Сергей Дунев

Дунев Сергей Васильевич

Ларец: стихотворения,

Житомир: АРП «Азъ есмь»,

Библиотека журнала «Ковчег»,

2014 – 84 стр.

«Ларец» – книга избранной лирики,

своеобразный итог 30 лет (1982 – 2013) творчества поэта.

Составитель Лаура Зелдович

(продолжение 2)

ДНЕСЬ

Как бы ни тщились мы,

Нам не присуще

Будущим жить,

Лишь – мгновеньем текущим.

Только сегодня,

Сейчас, в этот миг

Ты ощущаешь

Сколь мал и велик.

* * *

Не берусь ни гадать, ни пророчить

Сколько вёсен ещё впереди.

Знаю – осень свою не отсрочить,

Срок зиме подойдёт – остудить.

К сожалению, век наш не вечен.

Тем дороже и радостней тем

Каждый день, что судьбою намечен

До ухода в кромешную темь.

* * *

Своею слабостью сильны…

Ты уж, Господь, прости, –

Соскальзывает со спины

Крест, что дано нести.

Никто не подсобит плечом.

Во гневе ли, в мольбе,

Всяк движется своим путём –

К Тебе.

* * *

Вечность призрачна и мнима.

Быт берёт нас в оборот.

Сложно слыть неуловимым

Для несчастий и забот.

Крутит жизнь свою шарманку,

И чем дальше – меньше шарм.

Кто узнал её изнанку,

Тот сплошной увидел шрам.

И тревоги, и напасти.

Сутолока, маета…

А мы всё стремимся к счастью,

Восклицаем: «Лепота!»

ОТТЕПЕЛЬ

По-весеннему день гулок.

Шумен галочий базар.

У зимы, похоже, жар:

Лопнул градусник сосулек,

Бьётся ртуть о тротуар.

ИЗ ДНЕВНИКА

Поминутно прирост временной

В дневнике скрупулёзно отмечен,

А реально: мир скован зимой –

И в помине тепла нет отметин.

Хмурь и стынь поутру. Под ногой –

Надоевшее шамканье снега.

Как атлант, каждый тополь нагой

Над собой держит низкое небо.

Запоздало приходит рассвет,

Сыплет галочьей чёрной картечью…

Очень горько, что лёд своих лет

Растопить нам практически нечем.

* * *

Даст Бог, до счастья доживём,
Переживём лихие годы.
Мы – словно реки подо льдом,
 На коих дремлют пароходы.

Ни звука, ни движенья нет.
Молчат молочные туманы.
И только ткущийся рассвет
 Врачует ноющие раны.

Как в забытье или во сне,
В нас вызревает непорочно
Желанье оказаться вне
 Всего, что зыбко и непрочно.

Дождёмся. Свой всему черёд.
Исчезнет чёрной тени темень.
И счастья долгожданный плод
 Разделим поровну со всеми.

* * *

Л. С.

Теперь я понял,
Кем с тобою были мы –
Две птицы
Из одной огромной стаи.
Мы лишь коснулись
Трепетными крыльями
Друг друга –
 И навек расстались.

* * *

Понемногу светлеет душа,
Потихоньку душа оживает.
 Онемевшие,

не спеша
 Она крылышки расправляет.

По ночам нестерпимую резь
Меж лопатками ощущаю,
Но, как самую добрую весть,
 Каждый день эту боль ожидаю.

* * *

Л. С.

Другого не было пути…

И я прощу, и ты прости.

К. Случевский

Как – не знаю – тебя мне назвать.
Ты была со мной редко и мало.
Но ты душу мою понимала,
 Как никто не умел понимать.

Чем за это с тобой расплачусь?
Если что у меня и осталось –
Мои строки – экая малость! –
 След растраченных некогда чувств.

На прощание я их шепчу.
Нет, не в счёт своего тебе долга.
Просто эта разлука – надолго.
 Расставаться с тобой не хочу!

* * *

Что упало – то пропало.
Прошлого не вороши.
Не казнись, что разменяло
 Время годы на гроши.

Не пытай скупую память.
Если что и есть в казне, –
Не растраченные нами
 Звонких несколько монет…

* * *

Как живу я без тебя –

Даже сам не знаю.

Жизнь – не жизнь, а полынья,

Бездна ледяная.

Глянешь,– страшно до того,

Что мороз по коже.

Очень трудно без того,

Кто всего дороже.

* * *

Только ахи, только охи…

На крутом ветру эпохи

Каждый, словно лист, дрожит –

Скудным скарбом дорожит.

Каждый держится за быт,

Хоть не раз был бытом бит.

Цепко держится. Боится

В круговерти очутиться.

И рождают наши страхи

Только охи, только ахи.

* * *

Был бы хлеб, была бы вода,

А что соли нет – не беда.

Ведь, по правде если сказать,

Вносит соль в рацион слеза.

Искони на Руси велось:

Соль скрипит на зубах от слёз.

Затянув пояски живём.

Хлеб жуём да водицу пьём.

Даже ежели слёзы льём, –

Не грустим, а поём!

* * *

Нет покоя в мире этом.

Жизнь на ниточке висит.

Кто-то пальчиком планету,

Как брелочек, теребит.

Торк – сметает всё цунами.

Торк – в руинах города...

Господи, играть-то нами

Перестанешь ли когда?!

* * *

Нет, написать, что жизнь нелепа,

Не поднимается рука,

Хоть и поверить в счастье слепо

Не получается никак.

Пусть часто обложные тучи

Скрывают чудо синевы,

Я верю в то, что будет лучше.

А вы?..

* * *

А было так много восторгов,

Казалось, что хватит навек.

И мог умилить и растрогать

Закат, полнолуние, снег…

А было завещано сколько!

Но я усмехаюсь опять

С такой прозорливостью горькой,

Которой бы лучше не знать.

* * *

Выхожу из пике.

Хоть не внове, а трудно.

Как следы на песке,

Смыты смутные будни.

Впереди – горизонт –

Неогляден и светел.

Счастлив – как Робинзон,

Тем, что парус заметил.

* * *

Сбрею бороду, – без бороды

Я, конечно же, стану моложе.

Как мне хочется, что бы ты,

Так как прежде, сказала: Серёжа.

Чтоб ладонью коснулась щеки,

Омоложенной острою бритвой…

Только мы теперь так далеки, –

Не дотянешься даже молитвой.

* * *

Вдруг почувствовал: что-то случилось.

А вот что – всё никак не пойму.

Что-то в душу мою просочилось,

Неподвластное даже уму.

Просочилось. Пугает. Тревожит.

Рвёт надежды хрупкую нить.

И прошу я Спасителя: «Боже!

Всех любимых мной сохрани».

* * *

Поверь же в то, что потеряв исток,
Река печали пересохнет вскоре,
Что до последней капельки в песок
Уйдёт её немыслимая горечь, –
И новый день, чтоб ни сулил прогноз,
Наполнен будет неизбывным счастьем.
А потому, не принимай всерьёз
 Внезапно наступившее ненастье.

* * *

Как на улице, так и в душе –
Неуютно, сумрачно, голо.
Зябнет в мартовском неглиже
 На рассвете пустынный город.

Нудно сеется что-то с небес,
Что-то хлюпает под ногами…
Потеряв ко всему интерес,
 Я по жизни брожу кругами.

Ничего уже больше не жду,
Ничего давно не желаю.
Там, глядишь, по ледку скольжу,
 Там, глядишь, по грязи шагаю…

* * *

…А добро
ещё ценно тем,
что оно бескорыстно.
Прочь гони
меркантильные мысли,
 прочь гони!

Мы одни
на Земле этой
очень большой.
Нам сродни
одиночество.
Но порой
так пронзительно хочется
 понимания и доброты…

Потому
не стесняйся своей наготы.
Будь открытым
и честным предельно.
А иначе –
зимне, метельно –
сердцем зло завладеет
и ты
ощутишь
глубину
 пустоты.

* * *

После оттепели

короткой –

мороз.

Улица – лоск.

В лёд тротуара,

как лодка,

вмёрз

газетный киоск.

ВЕСЕННЕЕ

Холодов
исчерпан лимит
и уход их
озвучен капелью.
Карандашный рисунок зимы
март раскрашивает
 акварелью.

Трелью синих синиц,
как сверлом,
мир, разбуженный мартом,
просверлен.
Звонким душем
сквозь дырочки в нём
в душу льются
 звуки свирели.

(продолжение следует)