, лучше конечно с ржаным. Солят черемшу, как капусту  впрок и такие щи наваристые из  неё варят зимой. А ещё можно солёную черемшу со сметаной перемешать, дать ей немного постоять и за уши от стола не оттащишь.

      Так вот всё с черемши  началось. Моня с друзьями нарвали этой самой черемши в тайге по два мешка, и домой привезли. После такой работы на солнце да ещё всё время в согнутом состоянии, навалился на него сон. Проснулся он только на второй день и то к вечеру, есть захотел. Побежал он в нужник по малой нужде, да вдруг как заорёт там.

Так он никогда не орал, поэтому его супруга Манька всполошилась.

К двери нужника прижалась ухом и Моню спрашивает:

- Моня, и почему вы так некультурно орёте в отхожем месте. Ведь наши любимые соседи могут подумать, что я вас режу ножичком.

- Маня, у меня здесь, на самом интимном месте, обнаружился бугорок неизвестного происхождения. И он ужасно начинает болеть.

- Моня, скажите мне всю правду, вы, наверное, ходили в гости к Любане-вдовушке, а весь посёлок знает, что она лечится от дурной болезни.

- К Любане я не ходил, и если такая боль дальше будет продолжаться, то вообще никуда ходить не смогу.

Тут Маня всполошилась не на шутку, надавила плечом дверь и стала смотреть, что там такое у Мони на интимном мужском члене находится.

-Моня, не волнуйтесь, это клещ, правда здесь в темноте не разберу обыкновенный он или энцефалитный. И притом он очень глубоко в ваш причиндал всосался. Надо будет вас вести к хирургу, чтобы тот вырезал эту насекомую.

- Господи, и почему это глупое насекомое не нашло на мне другого места куда присосаться, может это новая порода клещей; клещ-извращенец.

Как я буду показывать молоденькой  нашей врачихе и медсёстрам такой срам?

- Да, Моня, вы правы, конечно, срам, в первых необрезанный и потом можно бы ему быть и побольше. Но не бойтесь, я вас одного к молоденькой врачихе и смазливым медсёстрам не пущу, буду рядом.

- Маня, не компрометируй  меня перед друзьями, ведь мне после проходу не дадут, будут говорить, что меня жена за ручку водит к доктору.

- К доктору не повела бы, а к докторше, у которой мужа нет, отпускать своего мужика очень даже неосмотрительно, тем более с такой болезнью.

Оделась Манька  в свой  выходной  наряд, а Моню заставила  надеть новые трусы и носки.

Они шли рядом, под ручку, раскланиваясь встречным знакомым.

Многие из знакомых, поздоровавшись, спрашивали:

- Вы, наверное, в гости собрались к кому то?

На что Манька, остановившись, начинала обстоятельно всем рассказывать, что Моню укусил клещ в мужское достоинство и теперь вот они идут в больницу на операцию.

Больница была на другом конце поселка,  и пока Моня с Маней шли до неё, молва их обогнала, и докторша с медсестрой уже были готовы к предстоящей операции.

Когда Маня захотела войти вместе  с Моней в процедурную, ей врачиха сказала:

- Простите, но вам туда нельзя.

- Как нельзя, ведь он мой муж.

-Всё равно нельзя, не положено.

- Как это не положено, мы с ним в законном браке и его детородный орган имею право в руки брать только я. Мы за это в ЗАГСе подписку давали. Вы хотите, чтобы я позволила другой женщине это делать. Ни за что!

Пришлось пустить Маню с Моней. Маня смотрела, как врачиха пинцетом ловко извлекла  клеща-извращенца из  её собственности. Моня же вообще ничего не видел, он от стыда закрыл глаза и открыл только, когда ему сказали, одевайся.

 Около больницы собралась небольшая толпа, всем было интересно, чем закончиться операция.

Манька  всем объявила, что всё прошло отлично и Моня снова  сможет выполнять супружеский долг.