ЖИЗНЬ, КАК СОБАКА, ВОЕТ НА ЛУНУ 

ххх 

Вновь бесноватость назначает встречу.

И ненависть, оскалив черный рот,

Взрывает, убивает и калечит,

И, кажется, назад, а не вперед

Стремится время, как палач за плахой,

Как мракобес, лелеющий войну.

И прошлой смерти воскрешая страхи,

Жизнь, как собака, воет на луну.

ххх

Когда прилетают снаряды,

То ангелы – улетают.

Эхо их хрупких песен

Дрожит, отражаясь в кострах.

Снаряды взрываются рядом,

И все мы идем по краю

Последней любви, где свету

На смену приходит страх.

Снаряды летят за гранью,

Где нет доброты и злобы,

Где стало начало финалом,

Где память взметает сквозняк.

Вновь позднее стало ранним,

И ангел взмолился, чтобы 

Вернулась в наш дом надежда,

Но, прежде, чтоб сгинул мрак.

            ххх

Все уже не может быть, как прежде.

Смолкли прошлой жизни голоса.

Взорванной, расстрелянной надежде

Выпала дорога в небеса.

"До” и "После” – страхи и тревоги,

Как у деда, позже – у отца…

Тень войны – у самого порога.

Тень беды – с начала – до конца.

           ххх

Поезда сюда не идут.

Время пятится в шепот: "Прости…”

Это взорван былой маршрут,

Это ранена память в пути.

Только мины влетают в дом,

Где испуг – у друзей в голосах.

Просто город пошел на слом

Вместе с эхом в немых небесах.

И никак не замкнутся в круг

Обесточенные провода…

Поезда, позабыв испуг,

Подъезжают к вокзалу "Беда”.

ххх 

Вот замысел, неведомый уму, -

Врагами назначать в своем дому

Друзей, соседей, отправляя всех

Прямой наводкой, позабыв про грех,

Прямой наводкой в злые небеса,

Сквозь детские, бездонные глаза,

Не ведая, что другом бывший враг

Уже готовит твой небесный шаг.

И вновь, который век, кровит венец.

И стынет кровь под взрывами сердец.

ххх

И жизнь коротка, 

И не вечно искусство,

Под взрывом фугасным 

Летящее вдоль бытия.

Ушедшего времени 

Мысли и чувства,

Музейную гордость 

Калечит эпоха моя.

Разорваны в клочья 

Картины и люди.

Послание ада 

Несет в себе каждый снаряд.

Музеи не плачут 

Под залпы орудий.

А люди сквозь вечность 

Беспечную в бездну летят.

ххх

Ненависть не учит любить,

Тем более, целовать.

Ненависть учится бить

И, может быть, убивать.

Еще она учится лгать

Ей правда – как в горле кость.

А злость ее злая мать.

Я ненавижу злость.

ххх

Уже и небо почернело, как река,

На дне которой илом – наши даты.

И в черном небе – дети и солдаты,

Тень самолета или птицы, облака,-

Века, где Слово, падая, возносит тьму,

И назначает черное быть белым.

Где кровью пишется судьба. Не мелом.

Где снова сумрачно и сердцу, и уму.

ххх

Добро и зло меняются местами.

Не разобрать, кто прав, кто виноват…

Из ненависти облако над нами,

Из облака – не дождь на ниву – ГРАД.

Откуда эти бешенство и злоба?

И гибельный, безжалостный сквозняк?

Толпятся, забивая крышку гроба,

Добро и зло, и бывший другом враг.

ххх

Город захвачен в плен

Временем сорванных крыш,

Где от упавших стен

Стонет подавленно тишь.

Время нежданных мин

Взорвано крахом идей.

Город один на один

С эхом немых площадей.

ххх

Чужая сытость пахнет кровью

Чужая кровь – фугасной миной,

Свечой, горящей в изголовье

В финале странной и недлинной

Извечной драмы, где в начале

Взрывался только детский хохот…

Вся жизнь взорвалась и пропала

Как эхо выдоха и вдоха.

ххх

Милосердия тревожная печаль

Выставлена памятью за дверь.

Это раньше закаляли, словно сталь,

Правдою характер. А теперь…

Лютой ненавистью раздирая рот,

Умножая злобу и позор,

Завистьp style= p style=скачет, а обман поет…

И смертельно страшен этот хор.

ххх

По старым следам, по горючим слезам

Эпохи, где свищет свинец,

Где бьет наугад автомат или ГРАД,

Где жалость ушла из сердец,

Проходим и мы, мимо света и тьмы,

Сквозь ужас отравленных глаз…

И этот исход – до небесных ворот, 

Где бесам так дорог Донбасс.

ххх

Романтика войны 

Романов и кино…

Романтике верны 

Лишь идиоты, но…

Воюет полстраны, 

Взрывают города.

Проклятие войны…

На всех и навсегда. 

ххх

Расстреливая села, города,

Взрывая школы, садики, больницы,

Как пьется-кушается вам, как спится,

Министры, генералы, господа?..

Не на бумагах, ведь, - на лбу печать,

Не ладаном, а смертью пахнут руки...

За кровь, нечеловеческие муки

Когда-нибудь придется отвечать.

ххх

 Тень Шекспира, пролетев над Украиной,

 Не заметила ни Гамлета, ни Лира,

 Но увидела, что страсти роковые

 Разрушительны, как сотни лет назад.

 Правят те же персонажи — Зло и Жадность.

 И жестокое Коварство над Любовью

 Издевается, как прежде. И убийца

 Торжествует. И никто не виноват.

ххх

Все закончится когда-нибудь,

Смолкнут позабытым эхом взрывы.

Жаль, что невозможно заглянуть

В будущее – как вы там? Все живы?

Жаль, что продолжается война,

Проявляясь масками на лицах.

И уже почти что не видна

Тень любви. А ненависть все длится.