Анна Солодкая

Как молоко, сбежало вдохновенье.

Устало сердце громко бить в набат.

Как я трезва! Не надо утешенья! -

Омыли годы с головы до пят.

По объездной – ревут, грохочут танки,

Летят снаряды, стекла дребезжат.

И за какой-то правдой спозаранку

Послали необстрелянных ребят.

А дождь все льет, в атаку не пускает,

Слезами горькими струится по лицу.

Война гражданская безумием страдает,

Плывет боец убитый по Донцу…

А дома ждут, надеются и верят,

Любовь-сиротка кутается в шаль.

А братья до сих пор все Украину делят,

И кровь – рекой, и никого не жаль.

            Я  ЗАТАЮ  ДЫХАНИЕ

Когда мудры вожди, когда сильна держава,

То, может быть, тогда скандировать ей: «Слава»!

Но, когда нищ народ, горька его стезя,

Развязана война – увы, кричать нельзя!

(Безнравственно звучит лукавая буза.)

Умножилась вражда на годы и столетия.

Кому она нужна? Скажите мне, ответьте!

А по полям – кресты без имени и звания…

И скорбь до облаков, смертей «благоухание».

(Нет, не рыдаю я.  Я затаю дыхание.)

Быть может, я слепа и надо мне молчать?

И лозунги вождей бездумно повторять?

И волосы не рвать, и свечи загасить?

И мужа своего, и сына позабыть?

(Да, надо же еще за языком следить!)

Но рвет аорты взрыв – опять загинул взвод.

Добавилось в стране безропотных сирот.

Прозрейте же, мужи! Остановите драку!

Ведь грызться меж собой умеют и собаки.

(А Родину, как и мать, любят и бесславную – молча.)