Сергей Кривонос

Украина-2014

...И нет суетливым сомненьям числа,
Ведь в жизни то косо, то криво.
Вновь трещина через эпоху прошла,
И стала страна над обрывом.

Неужто, оборвана памяти нить,
Неужто все стало не свято?
Но надо же выстоять и победить,
 Как наши отцы в сорок пятом!

 

     *   *   *
Мы говорить о матерях готовы –
Лишь доброе, ни в чем их не виня.
О матери сказать худое слово –
 Что прикурить от Вечного огня.

  

К поэзии

 

Ты не в хоромах, а в грязи
Стараешься найти приюты,
Чтоб, разорвав унынья путы,
Окрестный мир преобразить.

Растут из снега ковыли
И возникает из метелей
Предощущение апреля,
Предощущение любви.

И, обособленно дыша,
Нежданно падает с размаху
На маленький клочок бумаги
 Моя безвестная душа.

  

Я в квартире сижу, слышу — ветер завьюжился

 

Я в квартире сижу, слышу — ветер завьюжился.
Холодает. Но строки по-доброму греют.
 Пусть скрипят допотопныедвери простужено,
Посреди февраля — ощущенье апреля.

Я в квартире сижу. И деревья обойные
Оживают, ветвями за шторы цепляясь,
И тогда к моим окнам синицы проворные
Подлетают, весну за стеклом наблюдая.

Я в квартире сижу, новой строчкой измученный,
Мир души этой строчкой упрямо вращая.
Здесь находят друг друга земные созвучия,
Обретая мотив и в стихи превращаясь.

И, отпев, отсвистев,  отрыдав,  отвальсировав,
Утомленно бездерзостна и бледнолица,
Вьюга стихнет к утру и рукой обессиленной
 В запотевшие окна мои постучится.

  

Расклонированный Ванька (шуточное стихотворение)

 

Ваньку мучило похмелье,
Водка — это брат, не мед.
Мерзопакостное зелье
По башке наотмашь бьет.

И, вчерашнего не помня,
«Выпивон» достал Иван.
Он себе стакан наполнил,
Ну, и мне налил стакан.

Мы же с ним не курим «травку»,
Водку пьем — врагам назло.
Выпили, и на поправку
Настроение пошло.

Отослав проблемы к черту,
О делах поведал он,
Ведь хотя и не ученый,
Но начитан и умен.

«Я о клонах слышу, Петя,
Каждый день — то там, то тут,
Их на всем на белом свете
Создает ученый люд.

У тебя одна корова?
Ну, понятно, где их взять?
А склонировать толково —
Не поверишь, будет пять...

Сколько жизни той осталось?» —
Горько произнес Иван.
А потом подумал малость
И налил еще стакан.

Я заметил непорядок
(Хоть возьми глаза протри):
Был один сосед мой рядом,
А теперь их стало три.

Все речисто  деловиты,
Все такие, как Иван.
Все небриты и немыты,
И в глазах — густой туман.

И, немного поразмыслив,
Наблюдательно сказал:
«Ваня, что-то слишком быстро
Ты клонироваться стал.

Что об этом скажут люди?
Как же нам с тобой дружить,
Ведь теперь, наверно, будешь
Ты в три раза больше пить.

Закуси быстрей, давай-ка,
И держи себя в руках,
Не валяй мне, Ваня, Ваньку,
 Не хочу быть в дураках».

  

Снова встречу тебя через тысячу лет

 

…Снова встречу тебя через тысячу лет,
Может, скучной зимой, может, радостным летом.
Напишу, надышу, намечтаю сонет
(Исчезают миры — остаются сонеты).

Все заметней моя седина на висках,
Что же будет при встрече? Гаданья — излишни.
Просто выпадет счастье тебя отыскать
(А моя седина — как цветущая вишня).

Позабытые дни возвратит нам строка,
Потеряют значение все огорченья.
Ведь бывает: любовь — только с виду строга,
А за строгостью скрыта готовность к прощенью.

Через тысячу лет снова встречу тебя,
Расстелю облака, разгоню все метели,
И, минуты подзвездные не торопя,
Соберу под окном звон весенней капели.

И не будет никто за углами роптать.
И внезапно пойму, только сблизятся лица:
Мы — две птицы с тобой. Нам пора улетать.
 Но так страшно на тысячу лет разлучиться.

  

Облетают мечты, но когда-то…

 

Облетают мечты, но когда-то,
Как четырнадцать строчек к сонету,
Ты придешь из угрюмых закатов,
Ты придешь из веселых рассветов.

Ободренный рокочущим громом,
Веря в то, что душою воскресну,
Лягу я над вселенским разломом,
Чтобы ты перешла через бездну.

И помчатся стихи по просторам,
И, взглянув из немыслимых далей,
Отразятся в глубоких озерах
 Две звезды, что над нами сияли.

  

Собирая робкие цветы,

 

Собирая робкие цветы,
Обходя устало травокосы,
Вышла из привычной суеты
Женщина, похожая на осень.

Мир спешил помолодеть с утра,
Цветом укрывая абрикосы,
И в ладони собрала ветра
Женщина, похожая на осень.

Солнце растворило в тишине
Горести, сомнения, расспросы.
И, как прежде, тянется к весне
 Женщина, похожая на осень.

 

 

  Быть может, ради песен и стихов Быть может, ради песен и стиховВ саду листва скользит по безголосию.Плыву не по реке — плыву по осени,По осени большой, без берегов.По кронам лип, что выстроились в ряд, По неподдельно светлой листопадности,Где, всех прохожих наполняя радостью, В багряность октября вросла заря.По полю, где уснули ковыли,Припав к холмам покатым обессиленно,По золотому, что — на фоне синего,И по туманным выдохам земли.В дворах — костры. Беснуется огонь.В лугах, как островки, стога разбросаны.А я межсосенно плыву по осени,По осени большой, без берегов.       Многолюден воскресный базар Многолюден воскресный базар,Убеждает, шумит, зазывает.Опустив горемычно глаза,Просит денег старушка худая.Ей, в фуфайке до самых колен,Неуютно стоять и противно.Что поделаешь, даже на хлебНе хватает старушке две гривны.Взгляд свинцов у ватаги юнцов,Матерятся они без утайки,И бросают надменно в лицо:«Оборзели совсем попрошайки!»Но, врастая в чужую беду,Сердобольно насупивши лица,Старики подаянье кладут,А добро ведь добром возвратится.И старушка стоит у ворот,Словно нынешний символ Отчизны,